О чем на самом деле «Майдан» Сергея Лозницы?

Фильм Сергея Лозницы «Майдан» явно застал его зрителей врасплох. Кто-то гневно обвиняет режиссера в «фальсификации Майдана». Кто-то, наоборот, вместе с экранной толпой начинает петь гимн Украины прямо в кинозале. Эти крайности имеют общие корни: Майдан и последующие события, кажется, окончательно разучили публику отличать окружающую действительность от ее медиа-образа. В результате, «Майдан» Лозницы воспринимается многими как непосредственная составляющая восстания в центре Киева.

Кадр из фильма Майдан
Фото: Артхаус Трафик
Кадр из фильма Майдан

Зрители перечисляют недостатки этого фильма точно так же, как недовольные развитием протестов на Майдане жаловались на беспомощность его лидеров, чрезмерное присутствие ультраправых или обилие «люмпен-пролетариата». Пение гимна во время просмотра точно так же говорит об отсутствии дистанции по отношению к происходящему на экране. Известен случай, когда после просмотра «Броненосца «Потемкин» Сергея Эйзенштейна парижские зрители начали возводить баррикады прямо у выхода из кинотеатра. В нашем случае, усталые от многомесячного строительства баррикад зрители отдают предпочтение национальному ритуалу. Проблема в том, что такое восприятие фильма только отдаляет их от осознания события Майдана. Это осознание все еще является насущной социальной потребностью – и фильм Лозницы, в принципе, может его существенно приблизить. Просто смотреть этот фильм нужно слегка по-другому.

Прежде всего, стоит отказаться от мысли, что «Майдан» Сергея Лозницы – это и есть фильм про Майдан как таковой, фильм, который имеет монополию на всеобъемлющую правду о Майдане (как фильм «Площадь» Джехан Нуджаим претендует на правду о египетской революции, или как «Срок» Костомарова, Пивоварова и Расторгуева получает монополию на образ «болотных протестов»). Как и любой из документальных фильмов Лозницы, «Майдан» - это в первую очередь философское наблюдение, и только во вторую очередь – фильм о Майдане. Точно так же как в своем фильме «Пейзаж» Лозница на протяжении часа показывал происходящее на одной автобусной остановке, теперь он на протяжении двух часов показывает происходящее на одной площади (и в ее окрестностях). Вот только «Пейзаж» - это не фильм про автобусную остановку, а антропологическое исследование постсоветского упадка. Так и «Майдан» - это не фильм про площадь, как кажется многим зрителям, а одна из первых попыток разобраться в том, что, собственно, на этой площади произошло.

Первая сцена – сразу после начального титра «Майдан» - должна задавать восприятие всего фильма. Сквозь вращающиеся двери в здание захваченной киевской мэрии проходят посетители, на входе их – в поисках провокаторов – рутинно обыскивает самооборона. Казалось бы, типичная, скучнейшая бытовуха. Но достаточно понаблюдать за этим процессом несколько выделенных Лозницей минут экранного времени, как эта рутина наполняется революционными смыслами. Эта сцена, как и весь фильм – о (само)провозглашении, установлении и трансформации власти, другими словами – о суверенности, на которую претендуют восставшие люди. Мы не видим, как захватывали мэрию, но мы видим, как оккупировавшие ее активисты устанавливают здесь свою микро-власть.

«Майдан» - это не фильм про площадь, а одна из первых попыток разобраться в том, что, собственно, на этой площади произошло.

Фото: Артхаус Трафик

В последующих эпизодах это установление власти «снизу вверх» расширяется. Не в последнюю очередь, это происходит при помощи сцены, которая позволяет собравшимся на площади осознать себя в качестве суверенного субъекта, субъекта, способного к провозглашению власти. Не зря из всего потока информации, который несся со сцены Майдана 24 часа в сутки, Лозница выбрал выступление доморощенного «народного поэта», который сочинил удивительно наивное, но точное стихотворение, которое воспевает «власть» и «государство» в качестве сакральных, возвышенных категорий – в противовес той власти и тому государству, которому Майдан противостоит. Естественно, власть, которой брошен вызов, вынуждена реагировать, и начинается схватка двух суверенов.

Как ни странно, «Майдан» Лозницы – это фильм с очень четкой, линейной сюжетной структурой. Только эта структура не остросюжетная, а чисто политическая. Это фильм о становлении восставших масс сувереном, субъектом политики, и его столкновении с государством, которое теряет монополию на насилие и в конце концов – власть. Причем, показывая много раз виданные всеми нами ситуации и сцены, Лозница выходит на такой уровень абстракции, который позволяет рассматривать его фильм и вне непосредственной связи с событием Майдана. Это особенно чувствуется сейчас, в разгар войны на Востоке Украины.

Битва «Беркута» и майдановцев показана таким образом, что трудно не сопоставить ее с теперешней агрессией России, совершаемой в том числе руками местного населения. В обоих случаях бой идет между гражданами (преимущественно) одного государства, которые представляют двух разных суверенов. Один из этих суверенов – режим Януковича тогда, режим Путина сейчас – провоцирует другого на употребление грубой силы, так как ему кажется, что на этом поле он точно выиграет. Этот суверен считает своего противника нелегитимным, но в результате злоупотребления силой сам начинает терять легитимность.

Мы знаем, чем это кончилось для режима Януковича, и скоро узнаем, чем кончится для режима Путина. Но самое интересное – чем это кончится для нового украинского режима, и не станет ли он в результате этой войны похож своего противника так же, как активисты Майдана становятся все менее отличимыми от бойцов «Беркута».

Алексей Радинский Алексей Радинский , Публицист, документалист (Центр визуальной культуры)
Читайте головні новини LB.ua в соціальних мережах Facebook, Twitter і Telegram