1858 год, за два года до начала Гражданской войны в США и за 7 лет до того, как герой Дэниэла Дэй-Льюиса в “Линкольне” Стивена Спилберга начнет подкупать демократов, чтобы те проголосовали за 13-ю поправку к Конституции США. То есть, время такое, что не все инструменты из привычного арсенала Квентина Тарантино будут уместны - кокаину особо не понюхаешь и французские чизбургеры не обсудишь. Но режиссер не теряется, и те приемы, что у него остались в запасе, использует так, что, как справедливо отметила моя коллега, титр “автор сценария и режиссер - Квентин Тарантино" можно уже не показывать. Будет много болтовни, хлыщущей откуда ни попадя крови и хорошей закадровой музыки (Эннио Морриконе и Тупак Шакур included). В общем, как всегда.
Тарантино так радуется всем своим старым находкам, что эксплуатирует их по новой без остановки, никак, впрочем, не переосмысливая. Впрочем, не пацанское это дело - переосмысливать, другое дело - крошить и мочить во благо исторической справедливости.
В прошлом фильме Тарантино крошил нацистов, в этом решил отыграться на американских рабовладельцах (надеемся, следующими будут американские колонизаторы, освоившие индейские земли - режиссер ведь обещал трилогию). Пожалуй, тот факт, что умудренный Квентин обратился к своеобразному формату исторических диорам из крови и кишок, могло бы позволить простить ему его немного утомительное пижонство, но не тут-то было.
Некоторые сцены в “Джанго” - просто-таки гениальны, сняты с использованием довольно воодушевляющего монтажа, а добавьте к этому харизму всех задействованных в фильме актеров - от Кристофа Вальца, которого ждет-не дождется его второй “Оскар”, до Уолтера Гоггинса - и можно себе представить силу того катарсиса, который постигнет самых впечатлительных зрителей. А Квентину того и надо, его бесконечные заигрывания со зрителями соберут ему неплохую кассу, а на фоне занудного Спилберга с его “Линкольном”, Тарантино вообще может оказаться в школьных учебниках, с его-то склонностью к популяризации культурного разнообразия.
Весьма условную фабулу, основанную на перекрученной легенде про Брумхильду и Зигфрида (ничего, что Хильд перепутали, да и Зигфридом на самом деле является не Джанго, а добрый доктор Шульц), обрамляет довольно неоднозначная, но прозрачно выписанная мораль (если это можно так назвать, конечно): каждый человек волен сам выбирать свою судьбу, в особенности, если это касается вопроса, оставаться ли ему рабом, или же самостоятельно прокладывать путь к собственной свободе.
Не всем, конечно, везет так, как Джанго, которому на пути встретился добрейшей души охотник за головами доктор Кинг Шульц, выкупивший нашего героя из рабства и сделав свободным человеком и своим партнером, но при определенной доле свободомыслия можно сделать некоторые обобщения.
В определенном смысле у всех нас есть внутренний Джанго - все мы ждем доброго дяденьку с двустволкой и немецким акцентом, который в один прекрасный момент выедет из темного леса на умной лошади и решит все наши проблемы. Вопрос лишь в том, что мы будем делать после того, как наш добродетель покинет нас.
Перефразируя героя Кристофа Вальца, у нас есть два варианта: довезти раненого рабовладельца, купившего нас по дешевке на рынке, на собственном горбу, куда ему нужно, чтобы он перепродал нас на каменоломни, или же покончить с ним и отправиться туда, где нас ждет свобода. Выбор за наим, а для тех, кто не силен в астрономии, Полярная звезда - вон там.
В прокате с 17 января.