В результате 13 марта котировки нефти эталонного сорта Brent поднялись в цене всего лишь до $31,48/бар по сравнению с $32,75 в середине прошлой недели. Большинство торговцев нефтяными ценными бумагами прогнозируют дальнейший рост из-за картельных усилий по сокращению добычи.
Но рост оказался в заложниках американо-мексиканских отношений. Они обширны и условно считаются крепкими, невзирая на миграционный барьер в виде Стены Трампа на границе двух государств. Нужно помнить: ключевое направление, в котором сотрудничают Мехико и Вашингтон –нефть и ее переработка.
На чём строится альянс?
Надстройку формируют обширные и взаимовыгодные американо-мексиканские нефтяные интересы, которые среди прочего затрагивают общую политику в отношении режима Мадуро в Венесуэле. И в Мехико, и в Вашингтоне поддерживают мирную смену власти в этой стране.
Руководствуясь этими и другими общими внешними целями с США, Мексика принципиально не входит в ОРЕС. Вместе с РФ, Норвегией и Оманом эта страна периодически регистрируется на саммитах картеля только в качестве почетного наблюдателя. Ни одна из многочисленных попыток вовлечения Мексики в состав группы договора ОРЕС+ пока что не увенчалась успехом. В группу “картель+” входят РФ, Оман, Азербайджан, Казахстан, Малайзия, Бруней, Бахрейн, Республика Южный Судан и Республика Судан.
Мексика, в отличие от этих государств, тяготеет к противоположной группе универсальных экспортеров нефти. Кроме США, это Канада, Великобритания, Норвегия и Австралия. В выборе приоритетов между добычей, логистикой и переработкой нефти они отдают преимущество не сырьевому сектору, а транспорту, НПЗ, нефтехимии и ритейлу, где больше добавленной стоимости.
В периоды, когда мировые цены нефти падают, средняя доходность этих секторов растет. И наоборот, когда нефть дорогая, этому сектору экономики приходится получать меньше прибыли на общую выручку. Поэтому и растут фундаментальные антимонопольные усилия таких союзников США, как Мексика или Канада. Они десятилетиями выступали против сговоров группы ОРЕС и “картеля+”. В то же время Мехико и Оттава выступают за исключительно рыночное ценообразование.
NOPEC: давление «мягкой силой»
Картельные договора объединяют экспортно зависимые страны – то есть те, у которых более развит внешний рынок, чем внутренний. Более развитые в промышленном и инфраструктурном отношении государства-экспортеры нефти вполне закономерно применяют антимонопольные механизмы против менее развитых стран. Один из них – американский закон «No Oil Producing and Exporting Cartels Act» (NOPEC).
Он предполагает лишение суверенной защиты государственной собственности страны, участвующей в монопольном сговоре. Угроза применения этого закона властями США на практике не несет ничего хорошего любому государству. В первую очередь всё это угрожает Мексике. Ведь в случае вступления её в ОРЕС или ОРЕС+, антимонопольный удар Вашингтона по мексиканской экономике может иметь катастрофические последствия. Никто из политиков Мексики не хочет, чтобы вся нефть его страны начала поступать в США не напрямую или по наработанным каналам, а по каким-то внезапным экзотическим маршрутами.
Не катастрофические, но трагические последствия могут ждать также Королевство Саудовская Аравия. Точнее не само это государство, а американскую корпорацию Motiva Enterprises LLC. Это – ведущее зарубежное несырьевое дочернее подразделение государственной саудовской компании Saudi Aramco, которое на американском рынке нефтепродуктов, среди прочего, оперирует маркой Shell.
Саудовские активы в США обладают прочными позициями в переработке, особенно в ритейле и сбытовых сетях. Даже мягкое и дипломатическое давление посредством применения NOPEC может нанести по Saudi Aramco ощутимый удар. Чтобы его обойти в будущем, Королевству приходится предпринимать грандиозные усилия. В первую очередь брать ориентир на конец идеологии удорожания цены нефти любыми способами и темпами, которые не выглядят зеркальными росту долгосрочного спроса.
Новая ценовая политика в добыче сможет уравновесить сырьевой сектор Aramco с остальными сферами ее прибылей, делая компанию привлекательной для привлечения ею зарубежного капитала. Кроме того, после проведения IPO и начала частичной приватизации Saudi Aramco, судя по всему, ждет длинный путь превращения в глобальное подобие американской “SuperMotiva Enterprises”. С более высокой, чем сейчас, долей сбытовых сетей, танкерного флота и переработки нефти.
Все эти и другие усилия в итоге смогут вывести партнёрство США и Саудовской Аравии на качественно новый уровень.
Так что в отношении Мексики угроза применения NOPEC – это, условно говоря, мягкое приглашение к активному американо-мексиканскому диалогу об урегулировании проблем трудовой и другой миграции населения. А с точки зрения саудовцев – намек на перспективу применения закона NOPEC. И это к тому же призыв к модернизации саудовской экономики, к отказу от её сырьевого развития.
Давление на РФ
Незадолго до нынешнего антикризисного саммита ОРЕС российская “Роснефть” (явно в обход интересов Саудовской Аравии) показала, что жаждет конфронтации с США по линии применения антимонопольных критериев NOPEC. Она решила распространить на все свои активы в Венесуэле суверенное право государства РФ. Активы стали казенными и были проданы новой компании “РосЗарубежнефть”, которая является собственностью российского правительства.
Один из самых ликвидных венесуэльских активов – принадлежащий должнику “Роснефти”, государственной Petróleos de Venezuela S.A., пакет акций крупной американской нефтекомпании Citgo. Она владеет несколькими НПЗ и сетями сбыта на юге штата Техас. Этот же регион является базовым для всего американского бизнеса саудовской Motiva Enterprises.
Распространение казенного права РФ на такой венесуэльский актив произошло как открытая провокация по применению закона NOPEC. И состоялся этот инцидент в аккурат перед тем, как РФ и Саудовская Аравия в начале марта не смогли договорится о квотах сокращения добычи.
Тогдашняя попытка установить картельное квотирование добычи с целью удержать мировые цены на приемлемом для РФ уровне громогласно провалилась. И провалилась на очевидном фоне – непонятных действий РФ в отношении венесуэльских активов на территории США.
Спустя месяц, в марте, цены на нефть спасать было уже поздно. Ведь ее потребление рухнуло после “Черного Четверга”. Тогда, напомним, по причине пандемии произошел глобальный коллапс сферы услуг и пассажирских авиаперевозок. И огромный объем финансов с мирового фондового рынка был переброшен в другие более стабильные отрасли экономики.
Далее, в апреле, для Москвы всё стало ещё более туманным. И в итоге мы увидели российских представителей за столом переговоров OPEC+. К середине апреля был найден очень хрупкий компромисс между Москвой и Эр-Риядом. Он установил паритетные квоты для РФ и Саудовской Аравии. Но опять же фон был изрядно испорчен: США и Мексика неожиданно усложнили все картельные усилия.
Можно, конечно, верить, что переговорщикам удалось установить квоты на компромиссном уровне, который был бы приемлемым не только для ОРЕС и ОРЕС+, но и для других мировых экспортеров. Но кто даст гарантию того, что в какой-то момент США не начнут реагировать на действия РФ в отношении активов Венесуэлы и не денонсируют трехстороннюю договоренность между Мексикой, США и ОРЕС.
Пока что подобных гарантий никто не даёт. Значит, нет и ощутимых причин ждать существенного роста мировых цен на нефть.