В первую, первейшую очередь, музей - это научная институция. В цивилизованных странах раз в три года проводится перлюстрация, переаттестовывание, и ежели научный сотрудник не опубликовал минимум 6 научных статей, то его не переаттестовывают. Происходит всё просто и формально, без слёз, надрывов и т.п.: «извини, дорогой/гая, ты не справился». А не имея профобразования лезть сразу в директора, вы уж извините (уму непостижимо). Почему бы не НИИ математики, биологии? Но тут же всплывают некие анекдоты (в древнегреческом значении, как «из неопубликованного», былины): идёт война за независимость государства Украины, враги всех мастей осаждают нас, и белые, и красные, а президент Украины, профессор Грушевский, запершись, пишет тексты своего исследования по истории Украины! «Не реагує на сторонніх»! И такое было у нас.
Хотя у меня, как приватного лица, лично, наивные иконы и украинское, польское баррокко вызывают большой трепет. Я их люблю, готова рассматривать часами, «милуватися». И классической музыке отдаю предпочтение перед новой академической, хотя способствовала (и продолжаю способствовать) всеми силами, её возникновению и распространению в городе Одессе. Но то «приватная сфера», а как профессионал (ой, чуть не написала «проффесионал») я понимаю и знаю новейшее искусство. Особенно то, которое способно вызывать дрожь душевную и, одновременно, сделано грамотно, а подчас и «ладно» (органично).
Это очень большая ответственность и едва ли ее может взять на себя человек, который не имеет даже элементарных профессиональных знаний в области теории и истории искусства
— Ольга Балашова, искусствовед, об управлении музеями
Во время моей учёбы, стипендиатства и работы практически во всех странах Европы (минус Испания и Бельгия), я, безусловно, наблюдала работу Музеев. Где есть место и экспериментам (в нашем понимании), и Party, вечеринкам со стоимостью входных билетов в 2 тыс. евро. Там люди приходят пообщаться и одновременно отдать свои деньги Музею = на благое дело. Но и надеть как на премьеру в Оперу платье и bijou.
Однако проекты НХМУ «Нова хвиля», затем «Українське барокко» (О!) и уж «Культурний вантаж» однозначно стали прорывом, событиями и переосмыслением как сокровищ музея, так и нашей, собственной истории, в том числе реально длящейся. А имя и дела (проекты) Оксаны Баршиновой, этой учёной дамы (точнее, - пані), уже должны стать предметом изучения и наследования в других, не только столичных музеях.
Угу, и last, but the least, - вопрос элементарной порядочности, тесно связанный с человеческим достоинством. Недопустимо с этической позиции (и, если хотите, с отчётливым криминальным душком) сочетание/совмещение галерейного бизнеса с делом сохранения, собирания, затем изучения и просвещения. Я желаю видеть директором Нацмузея человека вида, образа и подобия, ну хотя бы Пиотровского, который, как в Европе, нанял бы к себе толкового арт менеджера.
Любопытными тут будут и одесские расклады. Случай с Караваджо: директор музея Западного и восточного искусства, которого мы между собой называли «барин», сам увольняется, а через 9 месяцев умирает, не перенеся позора и унижения. В расцвете сил, красавец, в 48 лет! На его место назначают, а в Одессе не избирают, а назначают такого себе середнячка, который был посредственным искусствоведом (учёным), а оказался замечательным менеджером.
Другая, продолжающаяся история. Язвительный интеллектуал, учёный, замдиректора по науке в Художественном музее, стал И.О. директора, старается, старается изо всех сил, но это не его сфера! Жаль учёного, ибо менеджер - отдельная наука и натура тут другой должна быть. Хотя нестерпимо, страшно видеть, что в зале с работами «самого» Айвазовского протекает крыша, подтёки, сырость и т.д. Крышу своими силами подлатывают, подлатывают
Да, ещё всплывают истории с фондами и архивами И тут же рядом (снова о профессиональной гордости и достоинстве). Попробую, как «визуал» описать сценку. Научная библиотека им. Грушевского, сотрудник отдела искусства Ольга Барковская на мою просьбу достать некую книгу совершает следующее: делает ровно три шага вперёд посреди 11 рядов стеллажей, два шага вправо и точнейшим, одним жестом вынимает эту самую книгу. Все! Так у них и с архивами: где, что, как, почему и какие параллели, пересечения были кого с кем.
При всём том, зав.отделом музея можно застать чистящей оклад иконы, протирающей пыль, - какие-такие «вечеринки»?