Я много писала о Саше: некролог, затем статью и даже стихи. Но этого, на самом деле, очень мало, чтобы рассказать о нем. Я перечисляла факты последних лет его жизни, цитировала его письма, но, мне кажется, так и подобрала нужных слов о нем. Сегодня я попробую написать о Саше с другой стороны – о том впечатлении, которое он на меня произвел, о том следе, который оставил и в моей жизни, и в нашем деле. Может быть, это будет более субъективно, чем все предыдущие мои материалы про Александра Щетинина. И, вместе с тем, более человечно.
Саша совершил в жизни удивительный поступок и это определило его. Именно определило – уже немолодого, состоявшегося человека. Печать этого поступка, если он действительно совершен, неизгладима до конца, она оставляет на личности отпечаток, который невозможно подделать или разыграть, который не поймет и не почувствует никто, кто не пережил подобного. Он пожертвовал всем, что имел, потому что не смог пойти против совести. И эта, казалось бы, банальность, стала самой главной его характеристикой.
Это и есть основной ключ к тому, как в Саше сочетались цинизм и романтизм, деловая хватка, богатый жизненный опыт и вместе с тем – удивительная детскость, мальчишеская безбашенная дерзость, нелогичная и непрактичная порой резкость, категоричность, угловатость характера, юмор, сила, уязвимость и все остальное. Он, достаточно циничный и совсем не наивный человек, знающий не понаслышке всю подлость этого мира и неплохо умевший выживать в этой подлости, вдруг позволил себе поступить правильно, и в результате этого полюбить – он всего сердца, не ища никаких компромиссов и выгод. Он полюбил то, что считается абстракцией, что даже не является живым человеком, и формально – всего лишь часть территории, обведенная линией госграницы. Но он полюбил ее преданней и жертвенней, чем живого человека. Саша, как мальчишка, влюбился в Украину.
Он пожертвовал ради этой любви всем, он многое потерял. Он не был не романтичным мальчишкой, юнцом, не знающим жизни. Это был взрослый состоявшийся человек, организовавший большой и успешный бизнес, участвовавший раньше во многих, не всегда хороших делах, имевший связи с Кремлем, да что там говорить – не ангел, далеко не ангел. Его невозможно было упрекнуть в наивности или глупости. Ушлый, предприимчивый, смелый, он, казалось, имел в жизни все – и в один прекрасный момент просто не смог пойти против сердца и совести. Он выступил против системы, против своих бывших коллег, против своей бывшей страны – потому что не мог иначе. Он потерял большую часть своего бизнеса, возможность вернуться домой и увидеть детей, потерял жилье и родину. И обрел взамен главное: удивительную внутреннюю свободу, беспечную дерзость.
Есть такие поступки, которые очищают душу каким-то парадоксальным образом. Это чем-то похоже на солдата, вернувшегося с фронта – вроде бы, он стал грубее, умудреннее, он многое повидал, у него столько тяжести скопилось на душе. И вместе с тем он порой ведет себя, как ребенок – ершистый, диковатый, он словно потерявший малейшую способность приспосабливаться к жизни. Он становится порой наивным и уязвимым до предела. И причина этого, мне кажется, не только в пережитом стрессе.
Там, на войне, для человека открывается другой масштаб поступков и жертвенности, который, с одной стороны, неизгладимо ранит душу, а с другой – очищает ее. Любой подвиг – это всегда психотравма, это всегда жертва и боль. Но при этом подвиг открывает человеку какую-то другую меру жизни, обновляет и очищает саму его суть. И все это вместе: новый уровень нравственной планки, ощущение удивительной свободы, небывалая сила, которую дает чувство своей правоты, и глубочайшая травма, тяжесть пережитого, которая рвет душу до кровавых осколков – вот эта причудливая смесь и является платой за такие поступки.
Вот почему Саша мог быть сухим профессионалом, насмешливым циником, и при этом бегать, как мальчишка, перед зданием зловещей Лубянки и фотографироваться на фоне чекистского гнезда с «украинским» плюшевым мишкой Степой. Ему было все равно, что о нем подумают, и как это может выглядеть. Он не стеснялся брать этого мишку с собой даже на самые серьезные встречи. Саша был свободен до конца, он чувствовал, что своим поступком и жертвой он заслужил священное право во всем быть самим собой. Он знал, что поступил правильно, и это давало ему удивительную силу, на фоне которой ничто остальное не имело значения. Тот, кто потерял в жизни почти все, уже не думал о «статусе» или «респектабельности». Сегодня этот мишка Степа стал символом борьбы и бесстрашия, того, как маленькое слабое существо может стать очень сильным, если оно верит в то, что делает.
Порой возникло впечатление, что Сашин поступок пропитал его до основания. Его последствия проявлялись во всем: и в плохом, и в хорошем. Конечно, опыт жертв и психотравм не делает характер лучше. Стресс – это всегда оголенные нервы и сердце наизнос. И потому Саша бывал очень резким, порой неоправданно резким. Те, кто знал его раньше, говорил, что у него всегда был непростой характер, а война и вовсе разрушает способность к дипломатии. Саша ссорился с российскими беженцами в Украине из-за того, что они, по его мнению, недостаточно любили приютившую их страну. Он влезал в споры, в которые можно было не вмешиваться, и вел себя порой, как один оголенный нерв. Некоторые жаловались на его характер, некоторым было трудно с ним. Мне всегда было с ним легко, даже когда он «глючил». Я просто понимала, почему он такой. Все, что касалось любимой им страны, было значимее для него, чем он сам.
Да, важно понимать, что у Саши были и его личные проблемы, и недостатки, не связанные с его поступком. Он не был идеальным, и его прошлое уж тем более идеальным не было. Но он умел любить, и это затмевало все остальное. Он любил страну, которую выбрал, и его бесстрашие было обусловлено этой любовью. Его смелость и дерзость были продиктованы этой любовью, и даже его недостатки были связаны с ней. И он действительно много сделал для страны, которую полюбил.
И еще он показал очень важную вещь – что можно не участвовать в подлости и преступлениях своего государства, и жить по-другому. Что можно выбрать другой путь не от наивности и незнания «законов жизни», не потому, что тебя уже преследуют, и тебе нечего терять. Он показал, что можно быть умным, успешным, состоявшимся, все понимать, многое иметь, и, тем не менее, совершенно осознанно поступить иначе, чем остальные. Он был не единственным, кто сделал такой выбор, но он стал еще одним свидетельством того, что это возможно, и что второй шанс существует для каждого.
История Саши Щетинина не означает, что каждый человек, совершивший такой поступок, обязательно погибнет. На войне невозможно просчитать результат, и гораздо менее достойные люди погибали от рук российских убийц лишь потому, что знали слишком много, и становились неудобными свидетелями или соучастниками преступлений. В то же время известны примеры, когда смелые и достойные люди выживали. Я знаю, что Сашин поступок принес ему счастье, и он никогда о нем не жалел. Когда незадолго до смерти некие «бывшие регионалы» хотели купить его сайт, он отказал им, хотя нуждался в тот момент в деньгах. Но он остался верным до конца. Это – то, в чем каждый может подражать ему и продолжить то, чему он посвятил жизнь. То, чем закончится эта история – смертью или победой, теперь будет зависеть уже не от него, а только от нас с вами. И мне хочется верить, что на новом ее витке она закончится по-другому.