– А какая должна быть температура духовки? – спрашивает ведущая утреннего шоу у своего гостя. – Оптимально – 180 градусов, но самое главное – это во время выпечки дверцу духовки не открывать, чтобы шарлотка не опала, – поучает телевизионный повар.
Сегодня выходной и можно ни о чем особо не задумываться. И, главное, не нужно никуда спешить.
– Готовность – по времени, или есть какой-нибудь секрет? – сценарий шоу требует от ведущей активного диалога.
– Особых секретов нет. Пирог готов, когда сверху появится светло-коричневая корочка….
– В духовке с дверцами, да при наличии продуктов и дурак пирожок спечет, – подумал я, доставая из холодильника нарезанный сыр.
Добавил в кофемашину воды и подставил чашку под краник кухонного агрегата. Машина зашумела помолом зерен, и тоненькой струйкой ароматный напиток полился в чашку.
…Июль, 2014. Автоколонны с продуктами, боеприпасами и топливом уже не доходили к месту стояния остатков бригадной артиллерии ВСУ: Российский артиллерийский дивизион БМ-21 «Град» у самой нашей границы в районе российского населенного пункта Новая Надежда своими 18-ю установками сурово и однозначно намекал о неутешительных планах в отношении судьбы подразделений 5-ти наших бригад, замкнутых в Южном (Изваринском) котле.
Ко времени повествования от громкого названия бригадной артиллерии остались жалкие остатки 3-х гаубичных батарей. Одна из которых, – моя, сильно потрепанная под Краснодоном, с потерей всех 6 орудий и порядка 25 человек убитыми и ранеными. Другая батарея, попавшая под обстрел в Зеленополье, со значительными потерями в живой силе и лишенная 3-х из 6-ти орудий, осталась в придачу с деморализованным личным составом, который наотрез отказывался даже подходить к гаубицам. И только третья батарея, стоящая на прикрытии ротной тактической группы, могла более-менее полноценно исполнять свое прямое предназначение 5-ю уцелевшими гаубицами.
Постоянные обстрелы российской артиллерии и попытки сепаратистов расчленить войска наших окруженных бригад, вынуждали к ответным действиям. Мне, вместе с куратором – майором из штаба бригады с позывным Седой, который замещал раненного командира моей батареи, пришлось принять у паникеров две из трех уцелевших гаубиц и в довесок еще два «Подноса» – 82-мм батальонных миномета. В общем, работы хватало, и особо отдыхать нам не приходилось.
К тому времени продовольственный суточный рацион для личного состава наших подразделений состоял из одноразового горячего блюда в виде супа или макарон и котлового чая, а остальные приемы пищи складывались из однообразных консервов сухого пайка.
Хлеб поначалу был с душком, а потом вообще пропал. Вместо хлеба были сухари.
Зато запасы пакетированного чая, растворимого и заварного кофе (давнишние передачи волонтеров и родственников) были, слава Богу, в достатке.
И вот однажды утром, после участия в ночных баталиях, кипячу в котелке у костра воду для кофе. Тут пробегает по тропинке мимо моего бивака солдат – Лелека. Молодой и пронырливый парень, небольшого роста.
– Товарищ майор, – остановившись у костра, обращается он ко мне. – Вы еще не завтракали?
– Нет, - отвечаю я. – Салат «Оливье» хочешь предложить?
– Да нет, оладьи…
Оказывается, они пробрались к разбитым штабным машинам, нашли там бумажные мешки с остатками макарон и несколько бутылок растительного масла. Просеяли эти остатки через бинты перевязочных пакетов и на костре пекут оладьи.
От звуков нашего диалога, у входа в блиндаж проснулся Седой. Он откинул с лица полу спальника и с любопытством посмотрел на солдата.
– Получаются очень даже неплохие коржики. Принести попробовать? – не переставая улыбаться, предлагает Лелека.
– Давай, тащи, Артемка, – включился в разговор Седой.
Через какое-то время Артем вернулся с крышкой от котелка с горкой парующей и ароматной консистенции, ну очень отдаленно напоминающей стопку оладий. Но запах… запах был просто изумительным.
– Кушайте на здоровье, – махнул головой боец и убежал восвояси.
Вместо стола у нас был пенек, на который мы сверху плашмя установили корпус разбитой осколком металлической радиостанции Р-105. И мы с Геннадьевичем весело засуетились вокруг импровизированного стола, выставляя на него кружки с кофе, а в центр композиции, конечно же, оладьи.
– Владимирович, у меня в неприкосновенном запасе знаешь, что есть? Ни за что не угадаешь, – говорит Седой и, не дожидаясь моего ответа, достает из ящика с консервами небольшой газетный сверток. Не разворачивая ставит его возле основного блюда.
– Варенье? – нетерпеливо спрашиваю я.
– Бинго! Вишни в собственном соку! Та-дам! – с интонацией фокусника вещает Геннадьевич. – Это ж нам еще на полигон привозили волонтеры передачу от какого-то фермера, там еще и детские рисунки с пожеланиями были. Ну, помнишь?
…И тут неожиданно, впервые за долгие дни звонит мой мобильный телефон. Просто с мобильной связью в нашем месте стояния были проблемы из-за разбитых боями базовых телефонных станций. С родными и близкими приходилось общаться в основном смс-ками, да и то не всегда получалось.
– Привет, - слышу из телефонной трубки голос жены. – Как у вас дела?
– Да ничего, потихоньку, - отвечаю я.
– Тут в интернете пишут, что у вас совсем нет еды…
– Не верь никому, - отвечаю я с улыбкой. – У нас тут оладьи с вишнями и кофе! Заварной, чилийский...
Радиостанция на столе встревоженно зашипела:
«Всем в укрытие! Нора, нора, нора! Буг, Седой – Титану. Буг, Седойедой – Титану. Приготовиться к работе!».
И мы с Геннадьевичем, подхватив на ходу бронежилеты, каски и автоматы, рванули в галоп по направлению к нашей огневой позиции.
…
– А вы мне здесь про какую-то шарлотку, – говорю я телевизору.
… Блик солнца, отраженного от стекла соседнего здания, паровозным лучом разрезал столешницу кухонного стола. Из распахнутой балконной двери пахнуло сквозняком морского воздуха…
Автор: Олексій Пайкін, позивний Буг, 79 ОДШБр, в/ч А0224
Матеріал створено в соціальному проекті “Голос війни: школа публіцистики для ветеранів АТО”. Проект реалізується ГО “Інтерньюз-Україна” та Міжнародною організацією “Internews” за фінансової підтримки Уряду Канади через Міністерство міжнародних справ Канади та Міжнародного фонду “Відродження”.