Поводом для приостановки процесса утверждения новой редакции устава ОГТСУ послужило письмо члена наблюдательного совета МГУ Виктора Пинзеника от 31 марта 2021 года в адрес премьер-министра Дениса Шмыгаля и секретаря СНБОУ Алексея Данилова. В нем говорится, что новая структура управления компанией, которая устанавливается новым уставом, фактически отстраняет государство от управления газотранспортной системой (ГТС) Украины.
Сейчас система управления ОГТСУ довольно сложная. Акционером компании является МГУ, который управляет ОГТСУ через свой набсовет, а акционер МГУ – Минфин. По действующему уставу ОГТСУ выполняет только оперативное управление газотранспортной системой, и все основные действия и транзакции обязан согласовывать с набсоветом МГУ.
Новая редакция документа предполагает создание еще одного набсовета – в самом ОГТСУ и передачу правлению компании значительной части функций, которые сейчас выполняет набсовет МГУ. Фактически происходит сужение полномочий акционера.
По мнению Пинзеника, если устав изменить по предложенному варианту, то Минфин и МГУ фактически будут отстранены от непосредственного влияния и контроля над процессами в государственной газотранспортной системе.
Чтобы понять логику предлагаемых изменений устава ОГТСУ, связанных с этим рисков и возможных последствий для ОГТСУ, МГУ и Кабмина, напомним, что собой представляет нынешняя структура управления Оператором ГТС Украины.
Кому принадлежит ГТС и кто ею управляет
Газотранспортная система Украины была и остается собственностью государства в лице Кабмина. Оператор ГТС Украины управляет и эксплуатирует «трубу» с 1 января 2021 года на праве хозяйственного ведения. ОГТСУ фактически принял ГТС от «Укртрансгаза», в ведении которого остались подземные газохранилища. (На таких же правах облгазы, преобразованные в ООО и ставшие операторами ГРС, эксплуатируют в основном государственные газораспределительные сети, а «Укртрансгаз» – подземные хранилища газа.)
ООО «Оператор ГТС Украины» создан компанией НАК «Нафтогаз Украины» в результате анбандлинга НАК и зарегистрирован 5 февраля 2019 года. Планировалось, что именно ОГТСУ будет подписывать новый транзитный контракт с «Газпромом», но в итоге его подписал сам «Нафтогаз».
Структура собственности и управления ОГТСУ такова: единственный акционер – АО «Магистральные газопроводы Украины», наблюдательный совет которого выполняет функции управляющей компании и общего собрания акционера ОГТСУ; учредитель и владелец МГУ – Минфин; Кабмин как собственник ГТС, владеет МГУ через Минфин.
Сейчас правительство и Минфин влияет на ГТС через набсовет МГУ, который имеет право утверждать инвестиционную, финансовую политику и политику развития ГТС, годовые отчеты ОГТСУ, транзакции свыше 200 млн грн. Набсовет МГУ назначается Камбином по результатам конкурса и состоит из 3 независимых членов и 2 представителей государства. Кстати, 1 марта закончились полномочия четырех из пяти членов набсовета МГУ, и Кабмин на правах акционера вынужден был продлить полномочия набсовета до окончания конкурса по отбору нового состава, который в настоящее время находится на завершающей стадии.
Набсовет МГУ назначает и увольняет генерального директора МГУ, в руках которого, по сути, сосредоточена исполнительная власть ОГТСУ и оперативное управление ГТС.
Уставный капитал ОГТСУ – 3,87 млрд грн. МГУ в течение 15 лет должно частями выкупать права на акционерный капитал ГТС у предыдущего владельца – АО «Укртрансгаза», акционером которого является НАК «Нафтогаз Украины». Речь идет лишь об акционерных правах юридического лица АО «МГУ» на 100% акций другого юрлица – ООО «Оператор ГТС Украины». Права собственности на саму ГТС ни одно из названных юрлиц не имеет.
Согласно заключенному 22 ноября 2019 года договору, МГУ приобрело у «Укртрансгаз» 100% ООО «ОГТСУ» на условиях начального платежа и динамической цены, которая действует на протяжении 15 лет. То есть, МГУ должны ежегодно выплачивать часть стоимости уставного фонда ОГТСУ. Так как МГУ не ведет самостоятельной хозяйственной деятельности, средствами для обязательных платежей «Укртрансгазу» согласно SPA (купли-продажи части в уставном капитале) является часть годовой прибыли Оператора ГТС за услуги по транспортировке газа. Кстати, в январе в МГУ заявили о желании пересмотреть этот договор. По нему МГУ в декабре 2020 года провел начальный платеж в 3,84 млрд грн. Сейчас, за 2020 год сумма платежа должны быть в пределах 17-19 млрд грн.
О рисках потери контроля над ГТС
Обращаясь к премьер-министру и секретарю СНБОУ, Пинзеник акцентирует внимание на основных моментах, которые, по его мнению, «несут риски потери контроля государства над процессами в газотранспортной системе Украины».
Во-первых, «государство как собственник может быть отстранено от решений, касающихся не операционных вопросов, а развития» ГТС.Сделать это пытаются, по его мнению, через утверждение новой редакции устава ОГТСУ.
Во-вторых, после изменения структуры управления ОГТСУ смысла в существовании МГУ вообще не будет. Пинзеник убежден, что «нынешняя конструкция уже и так нестойкая для государства как собственника ГТС… Тем не менее и эту нестойкую конструкцию… сейчас пытаются разрушить».
В-третьих, теряется контроль над финансовыми потоками, политикой развития и набсоветом ОГТСУ, что создает угрозу невыплаты АО «МГУ» ежегодных платежей «Укртрансгазу». Рассчитываемую по сложной формуле сумму МГУ может оплатить только из чистого дохода ОГТСУ. Невыполнение условий SPA грозит расторжением договора, и создает угрозу банкротства и ликвидации МГУ – акционера ОГТСУ.
В-четвертых,угроза ликвидации МГУ дает повод усомниться в проведенном анбандлинге, так как МГУ изначально создавали как единственного акционера независимого Оператора ГТС. Если акционер под угрозой ликвидации, то кто будет собственником Оператора ГТС Украины? И можно ли считать анбандлинг совершенным? Европейское энергосообщество в таком случае может не подтвердить сертификацию ОГТСУ как независимого оператора.
В-пятых, единственным объяснением проталкивания варианта новой редакции устава ОГТСУ, отмечает Пинзеник, является стремление отстранить государство от влияния на использование объектов ГТС.
Со своим уставом – в чей монастырь?
Пока в Кабмине и СНБО думали, как реагировать на письмо Пинзеника, работа по утверждению нового устава ОГТСУ продолжалась.
7 апреля Минфин направил письмо главе набсовета МГУ за подписью заместителя министра Юрия Драгончука с просьбой до 13 апреля созвать внеочередное заседание и утвердить новый устав компании. После этого гендиректор ОГТСУ, исходя из письма, которое есть в распоряжении LB.ua, должен начать процедуру госрегистрации этого устава.
9 апреля в переписку включился и.о. генерального директора АО «МГУ» Александр Лисниченко. В письме Минфину, которое тоже есть в распоряжении LB.ua, он изложил свое видение последствий от утверждения нового документа. Новый устав, по его мнению, «существенное сузит полномочий МГУ в части формирования финансовой, инвестиционной, производственно-хозяйственной политик деятельности ОГТСУ… будет иметь негативные последствия для МГУ и, в перспективе приведет к необходимости ликвидации МГУ в связи с невозможностью выполнения своих обязательств», – говорится в документе.
Основное обязательство МГУ, как условие реализации «анбандлинга» – выполнение договора купли-продажи части в уставном капитале оператора ГТС. «Единственным источником финансирования обязательств МГУ по SPA является… получение части прибыли от деятельности ОГТСУ», – говорится в письме. Невыполнение обязательств МГУ по SPA создает условия не только для расторжения договора, но и «ставит под угрозу, реализованную в Украине модель «анбандлинга» и, как следствие, сертификацию отечественного оператора ГТС».
Если МГУ будет ликвидировано или устранено из схемы управления, то договор придется переписывать напрямую с «Укртрансгазом», принадлежащим НАК «Нафтогаз Украины». Тогда возникнет прямая зависимость оператора от трейдера, что не соответствует третьему энергопакету.
Корпоративный VS национальный интерес?
Но набсовет МГУ так и не собрался на заседание до 13 апреля. За день до этой даты Кабмин принял протокольное решение №49, в корне изменившее ход событий, связанных с МГУ и ОГТСУ.
Эти документом, который есть в распоряжении LB.ua,Минэкономики совместно с Минэнерго и Минфином поручено в трехдневный срок отреагировать на письмо Пинзеника и до изучения вопросов, затронутых в письме, запретить Минфину менять устав ОГТСУ.
Кроме того, поручено проинформировать Кабмин о причинах невыполнения распоряжения Кабмина от 20 января 2021 г. №50 о передаче Минэнерго полномочий по управлению корпоративными правами государства в уставном капитале АО «НЭК «Укрэнерго» и АО «Магистральные газопроводы Украины». Эту инициативу активно продвигал врио министра энергетики Юрий Витренко, но против были «Нафтогаз» и ОГТСУ. В контексте того, что идет активный поиск нового главы Минэнерго, возможно, такой вариант будет уже не так актуален.
Содержание проекта нового устава – отдельная тема. Вот только несколько пунктов из документа объемом в 70 с лишним страниц, с которым удалось ознакомиться авторам текста.
Например, п. 2.7 гласит, что ООО «ОГТСУ» «является полностью независимым в принятии решений относительно эксплуатации, обслуживания, планирования, развития и финансирования объектов государственной собственности, переданных ему». То есть, собственник ГТС Минфин и Кабмин, не говоря уже об МГУ, к принятию важнейших решений для ГТС вообще не причастны. С одной стороны, логично – кто эксплуатирует, тот и решает, что делать и как зарабатывать на ГТС. С другой – госполитика в отношении ГТС может иметь другие приоритеты, кроме как исключительно прибыль. Да и прибыль компания может получить посредством ГТС по-разному. Как сможет реализовать свою политику Минфин и Кабмин в отношении госсобственности, если есть запрет для акционера на вмешательство и приоритет политики корпоративной собственности? Тем более, что в новом уставе есть пункт, который прямо обязывает акционера «воздерживаться от действий, которые могут причинить убытки Обществу или противоречат интересам Общества; и не вмешиваться в операционную деятельность Общества». Но даже набсовет ОГТСУ не сможет вмешиваться в компетенцию правления и гендиректора, «кроме случаев, когда правление или гендиректор предлагает такой вопрос на рассмотрение набсоветом» (п. 11.18).
«Генеральный директор назначается и увольняется с должности набсоветом согласно законодательству и уставу» (п.12.5). Он же может возглавлять правление. А вот «назначение других членов правления и прекращение их полномочий осуществляется набсоветом по предложению генерального директора только из кандидатур, предложенных им» (12.6). Срок назначения определяет набсовет ОГТСУ, и определено, что занимать должность в набсовете можно неоднократно (п.12.7).
Действующий устав позволяет генеральному директору ОГТСУ без согласия набсовета МГУ принимать решения о финансовых транзакциях на сумму до 200 млн грн.
Новая редакция устава расширяет такую возможность до 1 млрд грн., а для набсовета ОГТСУ – от 1 до 3 млрд грн (п. 11.15.6).
В результате выше изложенного Минфин оказался перед дилеммой – либо согласиться с доводами члена набсовета МГУ Пинзеника об угрозе отстранения государства от влияния на управление ГТС. Либо опровергнуть доводы Пинзеника и предоставить собственные аргументы Кабмину. Если такие аргументы найдутся и будут приняты правительством, логично ожидать принятия если не новой, то новейшей редакции устава Оператора ГТС. Но в любом случае проблему «нестойкости конструкции» управления госсобственностью ГТС через МГУ все равно предстоит каким-то образом решить. Иначе конфликт интересов между набсоветом МГУ и создаваемым набсоветом ОГТСУ будет запрограммирован.
О «нестойкости конструкции» и сертификации ОГТСУ
На самом деле эта управленческая проблема возникла не сейчас. Еще в 2020 году после подписания транзитного контракта с «Газпромом» не раз возникал вопрос об изменении выработанной схемы управления. Но как сказал в комментарии LB.ua на тот момент министр энергетики и окружающей среды Алексей Оржель, до этого вопроса просто не дошли руки. Действительно, в период создания МГУ как собственника Оператора ГТС было ясно, что выстроенная конструкция после подписания контракта с «Газпромом» уже не имеет смысла, но на то время были другие приоритеты, отметил экс-министра.
«Честно – просто руки не дошли. Мы работали по приоритетности проблем и негатива от последствий, если мы их не решим вовремя, – сказал Оржель. – В январе-феврале 2019 г. была актуальна тема по шахтерам, потом появились проблемы с балансом рынка, после отопительного сезона, в марте, меняли условия торговли по прямым договорам для «Центрэнерго». К тому же, в приоритете была тема экологии».
Стороны процесса, в частности руководство МГУ и ГОТСУ отказались от комментариев для публикации. Не комментируют пока ситуацию и в Секретариате Европейского энергетического сообщества, ссылаясь на то, что окончательной версии документа еще нет. Но в январе 2021 года, когда стало известно о планах о передаче МГУ под Минэнерго, глава секретариата Яниз Копач в комментарии LB.ua сказал, что правила Энергосообщества обязывают Секретариат запрашивать новую процедуру сертификации при определенных обстоятельствах. «Это может быть случай, когда происходит смена контроля, и последствия для независимости оператора системы передачи (TSO) не ясны», – отметил Копач.