«Киноотрасль – одна из наиболее пострадавших из-за пандемии»
Вторая часть разговора – культурная сфера. Начнем с кино. Сформулируйте пять приоритетов Минкульта в киноиндустрии.
Мы смотрим на все отрасли, которые способны зарабатывать деньги, как на кластеры, потому что кино – это не просто съемки фильмов, это программа кеш-рибейтов, сотрудничество с западом, совместные программы развития кино, в рамках ратифицированного соглашения с Канадой. Это развитие инфраструктуры, другой уровень образования, обучение наших работников английскому языку.
Все это прописано в проекте стратегии, который обсуждался с коллегами из индустрии, с депутатами, и в ближайшее время к нему будет приложен конкретный план действий, цель которого: первое – увеличение доли украинского продукта – именно с украинской идентичностью, контентом, украинскими историями – как в кинотеатрах, так и на всех платформах. Второе – увеличение в целом массы денег, которая работает в этой индустрии, в том числе, и за счет притока иностранных инвестиций для съемок фильмов на территории Украины.
Для этого как минимум нужна программа по борьбе с пиратством.
Это часть стратегии работы в кинокластере, она прописана отдельным пунктом.
Когда она будет реализована?
Мы написали стратегию в сотрудничестве с зарубежными партнерами, сейчас пишем план действий. Презентуем его. В плане написано, какие комплексные шаги нужно предпринять с точки зрения законов, подзаконных актов, создания условий для промоции. Думаю, на это понадобится месяц-два, и далее обо всем расскажем. Программа рассчитана на три года.
Закон о кеш-рибейте заработал?
Работает. В Украину начал приезжать не только Netflıx. В марте должны стартовать съемки для французского Сanal+. Надеюсь, что через 3-5 лет количество денег, которые страна способна привлечь, в том числе, благодаря механизму кеш-рибейтов, будет составлять где-то полмиллиарда долларов.
Довольны ли вы работой Марины Кудерчук (глава Госкино – С.К.)?
Марина успела провести питчинг, была хорошая дискуссия с Советом по кино. Она наладила взаимоотношения и с сообществом, и с советом. Сейчас мы утверждаем новое положение по выдаче денег после питчинга – более прозрачное и понятное, со своими правилами. Будет переизбрание Совета по кино, и, я надеюсь, расставлены акценты на том, что государство, прежде всего, ждет инвестиций в киноотрасль.
Принимали ли вы участие в отборе членов конкурсной комиссии или в формировании Совета по кино? Не кажется ли вам, что там перекос в сторону представителей телеиндустрии и что в Совет выбрали лояльных к ним людей?
Это предположение. Там есть и телевизионщики, и кинематографисты. Но важно понимать, о чем мы сейчас говорим. Кино на сегодняшний момент – это не только бокс-офис, это и разные платформы. У нас есть уже платформы, которые начинают заказывать производство сериалов. Не только для телевизоров, речь идет и о производстве веб-сериалов. Я думаю, что помимо безусловного концепта, приоритетного для создания украинских кинофильмов, важно обратить внимание и на ту существенную часть мира, в котором мы живем после карантина. Как давно вы были в кино?
Не помню.
Вот. К сожалению, киноотрасль в данной ситуации – одна из наиболее пострадавших. Я имею в виду не столько съемки фильма, сколько кинотеатры на уровне с туристами. И это отдельный вопрос: как помогать развитию кинотеатров? У нас есть определенная программа по созданию и развитию киноточек в регионах.
Там зачастую даже самих кинотеатров нет, к сожалению.
Это трансформация старых библиотек и клубов в центры культурных услуг, создание киноточек, которые будут центром притяжения – и современными библиотеками, и местом для проведения кружков и т.д. Мы очень рассчитываем, что нам удастся убедить правительство и парламент, что развитие киноточек в небольших городах достойно отдельной бюджетной программы. Сейчас обсуждаем с ОГА пилотные громады для отработки механизма проекта.
Как вы оцениваете конкурс патриотических сериалов, который провели в прошлом году и потратили на него 100 миллионов гривен? Зачем он был нужен, если были питчинги в Госкино?
Не совсем так. Было потрачено 30 миллионов гривен. Это была часть помощи в рамках проекта поддержки индустрии, где 527 миллионов выделили на гранты УКФ (Украинский культурный фонд – С.К.) и 82 млн грн на Институт книги. И мы скорее предпочли бы называть это не патриотичными сериалами, а украинскими сериалами. Потому что термин «патриотичні серіали» фигурировал в программе «Кінодопомога» в 2015-м или 2016-м году, когда это было логичным ответом на «патріотичні російські серіали». Сейчас я бы сделал акцент на том, что это, прежде всего, украинские сериалы про украинских героев, с украинской тематикой.
«Ко дню Независимости хотим закончить строительство Музея Голодомора»
В этом году Украина отмечает сразу несколько годовщин: 30 лет Независимости, Чернобыль, Бабий Яр. Начнем с Независимости. Президент анонсировал нечто масштабное. Что именно планируется?
Недавно на встрече с президентом мы обсуждали план действий. Он берет отсчет, по сути, с сегодняшнего дня, потому разные события будут происходить на протяжении всего года. Венцом, конечно, должны стать события 23-24 августа, это будет и Крымская платформа, и ряд других событий. В рамках этих событий у министерства есть свой план действий: мы будем готовить культурно-художественные акции, будут проходить конкурсы, сниматься фильмы, издаваться книги. Большой вызов для МКИП – закончить строительство Музея Голодомора.
Чтоб его уже можно было посещать?
Скорее всего, закончим вторую очередь. Есть первая часть, которая открыта, и второй корпус, который внизу, где мостик. Мы хотим эту часть закрыть и приступить к созданию экспозиции. Всю экспозицию, понятно, мы за один день не сделаем, но музей будет готов к тому, чтобы эту экспозицию принять. И наполнять ее в течение следующего года.
К 24 августа музей будет готов принять посетителей?
Он будет готов принять экспозицию. Этот долгострой, наконец, будет закончен.
Почему его так долго строили? 13 лет, по-моему.
У меня тот же вопрос. Дело даже не в финансировании или проектировании. Точно так же, как и с Музеем или Аллеей Небесной Сотни, когда уже закуплены какие-то вещи, а на участок наложен арест. Главный недостаток – в среднесрочной программе, в видении того, что для нас является приоритетом. Вот, видите (показывает тематическую презентацию – С.К.): «Культура об'єднує та згуртовує». Это первый среднесрочный план, в котором прописаны конкретные шаги на три года по нескольким программам.
Хотите сказать, что при Ющенко не было расписанных на пять лет планов по развитию музея?
Объясню, в чем разница. Эти стратегические шаги, проекты подкреплены бюджетным планированием на три года вперед. Это позволяет добиться устойчивости в решениях. Если это Музей Голодомора, то через год-два его нужно закончить, под это есть определенная финансовая база.
Таких программ несколько. Под каждую есть конкретные шаги с конкретными планами по финансированию. Эти программы обсуждаются с депутатами, и должна быть утверждена единая программа на три года вперед по каждому из направлений, она обеспечит уникальное для этой страны слово «сталість». То есть, независимо от изменения политических ветров, эти мероприятия будут реализовываться. Хотелось бы избежать того, что мы видим в Батурине или Чигирине, где после ухода Ющенко из политики работы остановились и остались одни пустующие «коробки».
Что еще интересное планируется на День независимости?
Большой проект «Ковчег». Это исполнение произведений украинских музыкантов с участием большого количества артистов. Это и классика, и фольк, как «ДахаБраха».
В Киеве?
Да. Есть ряд других интересных проектов, которые связаны, например, с созданием книги комиксов для детей, посвященных Независимости, спектаклей.
И еще один проект, который будет ездить по стране, посвященный определенным культурным и историческим явлениям. Частью этого процесса является запуск проекта Большой Реставрации.
Сколько денег на нее заложено в этом году, какие проекты в приоритете? И есть ли какие-то антикоррупционные механизмы для того, чтобы подрядчик выполнял свою работу вовремя, а не пилил бюджеты по 10 лет, как было с Мариинским дворцом?
На большую реставрацию в этом году заложено 2 миллиарда, которые разделяются на 1,7 миллиарда (заложенные в спецфонд от «игорки») и 300 миллионов общего фонда, которые мы начнем использовать уже в ближайшее время.
Мы составили предварительный список объектов вместе с областными администрациями, он должен пройти экспертный совет. У ряда этих проектов уже есть необходимая проектная документация, которая позволит начать работы немедленно. По видению президента и министерства, программа должна охватить все регионы страны, не только Киев и Львов.
Если с «игоркой» что-то пойдет не так, соответственно, денег тоже не будет?
Мы сейчас обсуждаем вопрос, каким образом обеспечить гарантию наличия денег. А пока что готовится ПСД (проектно-сметная документация – С.К.) на ту сумму, которая у нас есть.
300 миллионов?
Да. Сейчас областные администрации, потому что в перечень входят, в том числе, объекты областного подчинения, заказывают за свой счет проектно-сметную документацию. К тому моменту, когда она будет готова, а это, как правило, пара-тройка месяцев, вопрос наличия физической возможности использования денег из спецфонда (от «игорки» – С.К.) будет решен.
Сама программа Большой Реставрации рассчитана минимум на три-четыре года.
«Чернобыль – место не только туристической аттракции, но и место памяти»
Бабий Яр. В июне 20 года в эфире «ІCTV» вы дали достаточно жесткий ответ на ремарку Хржановского (художественный руководитель Мемориала Бабий Яр – С.К.), который является гражданином РФ и который сказал, что в проекте Мемориального центра могут принимать участие граждане любой страны. Вы тогда напомнили, что Украина находится с Россией в состоянии войны. Но через три месяца подписали с ним и командой мемориала в целом меморандум о сотрудничестве. Что изменилось в вашей позиции?
Коллеги предоставили драфт концепции того, как они видят себе это развитие. Очевидно, что мемориализация Бабьего Яра как мемориала и как государственного заповедника должна происходить в кооперации.
Расскажите подробнее о строительстве мемориальной синагоги в Бабьем Яру. По одной из версий, она якобы будет строиться на территории христианского кладбища.
Это арт-объект. И да, мы дали разрешение. Он будет находиться рядом с Менорой на территории заповедника Бабий Яр. Были проведены исследования: и если там когда-то и существовали границы какого-то кладбища, то оно было закрыто еще в 30-е годы. Все экспертизы это подтверждают.
То есть, не на костях стройка?
Нет. Тем более что это не столько строительство, сколько достаточно легкая конструкция, которую и стройкой назвать сложно. К тому же, там давно существует церковь.
…Мне кажется, по поводу любого объекта, тем более такого драматичного, как Бабий Яр, всегда могут существовать разные точки зрения. Но важно в таких вопросах находить консенсусы. Все, что я пытаюсь сделать в разговоре с коллегами по мемориалу – находить взаимопонимание для того, чтобы все риски, которые могут существовать в данной ситуации, были сняты. В данном конкретном проекте я рисков сейчас не вижу.
Вы довольны их работой?
Там обдуманный и осмысленный проект.
Инсталляция, установленная осенью, впечатляет. Но есть одна сложность. Вы знаете, что там рядом, буквально в трех сотнях метров от нынешнего мемориала, расположен … тир. То есть, ты приходишь в Бабий Яр и слышишь, там, простите, звуки выстрелов…
Насколько я знаю, это какой-то частный тир. Не знаю, как он оказался на территории Бабьего Яра. Но это, конечно, нонсенс… Выглядит кощунственно.
Мягко говоря.
Тир там достаточно давно. И это вопрос к городу, а не ко мне.
Знаю, но не могла не спросить. Пойдем дальше. Еще один большой коммеморативный проект года – катастрофа на Чернобыльской АЭС и подача Чернобыльского комплекса в ЮНЕСКО. Почему ЮНЕСКО? В чем состоит нарратив, который Минкульт предложит по поводу 35-ти летия трагедии?
Мы подписали меморандум с министром экологии, ДАРТ и ГАЗО по совместному созданию туристических маршрутов в Чернобыльской зоне. Есть также ряд проектов, которые будут осуществлены в рамках 35-летней годовщины, которые готовим мы и Минэкологии. Например, концерт, который должен пройти в Чернобыле и будет транслироваться зрителям онлайн.
Также разрабатывается концепция, над которой начинают работать кураторы по созданию смыслов зоны. Потому что это не только место туристической аттракции, но и место памяти. Важно насытить существующие маршруты новыми смыслами, обустроить их, проложить новые. Есть музеи, которые важно переосмыслить. Это начало большой программы по мемориализации самой зоны для того, чтобы туда приезжали не просто сделать фоточки возле «дуги» или в Припяти, а чтобы понять, что это место одной из самых крупных трагедий, когда обесценилась человеческая жизнь.
Это план действий не только на сегодняшний день, но и на 35-летие. Частью этого проекта является внесение некоторых объектов Чернобыльской зоны в Список Всемирного наследия ЮНЕСКО, в том числе и для того, чтобы иметь возможность и средства для консервации этих объектов. Ряд их находится в весьма плачевном состоянии – еще немного, и там не на что будет смотреть.
Отмечу, что в ЮНЕСКО подается Чернобыль комплексно, а не отдельные объекты.
И напоследок – Украинский культурный фонд. В плане мероприятий по развитию креативной индустрии есть упоминание об усовершенствовании механизма финансирования УКФ. Что это за усовершенствование?
Это не усовершенствование механизма. Скорее, обсуждение программ, которые УКФ определяет. У них есть несколько программ. С членами наблюдательного совета у нас была дискуссия о том, что важно проанализировать, какие из программ были успешными, какие нет.
С другой стороны, в этом году при выдаче институциональных грантов поддержки мы столкнулись с тем, что способность УКФ требует усиления, потому что они занялись не только традиционными проектами как таковыми, но и институциональными грантами. Институция состоялась, могут быть вопросы в части сроков, но это важная веха с точки зрения того, как может прозрачно и понятно финансироваться сфера культуры. Безусловно, мы будем помогать и делать все для того, что бы УКФ дальше развивался.
Вы назначили главой наблюдательного совета УКФ Михаила Захаревича, директора театра имени Франко. Если поискать по закупкам на «Прозорро», можно найти, что в 20-м году театр закупил книги своего гендиректора на сумму 139 000 грн. Сумма небольшая, но все равно это как-то не сочетается с требованием про безупречную деловую репутацию и высокий авторитет в обществе.
Я не знал об этом. У Захаревича достаточно серьезная репутация мэтра театра. Он работал со многими режиссерами, театр находится в хорошем состоянии, имеет хорошую репутацию. Среди предложенных трех кандидатур нам показалось, что Захаревич соответствует той конфигурации набсовета, которая на сегодняшний момент существует.
Как вы оцениваете предоставление грантов институционной поддержки УКФ и Украинского института книги, которые позиционировались как поддерживающие для креативной среды и активно вами пиарились? В итоге, Институт книги в 2020 году распределил 82 миллиона, УКФ – больше 700 миллионов гривен, а институции-победительницы получили эти деньги только в последние дни декабря из-за того, что деньги на культуру были заморожены Казначейством в связи с секвестром бюджета.
Секвестр здесь ни при чем. Гранты институционной поддержки – это новый механизм, который в этой стране никогда не использовался. Принятие закона, подзаконных актов, положения о том, как эти гранты выдаются, принятие конкурсных условий (процедуры отбора), подача заявок – это все потребовало, как оказалось, времени. Мало того, было три волны раздачи УКФом грантов. Сложилось ощущение, что вначале люди не поверили, что эти гранты вообще возможны. И только третья волна вызвала самый большой всплеск интереса, когда все поняли, что первые две прошли удачно. А это уже была поздняя осень, октябрь, в стране периодически существуют нюансы с выплатами в декабре. Но мы сделали все, чтобы этим годом закрыть все эти проекты. Все получили деньги до 31 декабря.
Пандемия показала, что ранее ни культура, ни креативность не были в топе приоритетов Украины. Сейчас же мы постепенно меняем такое отношение: и среди политиков, и среди общества. Говорим об экономическом потенциале креативных индустрий и о том, какую защиту может обеспечить культура как мягкая сила. Посмотрите, на пример Франции. Сейчас это страна, вес и влияние которой не требует дополнительных аргументов. И роль культуры в таком становлении и восприятии Франции, в том числе, и на международном уровне – одна из основоположных.