На премьере “Гарета Джонса” вы выступили с акцией в поддержку Олега Сенцова. Вы ещё верите в эффективность подобных протестов?
С того самого момента, как Олега арестовали, я пыталась выяснить, как мы можем ему помочь, показать нашу солидарность и повлиять на общественное мнение. К сожалению, спустя время подобные акции стали рутиной и понятно, что они не могут на самом деле изменить ситуацию. Единственный человек, который может помочь Олегу, — Владимир Путин, но он не слушает наши голоса. Хотя это не означает, что мы не должны продолжать. Особенно учитывая, как стойко Олег держался во время суда и во время голодовки в тюрьме. Его храбрость и решительность возложили на нас обязательства.
Как вы считаете, история, рассказанная в вашем фильме, соотносится с современной ситуацией между Украиной и Россией?
Мое восприятие мира нелинейно. Я думаю, что прошлое и настоящее связаны. И вопросы, которые не были решены и стерты из коллективной памяти, – все еще с нами, отравляют современную политику и жизнь. Много скелетов в шкафу в отношениях между Россией и Украиной, Россией и другими странами, Россией и Россией. Потому что самые главные жертвы сталинизма — русские, миллионы людей умерли в ГУЛАГе или от голода, или плохо спланированной войны. Меня пугает, что русские люди частично смирились с этим. И мало того, что Сталин не стал отрицательным героем, как Гитлер в Германии, его до сих пор считают национальным лидером, а о его преступлениях предпочитают молчать.
В фильме вы также поднимаете вопрос “продажной журналистики”, говоря об иностранной прессе, которая часто закрывала глаза на преступления.
Это не новая ситуация. Посмотрите на американские выборы. Fake news распространяются по миру очень быстро и очень недорого. Вы можете изменить мировую политику за копейки! Из-за социальных медиа людьми стало очень просто манипулировать. В тоже время у независимых СМИ нет денег на объективных журналистов. Ведь хорошие журналисты, которые проводят расследования, дорогие – никто не платит за их труд. Поэтому я считаю, что честные и объективные журналисты, которые проверяют факты и пытаются докопаться до правды, сейчас даже в большей опасности, чем тогда.
Над сериалом “1983”, который вы снимали для Netflix, с вами работала ваша дочь тоже режиссер Кася Адамик. Чувствуете ли вы что передаете ваше ремесло следующему поколению?
Это скорее обмен между поколениями. Я многому учусь у них, вдохновляюсь новыми идеями, а им передаю опыт. Анджей Вайда был моим ментором и позже другом, теперь свои знания я передаю дальше. Но я стараюсь поддерживать всех молодых режиссеров, не только родственников и не только женщин. Я, конечно, феминистка, но меру знаю (смеется).
Насколько важно для игрового кино базироваться на фактах?
Я сняла много художественных фильмов, которые базируются на реальных историях или героях. В таком кино для меня главная задача — передать суть. Иногда для этого нужно комбинировать детали, что-то менять, чтобы сделать историю более официальной, более драматичной. Ведь это не документальное кино, это догадка. Когда ты воссоздаешь чужую жизнь, берешь оттуда эссенцию, а остальное изображаешь, придумываешь. Ты не можешь знать, что на самом деле думал и говорил этот человек, как он любил и как сопереживал. Это ты можешь только вообразить. Поэтому я не меняю главные события, но создаю детали вокруг них.
Гарет Джонс в фильме выглядит немного наивно. Действительно ли он был таким? Что мы знаем о нем?
Он умер достаточно молодым, накануне тридцатилетия, так что знаем мы немного. Гарет был хорошо образован, интересовался политикой, говорил на нескольких иностранных языках. Остались его статьи, записки, воспоминания семьи, по этим фактам и его поступкам мы можем предпрложить характер, можем думать, что он был храбрым и рисковал. Но у Джонса нет официальной биографии. Я думаю, в будущем у него будет лицо Джеймса Нортона.
К слову, насколько вы довольны работой с Джеймсом Нортоном?
Джеймс молодец! Он очень образованный, красивый, любознательный и при этом немного застенчивый и неловкий молодой человек. Все эти качества он использовал, чтобы сделать героя живым. Я окончательно убедилась в правильности выбора, когда закнчила фильм и увидела результат.
Ваш фильм снят при поддержке украинского государства, съемки также велись в Украине. Расскажите, как проходила работа?
Часть съемочной группы была из Украины, нам помогали украинские историки, очень воодушевленные, так как они работали над своей историей. Не только для Украины, конечно, важной. Но процесс съемок, вы знаете, это всегда особые отношения. У нас были сложные условия, особенно когда мы снимали в жутком холоде. Зимой было так холодно, что казалось, что мы снимаем историю о побеге из ГУЛАГа, а не голод в Украине.
Вы долгое время работали в Америке (Холланд снимала эпизоды для таких шоу как “Карточный домик” – прим.авт.). Почему сейчас вы переключились на Европу?
Я нахожусь между двумя континентами. В киномире в Штатах не так много работы для такого человека, как я, и мне нравится делать кино больше, чем сериалы. Особенно после того, как сняла очень интересные проекты. Теперь я понимаю, как это работает и сыта ими.
Европа важна для меня, важна ее история, прошлое. Все это часть меня, я прожила это, знаю сложность нашего мира и думаю, что могу ее передать. Европа меня вдохновляет и злит, она дает надежду и я чувствую себя ответственной за эту территорию.