Программа "Диктофон" — программа об интересных людях, которым есть что сказать. В этом и следующих четырех выпусках мы говорим с известными украинцами о Крыме и об Украине после аннексии полуострова. Все выпуски программы слушайте на сайте dictaphone.org.ua, на MixCloud, в Facebook и ВКонтакте. Вы также можете получать программу по почте и смотреть слайдшоу на YouTube.
У вас есть комплекс личных эмоций и ассоциаций, связанный с Крымом?
В свое время, когда отец еще был жив, он положил начало гастролям в Крыму, в Севастополе. Каждые два года мы ездили – Национальный украинский театр имени Франко. Причем с успехом, люди нас ждали. Мы там были семь раз, с учетом того, что это раз в два года, то считайте, что 14 лет подряд мы туда ездили. Последний раз были в октябре 2012-го, когда гастроли были посвящены памяти Богдана Сильвестровича.
А что осталось в памяти от публики, города, региона?
Мы и на катерах катались, и рыбу ловили. Иногда жили в Балаклаве и нас возили на спектакли в Севастополь. А иногда жили на базе, которая была через дорогу от Херсонеса – пропадали мы на его территории, конечно. Купались уже на территории нашей базы, хотя там тоже все в бетоне, но тем не менее рядом был детский пляж, мы своих театральных детей туда, вечером спектакль, а если выходной или несколько выходных, вообще красота. Свежий воздух, дети, море, мороженое. Гуляли по городу, по набережной. Когда привозили «Наталку-Полтавку», то с Олегом Скрипкой по набережной, по разным ресторанчикам после спектакля ночные гуляния устраивали. С крымским вином. Поэтому воспоминаний много.
А хорошо встречали?
Отлично вообще. Ждали, на служебном встречали, автографы брали. Ну абсолютно хорошо. Да и природа Крыма непохожа на другие регионы не только страны, но и мира.
Вообще, парадоксально, но ведь раньше на языковой теме не играли. Вот финал Советского Союза, то, что я помню, если снималось кино на киностудии Довженко, то был русский вариант фильма и украинский вариант фильма. Я помню, когда я озвучивал «Тачки», все начали кричать: первый дубляж українською мовою! Я говорю – подождите, какой первый дубляж? Всю жизнь дублировали українською мовою на кіностудії Довженка. И никто не кричал, что это победа. Так должно быть. Так и было. А потом получила Украина независимость, кино исчезло, хотя казалось, должен же быть подъем, расцвет, потому что кино это идеология государства, кроме того, что это должен быть хороший бизнес.
До сих пор непонятно, какая у нас идеология кино. У нас же нет плана развития кинематографа, например. Что нужно снимать, какие сериалы нужно снимать, какие фильмы. Исторические - безусловно. Козацкие вестерни можно снимать? Можно. Фольклор можно снимать? Вообще! Фильмы ужасов можно снимать - на основе фольклора украинского? Можно снимать. Музыкальные фильмы можно снимать? Можно. Детские фильмы можно снимать? Можно. Где это все? Какое-то такое снимают мыло, ну катастрофа какая-то. Она любит его, он любит другую. Все, на этом все заканчивается.
Три года война, Донбасс оккупирован, Крым аннексирован, волонтерское движение, люди записываются в добровольческие батальоны, уходят на фронт, Донецкий аэропорт, киборги. А украинский кинематограф и театр вообще почувствовали на себе эти три года?
Ну появляются постановки. У нас в театре на камерной сцене идут «Щоденники майдану». «Ерік XIV» - там есть элементы формы военной. Театр должен реагировать на жизнь, политическую, разную, но много конъюнктуры и спекуляций на эту тему. Чтобы это исчезло, нужно увеличить количество. Помните, сколько пьес было написано на тему Великой Отечественной? Остались единицы, а вся шелуха исчезла. Но чтобы появились зерна, нужно накапливать это. Потому что сейчас это как-то непонятно. Например, зачем мне слушать матюки со сцены, если я выйду на улицу и услышу их тут же рядом? Театр должен быть чуть выше. Как в жизни, но, как говорил отец, на каблук выше, тогда это искусство. А показывать социалистический реализм – мне, например, это не интересно.
А театр вообще с каким временным лагом должен реагировать на происходящее в стране? Ведь вы же сами говорите, что должно пройти какое-то время для осмысления, для того, чтобы, условно говоря, отстраненно наблюдать. Или наоборот – вот случилось событие, а через сезон оно нашло отражение в театральной постановке?
Мы в кинематографе опаздываем. Мы все время хотим что-то снять, но у нас не получается, а снимают западные партнеры - на украинскую тему. Как сейчас выйдет фильм о «Голодоморе» - «Гіркі жнива». Канада, Британия и чуть-чуть Украина. Чуть-чуть Украина, потому что я там снимался со своим коллегой из театра Алексом Печерицей. И на этом все. Но снимали здесь. Чья идея? Канадская. Кто в главных ролях? Британские артисты. Фильм рассчитан поэтому на западного зрителя естественно. Это хорошо, что сейчас появится этот фильм, но фильм западный, не наш. Мы все время опаздываем - именно со своей историей. Потому что на Западе очень конкретно реагируют. Что-то случилось – оп, через год-полтора, два появляется фильм на эту тему. Нам нужно научиться этому.
А украинский теле- и кинорынок способен? У нас же последние 24 года все снималось с расчетом на то, чтобы продать в Россию. Поэтому главные роли нередко отдавались российским театральным актерам, а не украинским или белорусским. Чтобы сериал в первую очередь прокатывался на территории России. А можно ли делать украинское кино или украинские телесериалы, которые были бы успешны без амбиций выхода на российский рынок? Именно за счет украинского?
Ну с рынком сложная ситуация, потому что действительно весь продукт сериальный и телевизионный рассчитан на чтобы побыстрее продать – в Казахстан, Россию, Беларусь, в страны СНГ. И если еще через год после начала событий как бы стеснялись приглашать русских артистов, то вот в 2016-м году зашкаливающее их количество, непонятно почему. Причем люди не очень известные, которые получают гораздо большие гонорары, чем наши артисты.
Почему так? Потому что считается, что на украинских звезд не пойдет российский зритель?
Знаете, это сложилось исторически.
Комплекс второсортности?
Нам все подобається, що чуже. А что – у нас сейчас на телевидении работает мало людей из России? Мне сказали, не знаю, насколько достоверна эта информация, что в прошлом году здесь снималось больше 100 артистов из России.
Мы стремимся в Европу, в мир цивилизованный, но у нас элементарного профсоюза нет актерского, киноактерского, который бы защищал права. Я уже давно говорил – чтобы сняться в России, нужно получить разрешение на работу. Это разрешение стоит денег. А почему нам не внедрить такое? Нельзя, чтобы в одном проекте снималось 7-8 человек из России. Если вы уж так не можете жить без русских артистов, то возьмите двоих, чтобы был какой-то лимит, но чтобы эти два снялись, нужно разрешение, которое бы стоило хороших денег для продюсеров. Там, тысячу долларов или две для этого человека. И эти бы деньги шли в фонд развития кино.
Мы с отцом в свое время, чтобы поехать на гастроли в Штаты со спектаклем по Гоголю «Записки сумасшедшего», месяца три или больше ждали разрешение театрального профсоюза американского. Потому что мы на эти девять спектаклей в Нью-Йорке займем их место, оставим их без работы на этот период. Это же все очень серьезные вещи. А тут едут все, кто ни попадя. Нет регулирования. Должны быть урегулированы ставки в кино, меньше каких денег не должен артист молодой сниматься. Ничего этого сейчас нет.
И за три года не изменилось?
Нет. Никто об этом не думает. И что теперь? Будем ждать у моря погоды, а эти приезжают, получают по полной программе, а мы рассказываем о стране-агрессоре? Это то же самое, что торговля с оккупированными территориями, по сути.
Насколько отличаются зарплаты у украинских и российских артистов?
Раза в 2-3, я думаю.
А что в Украине должно быть тем знаменателем, который делает украинца украинцем?
Наверное чувство патриотизма. Осознание того, кто ты есть, где ты есть, что ты есть, чем ты занимаешься. Ты живешь здесь, работаешь здесь. Бог дал тебе талант быть врачом или инженером, сталеваром или артистом, значит надо весь этот труд вкладывать в развитие страны, где ты живешь. Вот у меня есть знакомые, они армяне. Они живут здесь, они ярые патриоты Украины.