Невзирая на то, что зачастую дебатам кандидатов в вице-президенты американские избиратели не придают особого значения, нынешние прения Пенса и Харрис привлекли особое внимание граждан США.
Дело в том, что возраст и Трампа (вскоре 74), и Байдена (78) заставляет многих задуматься о том, кто будет управлять страной, если первое лицо государства внезапно скончается. Согласно Конституции Соединённых Штатов (25 поправке) – если отбросить различную юридическую казуистику, – в случае досрочного прекращения полномочий (например, по причине смерти) главы Белого дома Овальный кабинет занимает вице-президент. Вопрос о возможном трансфере власти, конечно же, прозвучал в ходе дискуссии. Проблема в том, что на него не ответил ни один из кандидатов.
Кто после…?
Вообще необходимо понимать, что пускай вице-президент – это вторая по значимости должность в США с точки зрения исполнительной (отчасти и законодательной) власти, человек, занимающий этот пост, практически ничего не решает, если на то не будет благословения главы государства.
Главная функция второго номера – по возможности не затенять президента и при досрочном прекращении полномочий последнего вовремя того заменить, предложив уже на голосование в Конгресс кандидатуру отобранного ранее вице-президента. За всю историю Соединённых Штатов 14 вице-президентов загодя переехали в Овальный кабинет.
Кто-то также может вспомнить об особой роли в Сенате, которую исполняет второй номер. Так, если верхняя палата Конгресса расколота по какому-то голосованию 50 на 50 (всего заседает 100 сенаторов), решающее решение принимает вице-президент США (номинальный сенатский глава), отдавая свой голос в корзину той или иной партии.
На самом деле со времен Рональда Рейгана (у которого вице-президентом был будущий глава Белого дома Джордж Буш-старший), а то и ранее, существовала такая практика: наделять своих вторых номеров дополнительными управленческими и представительскими функциями.
Если вспомнить историю трёх ближайших предшественников Трампа, то мы увидим яркие примеры делегирования важных полномочий со стороны первого лица.
Альберт Гор (вице-президент при Билле Клинтоне) активно участвовал в процессах развития Интернета, боролся со злоупотреблениями в федеральном правительстве и сосредотачивался на вопросах экономического развития страны. Дик Чейни (президент Джордж Буш-мл.) участвовал в планировании военных операций в ответ на теракты 11 сентября, лоббировал военные действия в Ираке. Кто-то его называл «самым влиятельным», а кто-то – «наиболее опасным» вице-президентом за всю историю Америки. Дважды этот человек временно заменял своего шефа в Белом доме. Джо Байден – ранее второй номер в администрации Обамы – получил колоссальный кредит поддержки от своего начальника с точки зрения действий, например, на международном направлении. Многие украинцы помнят, что именно Байден занимался вопросом российско-украинской войны. Результаты этой деятельности известны.
Роль Майка Пенса при Трампе нечто другая: он всё-таки не затеняет (что и так очень сложно) своего руководителя. На передовой – только Трамп. Да, действующий вице-президент вел переговоры с азиатскими союзниками, он активно противодействовал российскому «Северному потоку» и даже был назначен Трампом главой специальной целевой группы по борьбе с коронавирусом; однако все же нельзя сказать, что этот человек при нынешнем лидере США заимел особое влияние.
Тем не менее, все ждали, что на этих дебатах Пенса и Харрис кандидаты ответят на прямой вопрос: будут ли они готовы вовремя заменить своего первого номера, если тот возглавит США и досрочно покинет Белый дом по состоянию здоровья или в случае кончины. И ведущая этих прений, именитая журналистка Сьюзан Пейдж, задала каждому подобный вопрос. Оба кандидата уклонились от прямого ответа о возможном трансфере власти.
Разница только в том, что Пенс решил использовать эфирное время, чтобы парировать реплику оппонента относительно несостоятельности и сомнительности вакцины от коронавируса, о которой говорит Трамп, а Харрис, – чтобы провести свою сокрытую рекламную кампанию.
«Джо (Байден) и я воспитывались приблизительно одинаково. Мне привили такие же, как и ему, ценности того, что мы должны трудиться, работать, служить общественности, служить нашей стране и бороться за то, чтобы сохранить достоинство американского народа, – начала Харрис и продолжила». – «Когда Джо попросил меня совместно баллотироваться, я понимала, что я была первой женщиной Генеральным прокурором Сан-Франциско. Я осознавала тогда, что мы должны реформировать уголовную систему. Я была первой чернокожей женщиной, которую избрали Генеральным прокурором штата Калифорнии… Я была второй чернокожей женщиной, которую избрали в Сенат. Я получала засекреченную информацию об угрозах нашей стране, я путешествовала по всему миру, я встречалась с нашими солдатами в зонах боевых действий. И когда Джо позвонил мне, то сказал, мы видим одну цель: поднять американский народ на новую высоту…», – заявила Харрис.
Нам неизвестно, конечно, кто станет следующим президентом США, кто будет вторым номером в новой администрации, но уже точно ясно, что для Камалы Харрис нынешние выборы (в случае успеха Байдена) – это трамплин к самой крутой вершине, к президентскому посту. И она, даже стараясь, не может сокрыть это желание - стать главным политиком страны.
Политизация темы вакцины
Ещё одна важная тема, прозвучавшая в ходе дебатов, относилась к борьбе с коронавирусом и к разработке вакцины от COVID-19. Очень показательно, что эти прения проходили на фоне заражения Трампа этой инфекцией. Здесь можно долго рассказывать о том, что сему предшествовало, о его скором возвращении из госпиталя в Белый дом, о лекарстве, которое ему дали медики, но мы эти детали опустим: всё это можно почитать в микроблоге Твиттер 45-го президента США.
Во многом и Пенс, и Харрис здесь использовали аргументы, ранее озвученные их руководителями. Правда, следует отметить, что вели они себя куда более цивилизованно, а Пенс так вообще отличился очень аргументированной позицией, он не переходил на излишние эмоции. Здесь следует вспомнить, что последний в качестве тренировки провел три подготовительных полемических сессии по 90 минут каждая перед выходом в телеэфир.
Харрис говорила, что команда Трампа и Пенса знала о вирусе ещё в конце января, что они не предупредили американское общество о надвигающейся угрозе.
«Американский народ стал свидетелем величайшего провала президентской администрации в истории нашей страны. И вот в чем дело: 28 января вице-президент и президент были проинформированы о природе этой пандемии. Они знали, что происходит, и они не сказали вам», – отметила Харрис.
Пенс напомнил, что администрация действующего президента приняла решение закрыть полёты из Китая и что первыми инфицированными в США были как раз пятеро людей, прилетевших с китайской территории. Он также указал, что нынешние оппоненты Трампа во главе с Байденом критиковали главу Белого дома за то, что он закрыл пути авиасообщения с КНР и перевел страну на карантин.
«Когда вы горите, что то, что сделали американцы, борющиеся с коронавирусом, за последние месяцы, не работает, вы наносите этим колоссальный ущерб стране… Когда доктор Фаучи и другие медицинские эксперты пришли к нам во второй неделе марта в Офис и сказали, что если вы не пойдёте на беспрецедентные меры и не закроете фактически половину экономику, то погибнет 2 млн 200 тыс. американцев. Они нам также сказали: если мы будем всё делать правильно, мы потеряем более 200 тыс. жизней наших граждан. Это – реальность», – сказал Пенс.
Вице-президент также акцентировал, что администрация Обамы – Байдена плохо справилась с пандемией свиного гриппа в 2009 году. Он, повторив аргументацию Трампа, заметил, что предыдущая администрация оставила по себе пустые стратегические медицинские запасы.
«Мы знаем, что такое сбой во время пандемии. 2009, когда свиной грипп был обнаружен в США, – к счастью, он оказался не настолько смертоносным, как коронавирус – когда Байден был вице-президентом США, не 7,5 млн человек заболели, а 60 млн американцев были инфицированы. Если бы свиной грипп был настолько же летальным, как COVID-19, мы бы потеряли 2,5 млн американцев», – сказал Пенс.
Ещё одним важным моментом дискуссии был вопрос, связанный с выпуском вакцины. Буквально сегодня Трамп заявил, что вакцина появится к концу текущего года, а препараты для лечения COVID-19 (один из которых якобы излечил его) будут массово выпускаться для потребностей населения. Его оппоненты ставят под сомнение эти утверждения. В общем, вакцинирование населения от смертельной болезни становится частью политических спекуляций, где конечный проигравший – обычный американец.
Камала Харрис чётко обозначила: «Если доктор Фаучи, американские врачи скажут нам, что её (вакцину – LB.ua) следует принять, я буду первой в очереди, чтобы это сделать. Однако если нам это скажет Трамп, я лекарство не приму».
Пенс в ответ парировал: «Реалии таковы, что у нас будет вакцина в рекордное время, меньше, чем за год. Ныне у нас есть пять компаний, которые находятся на третьей, завершающей стадии специальных клинических обследований данных препаратов. И сейчас мы производим десятки миллионов доз. Вы же продолжаете подрывать доверие общественности в эффективности вакцины по причине того, что это происходит во время правления администрации Трампа. Это совершенно неприемлемо и неэтично. Поэтому сенатор, я вас прошу: прекратите заниматься политическим интриганством, когда на кону стоят человеческие жизни. У нас будет вакцина. Мы думаем, что это произойдёт до конца текущего года».
На самом деле оппоненты здесь идут по лезвию ножа. С одной стороны, если вакцина будет выпущена и возымеет положительное действие, миллионы американцев всё же не пойдут прививаться, потому что будут уверены (под влиянием демократов), что их обманули. С другой, – если препарат окажется пустышкой, да ещё и с негативным эффектом, снова-таки миллионы людей пострадают и получат неслыханные последствия. Посему всё, что мы видим сейчас, – как от представителей одного, так и другого лагеря – это безответственный популизм, подрывающий доверие к США не только внутри, но и за пределами этой страны.
Китай, Россия и другие препятствия
В ходе дебатов было затронуто девять различных тем, все они интересны, но только для американской общественности, так как касаются более внутренней политики страны: экономика и повышение тарифов, климатические изменения, выборы судьи Верховного суда, протесты на расовой почве, всколыхнувшие как ультралевые, так и ультраправые движения как в самих США, так и за их пределами.
В то же время одним из наиболее значимых вопросов для международного сообщества является то, какую роль берет на себя Америка сегодня, и какая роль ей отведена завтра. Это – вопросы международной политики. И на эти вопросы ответили оба кандидата в вице-президенты.
Байден, как и его руководитель Барак Обама, изначально придя к власти, поменяли курс во внешней политики США: они переместили взгляд с Ближнего на Дальний Восток. Это происходило в первую каденцию прошлой администрации. Вторая каденция запомнилась как раз проблемами на Ближнем Востоке и осложнением взаимоотношений с Китаем.
Обама и Байден пропустили тот момент, когда Китай перестал быть только региональной державой, они отказались участвовать в ряде азиатских инициатив только по той причине, что их предложил Пекин, они не смогли воспрепятствовать, даже начать дискуссию на уровне пятёрки главных стран ООН относительно возможного превентивного удара по ядерным мощностям КНДР.
На Ближнем Востоке мы увидели арабские революции, которые привели ко власти радикалов, а в некоторых местах - террористов из ИГИЛ и Аль-Каиды. Иран захватил власть над Ираком и стал угрозой не только для Израиля, но и для всего региона. С ним было подписано соглашение, при котором Тегеран по факту получал дополнительное время для развития ядерного потенциала (невзирая на инспекции) без санкционного давления. Россия возвратилась на Ближний Восток и ныне частично управляет сирийскими территориями и поддерживает боевиков в Ливии. Перед применением в Сирии войсками Асада запрещённого химического оружия Обама и Байден начертили «красные линии», а потом, когда удар химическим вооружением был нанесен по мирному населению, попросту сделали вид, что тех самых линий вовсе не существовало.
Именно при Обаме Европа ослабела: там появились радикалы (даже внутри силовых ведомств), Россия стала тем весомым аргументом, с которым европейские политики вынуждены считаться: в военной, энергетической, миграционной и других сферах. Европа получила войну в Украине – прямо на границе ЕС.
Администрация Трампа сделала не меньше ошибок. Она пропустила вовлечение России и Китая в дела Латинской Америки – Венесуэлы и не только. Она, начав давление на Китай, параллельно стала требовать от японцев и южнокорейцев пересмотреть свою торговую политику. Офис президента вышел из ряда важных торговых межгосударственных инициатив, открыв поле для маневра китайской стороне. Вопрос с КНДР не решен, а страна с каждым годом приближается к тому, чтобы развить ядерное оружие и средства доставки, способные достигать не только берегов своих ближайших соседей. Всё это заставляет задуматься Токио и Сеул о необходимости обзавестись своим ядерным запасом.
Европа расколота и изолирована от США, она сама по себе. Администрация Трампа создает определённые кратковременные союзы внутри ЕС. Само же объединение претерпевает кардинальные изменения. Вопрос российско-украинской войны так и не решён, более того, ныне появляются новые горячие точки (Беларусь, Нагорный Карабах, вновь Кыргызстан, в перспективе Грузия). Везде есть влияние России (Запада, объективно, тоже).
На Ближнем Востоке удалось решить ряд проблем, но также обзавестись и новыми. ИГИЛ практически уничтожен, Иран вновь экономически ослаблен, при посредничестве США Израиль и страны региона (о чём говорит Пенс) постепенно подходят к нормализации отношений и формируют коалицию против иранских сил. Однако американцы проморгали Ливию, разошлись во взглядах с Турцией и вновь обманули курдов. Проблема Афганистана – откуда Трамп хочет забрать войска – лишь только усугубится: ведь до сих пор никто не хочет спросить со стран, наполняющих эту территорию боевиками. А эти страны – союзники США и не только.
На этом фоне мы слышим обвинения от Камалы Харрис в адрес администрации Трампа относительно того, что та проиграла торговую войну с Китаем.
«Торговую войну с Китаем они проиграли. Из-за торговой войны с Китаем СА потеряли 300 тыс. рабочих мест в производственном секторе. Фермеры обанкротились. У нас теперь экономический спад в производстве. Согласно прогнозам, нынешняя администрация потеряет больше рабочих мест, чем любой другой Офис за всю историю США».
Она говорит, что, согласно данным исследовательской группы PEW, «Си Цзиньпин более уважаем в мире, чем главнокомандующий США Трамп». Что «Трамп предал своих друзей и ныне преклоняется перед диктаторами – такими, как президент России Владимир Путин».
С другой стороны, мы слышим, что «Джо Байден никогда не вел эту войну. Он выступал всегда в интересах Китая на протяжении нескольких десятилетий». Нам говорят о победе над ИГИЛ, убийстве генерала Сулеймани, о том, что страны – члены НАТО стали платить больше.
Вообще-то от этих дебатов хотелось услышать больше. Хотелось понять, какую роль будут играть Соединённые Штаты в следующие четыре года. К сожалению, мы этого так и не узнали.
P.S. Самое ужасное в нынешней ситуации – то, что даже более взвешенные кандидаты в вице-президенты так и не дали гарантий того, что сменяемость власти, если такая состоится, пройдёт мирным путём… Америка, куда же ты направляешься?