Правовым основанием таких нововведений является Закон Украины от 07.10.2014 г. № 1689-VII «О внесении изменений в Уголовный и Уголовный процессуальный кодексы Украины относительно неотвратимости наказания за отдельные преступления против основ национальной безопасности, общественной безопасности и коррупционные преступления».Суть этой процессуальной новеллы довольно проста – это возможность проводить досудебное расследование преступлений, передавать уголовные дела в суд и рассматривать дела в суде без непосредственного участия в этих процессах подозреваемого (обвиняемого). Если выразится более простыми словами – это возможность осудить лицо, даже если оно скрывается за границей.
С точки зрения национальных интересов, заочное производство позволяет добиться относительно быстрого осуждения подозреваемого (обвиняемого) и взыскать с него в пользу государства и/или потерпевших определенные судом средства (имущество), невзирая на то, что такое лицо скрывается в другой стране.
Кстати, заочное уголовное производство (или как его еще назвал законодатель - «trial in absentia») и было анонсировано обществу как, в первую очередь, инструмент привлечения к ответственности высокопоставленных чиновников из «прежней» власти, сумевших покинуть пределы Украины до возбуждения соответствующих уголовных дел.
Следует также отметить, что заочное уголовное производство довольно часто встречается в правовых системах других стран. Такая форма производства существует, например, во Франции, в Дании, Болгарии, Эстонии, Литве и некоторых других странах.
Юридическим (формальным) основанием для заочного уголовного производства является решение следственного судьи о разрешении такой формы производства, которое принимается по результату рассмотрения ходатайства следователя или прокурора.
В тоже время, «новое» заочное уголовное производство в Украине имеет определенные исторические корни, что подтверждает известную поговорку «все новое — это хорошо забытое старое».
Так, подобные правовые инструменты, в частности - механизм рассмотрения уголовного дела в суде без участия обвиняемого, были предусмотрены еще во времена Российской империи в Уставе уголовного производства 1864 г., а также в Уголовно-процессуальном кодексе УССР 1922 г. и 1927 г.
Да и УПК УССР 1960 г. предусматривал, что рассмотрение дела в суде первой инстанции могло происходить при отсутствии подсудимого, правда лишь в исключительных случаях.
Однако до октября 2014 года в Украине не было процессуальной возможности провести и закончить досудебное расследование преступлений, а также передать дела в суд, если подозреваемый (обвиняемый) находился за пределами Украины и уклонялся от явки в правоохранительные органы.
В качестве небольшой, но любопытной, ремарки следует отметить, что на самом деле заочное уголовное производство в украинском правовом поле появилось немного раньше упомянутого выше Закона от 07.10.2014 г.
Впервые в Украине заочное уголовное производство было введено Законом Украины от 16.01.2014 г. №725-VII «О внесении изменений к Уголовному процессуальному кодексу Украины относительно заочного производства», который вступил в силу 22.01.2014 г.
Как видно из даты принятия упомянутого закона, он разрабатывался «бывшей властью», а подписан был, соответственно, В. Януковичем.
Однако, Закон от 16.01.2014 г. №725-VII и предусмотренный ним механизм заочного уголовного производства просуществовали недолго, так как закон был отменен 28.01.2014 г. вместе с другими законами, известными как «диктаторские законы 2014 года». В то же время, в отношении самого В. Януковича уже летом 2015 года была инициирована процедура заочного уголовного производства.
Как бы там ни было, по прошествии года со дня появления заочного уголовного производства в Украине можно попытаться подвести некоторые итоги и сделать общие выводы относительно практической реализации «trial in absentia» в нашей стране.
Лед тронулся
Первое, что следует отметить - заочное уголовное производство стало объективной реальностью и получило первую практику применения.
Cудя из открытых источников информации, заочное уголовное производство применяется в основном на стадии досудебного расследования. Cлучаев применения trial in absentia на стадии судебного разбирательства значительно меньше.
«Первые ласточки» специального уголовного производства появились весной 2015 года, правда не в отношении «бывших высокопоставленных чиновников», а относительно «обычных» граждан, подозреваемых, как правило, в совершении преступлений, связанных с сепаратизмом.
Чуть позже, летом 2015 года, заочное уголовное производство настигло и «бывших чиновников».
Так, если верить, информации, исходящей от ГПУ, в частности - от Генерального прокурора Украины, специальное уголовное производство инициировано против 6-ти бывших высокопоставленных чиновников, а именно: В. Януковича, Р. Богатыревой, А. Игнатова, С. Арбузова, А. Клименко, А. Стащенко, О. Царева.
Из средств массовой информации известно, что суд дал разрешение на начало заочного производства в отношении В. Януковича, Р. Богатыревой, А. Игнатова, А. Стащенко и О.Царева. Информация относительно результатов рассмотрения судом ходатайств прокуратуры в отношении С. Арбузова и А. Клименко на данный момент отсутствует .
Также, из анализа находящихся в открытом доступе судебных решений, видно, что упомянутую процедуру на стадии досудебного расследования инициирует не только ГПУ, но и «региональные» правоохранительные органы в Донецкой, Харьковской, Запорожской и других областях.
Следует отметить, что не все ходатайства следователя (прокурора) о разрешении заочного уголовного производства удовлетворяются судом. Существует единичные случаи отказа правоохранительным органам в такой процедуре. Основанием в таких случаях являются грубые процессуальные нарушения, допущенные органами следствия.
В ноябре 2015 года появилась информация о первом приговоре, вынесенном по результатам рассмотрения уголовного дела в процедуре заочного производства. Славянский городской районный суд признал бывшего милиционера виновным по ч.1 ст.258-3 УК Украины (участие в террористической группе или террористической организации. Он заочно приговорен к 9 годам лишения свободы с конфискацией имущества.
Хотели как лучше - вышло как обычно
Вторым моментом, заслуживающим внимания, является традиционная для нашей страны небрежность в законодательной технике, что не стало исключением и для механизма заочного уголовного производства.
Кто следит за историческим развитием trial in absentia в Украине, помнит, что «октябрьский» алгоритм этой про процедуры претерпел существенные изменения в январе 2015 года.
Дело в том, что Закон от 07.10.2014 г. таким «хитромудрым» образом урегулировал заочное производство, что до внесения изменений никто из правоохранительных органов так и не рискнул им воспользоваться.
Однако, после внесений изменений в процедуру заочного производства в начале 2015 года, ситуация сдвинулась с места и, как отмечалось выше, уже весной этого года появилась информация о первых случаях применения заочного уголовного производства.
К сожалению, механизм trial in absentia далек от совершенства и на сегодняшний день.
К его недостаткам можно отнести, например, отсутствие права на обжалование стороной защиты решения суда о применении процедуры заочного производства. В то же время, отказ суда в таком применении может быть обжалован стороной обвинения в апелляционном порядке. Не совсем понятно, почему орган следствия может обжаловать не устраивающее его решение суда относительно заочного производства, а сторона защиты такого права лишена.
Проблемными на сегодняшний день также остаются вопросы, связанные с предъявлением лицу уведомления о подозрении, если такое уведомление было вручено с нарушением установленного порядка. В частности, законодатель не устанавливает последствий таких нарушений. В результате суды почти всегда считают, что лицо приобрело статус подозреваемого не зависимо от того, соблюдена ли соответствующая процедура вручения такого уведомления. И хотя это общая проблема для уголовного процесса, для заочного производства она имеет большое значение, поскольку для инициирования trial in absentia необходимо сначала правильно (согласно установленной процедуры) вручить лицу уведомление о подозрении.
Не достаточно, на взгляд автора, урегулирован также вопрос объявления в международный или межгосударственный розыск лица, что также является одним из оснований для инициирования следователем (прокурором) процедуры заочного производства. В частности, законодатель не определяет, с какого момента лицо считается объявленным в международный или межгосударственный розыск. Следствие считает, что такой момент наступает со дня вынесения следователем соответствующего постановления. Однако, есть и другая точка зрения. Некоторые юристы полагают, что для статуса «объявлен в международный розыск» необходимо включение и «присутствие» лица в соответствующей базе данных «Интерпола». Соответственно, есть мнение, что, если лицо не находится в такой базе или относительно такого лица «розыск временно остановлен», отсутствуют основания для инициирования trial in absentia.
Среди проблемных вопросов можно также выделить не четкую формулировку еще одного из оснований для заочного производства – «подозреваемый, который скрывается от органов следствия с целью избежать уголовной ответственности». Было бы неплохо указать хотя бы критерии для такого основания, например: пребывании лица за рубежом больше определенного срока, отсутствие по месту регистрации, наличие доказательства пересечения границы или пребывания в другой стране и т.д.
К недостаткам trial in absentia можно отнести также отсутствие специальных процедур, посредством которых подозреваемый (обвиняемый) мог бы «дистанционно» лично участвовать в процессе. Такими процедурами могли бы быть, например, допрос в on-line режиме в форме видеоконференции, предоставление органу следствия или суду своих письменных пояснений и/или доказательств, ходатайств и т.п. механизмы. Тем более, что на практике некоторые «заочники» готовы давать показание в режиме реального времени и активно защищать свои права в процессе, находясь при этом за пределами Украины.
Показательным примером в данном случае является анонсированное адвокатами В. Януковича желание последнего дать показания в режиме видеоконференции. Что примечательно, если верить СМИ, следователь был не против такого способа допроса, однако при условии идентификации личности допрашиваемого и проведении такого допроса в консульстве Украины. Насколько известно автору, такой допрос так и не состоялся.
Какие шансы у «заочников»
Как оценить шансы лиц, в отношении которых применено trial in absentia, и насколько такая процедура ухудшает положение подозреваемого или обвиняемого по сравнению с обычным уголовным процессом?
Чтобы определиться с ответом на поставленный вопрос, есть смысл обратиться к статистике.
Согласно официальных данных статистики за 2014 год и первое полугодие 2015 года доля оправдательных приговоров в Украине колеблется в рамках одного процента.
Таким образом, из данных статистики напрашивается очевидный вывод, что в уголовном деле, перешедшем на стадию судебного разбирательства, шансы обвиняемого получить оправдательный приговор, мягко говоря, невелики.
Также с большой долей вероятности можно предположить, что заочная форма уголовного производства не будет способствовать увеличению оправдательных приговоров, скорее наоборот.
Таким образом, статистика недвусмысленно намекает, что в нашей стране оказаться под следствием, а уж тем более на стадии судебного уголовного разбирательства, независимо от формы уголовного производства – обычной или заочной, довольно рискованно.
Формальный анализ положений законодательства о заочном производстве показывает, что все основные права подозреваемого (обвиняемого) в процедуре trial in absentia, а также принципы уголовного процесса, сохраняются. Так, в заочном уголовном производстве так же как и в «обычном», действует презумпция невиновности, состязательность, диспозитивность сторон и другие принципы уголовного процессуального права, с учётом особенностей trial in absentia.
Конечно, с одной стороны, определенных возможностей защиты подозреваемый (обвиняемый) лишается. Так, в частности, в процедуре заочного производства лицо лишается права лично давать показания суду или следствию, участвовать в следственных действиях, проводимых следователем, участвовать в допросах иных лиц на стадии судебного разбирательства и задавать им вопросы, заявлять отводы и тому подобных прав, реализовать которые можно лишь при личном участии в процессе.
В то же время, согласно Уголовного процессуального кодекса Украины адвокат в уголовном процессе, в том числе в заочном уголовном производстве, пользуется всеми правами подозреваемого (обвиняемого) кроме тех, которые может осуществить лицо только лично.
Таким образом, в trial in absentia адвокат может собирать и подавать доказательства в дело, подавать возражения относительно предъявленного подозрения (обвинения), ходатайствовать о проведении следственных действий и участвовать в них, просить суд о проведение экспертизы и других процессуальных действий, знакомится с материалами дела и получать все юридически значимые документы (уведомление о подозрении, обвинительный акт, процессуальные решения следователя и/или суда), обжаловать решения или действия следователя (прокурора), обжаловать решения следственного судьи или суда, заявлять отводы и т.д. При этом, всю юридически значимую информацию адвокат имеет право передавать подозреваемому (обвиняемому) и обсуждать с ним как стратегию, так и тактику защиты в процессе.
Фактически адвокат имеет возможность «дублировать» все значимые права подозреваемого и обвиняемого в уголовном процессе.
Кстати, анализ судебной практики Европейского суда по правам человека (далее – ЕСПЧ), показывает, что ЕСПЧ признает такую процедуру уголовного производства соответствующей Конвенции о защите прав человека и основополагающих свобод. ЕСПЧ считает, что по общему правилу государства имеют право на такую форму защиты своего публичного порядка. Хотя, в определенных случаях, ЕСПЧ соглашался с доводами поданных жалоб и отмечал, что применение процедуры заочного уголовного производства было осуществлено с нарушениями прав человека.
Понятно, что на практике контакты и взаимодействие адвоката и подозреваемого (обвиняемого) усложнены нахождением их в разных странах и необходимостью пользоваться средствами удаленной коммуникации (электронная почта , скайп, телефонная связь), которая, как существует мнение, активно прослушивается следственным органами.
Также на практике, по мнению автора, у судей подсознательно будет превалировать мнение, что неявка на вызов следователя, а тем более выезд в другую страну, являются косвенным подтверждением вины. Такие обстоятельства, скорее всего, будут восприниматься как негативная характеристика подозреваемого и снижать его и так небольшие шансы быть оправданным.
Положение подозреваемого (обвиняемого) в заочном производстве, может существенно ухудшиться по сравнению с обычной процедурой, если коммуникация между адвокатом и таким клиентом частично или полностью отсутствует, особенно, если лицо не знало о trial in absentia в его отношении или не посчитывало целесообразным самостоятельно воспользоваться услугами адвокатов. По сути, в таком случае подозреваемый (обвиняемый) теряет контроль над процессом и фактически лишается полностью или частично многих основных прав, например - права знать, в чем именно его подозревают (обвиняют), права высказать лично или через адвоката свою позицию по сути подозрения (обвинения), права предоставить доказательства и т.п.
При этом, если со стороны правоохранительных органов будет допущено злоупотребление своими правами, а со стороны адвоката - попустительство или некачественные правовые услуги – это может привести вплоть до осуждения невиновного. Особенно при формальном разбирательстве со стороны суда (что бывает очень часто). Хотя, справедливости ради, стоит отметить, что такая ситуация характерна и для обычной процедуры расследования и рассмотрения уголовных дел. Просто в trial in absentia она может усугубится тем, что подозреваемый (обвиняемый) может вообще быть не курсе, что происходит в его деле и что такое дело вообще заведено.
Формально, у лица, в отношении которого проводится заочное производство, есть право в любой момент вернуться в Украину и перейти на «обычную» процедуру процесса. Правда в таком случае его ждет с вероятностью почти в 100 процентов взятие под стражу, ведь суд применив к нему процедуру trial in absentia, предварительно установил, что лицо скрывается от правоохранительных органов.
Таким образом, хотя подозреваемый (обвиняемый) и лишается возможности лично учувствовать в процессе, а также оперативно получать информацию о ходе дела, эффективное участие адвокатов в деле могут практически нивелировать этот недостаток или свести его к минимуму.
Резюмируя изложенное, можно констатировать, что применение процедуры заочного уголовного производства к подозреваемому (обвиняемому) ограничит возможности такого лица на защиту и снизит его и без того невысокие шансы на оправдательный приговор. В тоже время, если адвокаты такого клиента качественно будут защищать его интересы, указанные недостатки могут быть сведены к минимуму.
Вечный вопрос - что делать?
Как поступить лицу, которое покинуло пределы Украины, опасаясь уголовного преследования, и в отношении которого применена или может быть применена процедура заочного уголовного производства?
Ответ на этот вопрос очевиден. Такому лицу весьма целесообразно воспользоваться адвокатскими услугами. Игнорировать процедуру заочного уголовного производства практически нет смысла, поскольку это не приведет к ее остановке или замедлению, а адвокат будет назначен в таком случае в порядке бесплатной правовой помощи.
Что касается адвокатских услуг, то как и в «обычном» процессе, так и в заочном производстве, их объем и качество может существенно отличаться в зависимости от специфики дела, видения клиентом стратегии защиты и наличия у него средств для оплаты таких услуг.
Наиболее эффективной считается так называемая комплексная правовая защита, которая подразумевает анализ всех факторов и нюансов дела, включая судебную и следственную практику, политическую составляющую, если такая имеется, определение адвокатами четкой стратегии и перечень тактических задач по ее достижению. Обычно такая защита включает в себя несколько направлений деятельности, а конкретный перечень текущих задач может составлять 100 и более позиций.
Плюсом такого комплексного подхода к правовой защите в уголовном деле, при условии правильно выбранной адвокатами стратегии, является, безусловно, увеличение в разы шансов не быть привлеченным к уголовной ответственности.
Минусом данного подхода можно назвать размер издержек, которые в отдельных случаях могут перешагнуть отметку даже в 1 000 000 долларов и, возможно, не один раз.
Казалось бы, куда можно потратить такие огромные средства, если многие считают гонорар адвоката (юриста) в сумме, эквивалентной 1000 долларов, уже слишком завышенным.
Однако для крупных юридических баталий, к которым можно отнести и некоторые категории уголовных дел, такие бюджеты не вызывают ассоциаций с заоблачными издержками.
Например, в уголовном деле (или делах) относительного лиц, называемых «бывшими высокопоставленными чиновниками» можно выделить следующие потенциальные направления правовой адвокатской помощи.
1. Представление интересов в уголовном деле (или делах) в Украине. Данное направление целесообразно поручить адвокатской или юридической фирме, поскольку один или даже несколько адвокатов могут объективно не успевать делать весь объем технической работы, принимать участие в процессуальных действиях, совещаниях и проводить при этом качественный анализ ситуации для принятие эффективных решений.
2. Представление интересов лица за рубежом, желательно квалифицированными иностранными адвокатами. Это направление, в свою очередь, может быть условно разделено на: a)защиту интересов лица в связи с так называемыми персональными санациями, введенными странами ЕС, США и некоторыми другими странами; b)представление интересов лица по поводу имущества за рубежом; c) представление интересов лица в ЕСПЧ .
К возможному судебному разбирательству в ЕСПЧ есть смысл готовиться уже на стадии досудебного расследования в Украине, формируя необходимую для этого доказательную базу и согласовывая общую стратегию и тактику процессуальных , а также иных юридически значимых действий между украинскими и иностранными адвокатами.
3. Представление интересов лица в гражданских или хозяйственных юрисдикциях по спорам, которые могут иметь значение для уголовного дела или ЕСПЧ.
В качестве уже традиционного примера, можно назвать судебные дела о защите чести и достоинства, где подозреваемое лицо успешно выигрывает споры относительно публикаций или высказываний политиков, представителей госорганов, включая ГПУ и СБУ, в которых его называли преступником. Суть выигрышной позиции подозреваемого заключается в том, что до момента вступления в силу обвинительного приговора лицо, согласно Конституции Украины, не может считаться и называться преступником. В тоже время, представители власти, так и не удосужившись почитать внимательно Конституцию Украины, упорно раздают подозреваемым ярлык «преступник», забывая, что это прерогатива суда, а не чиновников.
4. Разработка и осуществление мероприятий по снижению рисков конфискации имущества, в случае вступления в силу обвинительного приговора. Особенно это направление актуально в связи с появлением в Украине так института специальной конфискации, которая расширяет возможности изъятия в пользу государства имущества осужденных лиц. Учитывая, что это относительно новый институт для уголовного права, проработка этого направления требует аналитических ресурсов и творческого подхода от адвокатов (юристов).
5. Формально отдельной от правовой защиты является PR - компания, направленная на формирование положительного имиджа подозреваемого (обвиняемого) как в Украине, так и за ее пределами, и осветление событий, связанных с уголовным делом, в выгодном для клиента свете.
Правильным было бы осуществление этого направления в координации с адвокатами в соответствии с предварительно согласованной стратегией правовой защиты. Объем мероприятий такого направления и соответствующие издержки могут достигать или даже превышать объёмы действий и затрат по другим направлениям.
Кроме того, перед началом PR – компании нужно определиться, насколько целесообразно ее проводить в принципе. Дело в том, что на практике увеличение внимания общества к юридическим процессам может иметь негативные последствия для других направлений защиты. Поэтому сначала нужно взвесить все плюсы и минусы такого направления, и только поле этого начинать реализовывать PR – компанию.
6. Также, помимо, собственно, правовой помощи, на практике существует направление, которое условно можно назвать политически-лоббистским. В общем виде оно представляет собой разного рода переговоры и договоренности о судьбе подозреваемого (обвиняемого) на разных уровнях.
Не давая оценку правомерности и моральному аспекту такого направления, следует отметить, что в обиходе существует довольно устойчивое мнение, что именно это направление является наиболее эффективным для подозреваемого (обвиняемого), а остальные - дополняют и помогают его реализовать.
Как видно из вышеуказанного, объем услуг по комплексной защите лица в уголовном деле, в т.ч. в заочном производстве, может быть довольно значительным. Понятно, что оплачивать весь перечисленный объем услуг может себе позволить небольшой круг лиц, имеющих достаточные для этого ресурсы. Да и специалистов, которые могут максимально эффективно построить стратегию и тактику такой комплексной защиты, правильно увязать и скоординировать все направления, по мнению автора, не так уж и много.
Кроме того, до сих пор бытует мнение, что конечный результат в уголовных делах, особенно с политическим подтекстом, часто зависит именно от политической воли и других факторов, а не от того, насколько хорошо адвокаты защищали клиента.
Поэтому на практике, в заочном уголовном производстве скорее всего будут использоваться усеченные варианты «комплексной защиты», где количество направлений, объём услуг и приоритеты будут определяться клиентом в зависимости от его понимания целесообразности тех или иных процессов.
Кстати, анализируя данные из открытых источников информации, можно прийти к выводу, что никто из потенциальных и фактических «заочников» из тех же «бывших высокопоставленных чиновников» не горит желанием перейти в стадию trial in absentia, которое, в конечном счете, с большой долей вероятности приведет к судебному разбирательству. Представители подозреваемых или возражают против применения процедуры заочного производства, или обжалуют такие решения суда (хотя они процессуально не подлежат обжалованию).
И это вполне разумная тактика, учитывая мизерное количество оправдательных приговоров в судах. Это подтверждает тезис о том, что подозреваемые все-таки рассчитывают в большей мере на изменение политической обстановки в стране, чем на качество адвокатских услуг и справедливость судебного разбирательства.
Спецификой заочного уголовного производства также можно назвать попытки избежать подозреваемыми (обвиняемыми) украинской юрисдикции вне рамок правовой защиты.
Наверное, самым распространённым способом избежать уголовного преследования со стороны украинских следственных органов и судов стал выезд соответствующими лицами в Российскую Федерацию, которая в ближайшем обозримом будущем вряд ли будет удовлетворять ходатайства Украины о выдаче тех или иных подозреваемых, обвиняемых или осужденных.
Также еще одним «модным» способом уйти от украинского правосудия считается получение гражданства иной страны, которая не выдает своих граждан другим странам. Таких стран, кстати, большинство, в их число входит и РФ.
В тоже время следует учитывать, что законодательство многих стран, а также международные договора, предусматривают возможность исполнения на своей территории приговоров других стран в отношении как своих граждан, так и граждан той страны, где был вынесен приговор.
Скорей всего, в данном случае могут использоваться и иные способы, посредством которых осужденные лица будут пытаться избежать уголовного преследования, например, изменение фамилии и/или внешности.
Недостатком указанных выше вариантов является постоянная «угроза» исполнения обвинительного приговора в Украине (в случае экстрадиции) или на «новой» родине, в случае изменения политической или международной ситуации.
Если же лицо решило изменить фамилию и/или внешность - исчезают имиджевые и политические дивиденды «старой» личности. По сути, придется начинать всю жизнь с «чистого листа» к тому же, скорее всего, в другой стране, на что готовы не многие.
Итого
Если кратко резюмировать изложенное, то можно выделить следующее.
Процедура заочного уголовного производства в целом отвечает интересам общества, поскольку позволяет формально осудить преступников, независимо от того, где они находятся, и взыскать с них убытки (имущество) как в пользу государства, так и в пользу потерпевших.
В Украине уже началось практическое применение заочного производства, однако пока рано говорить о каких–то тенденциях и закономерностях.
Процедура trial in absentia ограничивает возможность обвиняемого защищаться и снижает его шансы на оправдательный приговор, однако существенно не ухудшит положение и перспективы подозреваемого (обвиняемого), по сравнению с обычной процедурой, если адвокаты качественно будут представлять интересы соответствующего лица.
Механизм заочного уголовного производства не совершенен и требует определенных изменений.
Юридическая защита в рамках процедуры trial in absentia имеет свою специфику, но существенно не отличается от защиты в обычных уголовных делах. Объём и качество такой защиты во многом зависит от специфики уголовного дела (или дел), личности и статуса подозреваемого и может варьироваться в довольно широком диапазоне.
Общей тенденцией защиты в делах trial in absentia можно назвать так называемую тактику затягивания процесса, направляемую на недопущение появления в краткосрочной перспективе обвинительного приговора.