Что это было? Кто занимался этой кампанией, как теперь бы сказали, «пиара»? Не Сталин же «охотился» на западных журналистов и писателей, привозил их в СССР, устраивал приемы в Кремле и других пафосных местах?! Началось журналистское расследование.
Как я люблю своих земляков, Николаевцев! Что ни биография – сюжет для блокбастера, что ни имя – свидетель, а то и вершитель масштабных деяний, в том числе – катастроф. Гуманитарная проблема, которая возникла при стечении ряда обстоятельств, приведшая к большому голоду 1932 года, родила и своего гения «пиара» советского руководства, родом из Николаева. Знакомьтесь – Константин Александрович Уманский, правда, отчество скорее Абрамович (был такой заводчик в городе Абрам Исаакович Уманский).
Родился он в семье дипломированного инженера, в гимназии проявил успехи в освоении литературы, иностранных языков, был неравнодушен к живописи. Знакомая ситуация? Талантливых и коммуникабельных людей из Николаева, как правило, быстро отбирают, или они сами стремятся покинуть родительский дом. Вот и Костя весной 1918 года поступает в Московский университет, знакомится с художниками-авангардистами. По заказу наркома просвещения Луначарского, написал для Берлинского издательства практически научное исследование творчества молодых левых художников Малевича, Шагала, Сарьяна «Новое русское искусство». Автору не было еще 18-ти. После окончания университета работает в РосТА, а затем уезжает корреспондентом ТАСС в Вену. В 1928 году в Париже и Женеве возглавляет корпункт, бывает в Риме. В эти годы проявил себя талантливым журналистом-международником и завязал много связей. Этот природный дар – знакомиться с множеством людей, завязывать отношения, сыграет не раз в его судьбе роль, иногда – зловещую.
А тем временем к Украине подбирался голод. Большевики «запустили» молох коллективизации и на всех парах вывозили фрахтованными пароходами продовольствие. Одним говорили, что для нужд индустриализации, другим – для мировой революции. Сегодня появляются гипотезы, что это были банальные коррупционные деяния по экспорту капитала.
Тут наш земляк и сподобился. Работая с 1931-го в комиссариате иностранных дел СССР, заместителем, а потом и заведующим отделом печати, Уманский фактически осуществлял кампанию «антиголод в Украине». Его усилиями в СССР были приглашен известный и очень влиятельный журналист Уолтер Дюранти. Он был одним из первых на Западе, кто отрицал Голодомор. В то время, когда свирепствовал голод, он писал на страницах The New York Times что "Любое сообщение о голоде в России пока является преувеличением или вредной пропагандой," и "Нет голода или голодных смертей, однако повышенная смертность из-за болезней от недоедания".
В своих репортажах Дюранти умалял влияние нехватки продовольствия в Украине, хотя в частных беседах он рассказывал Евгению Лайонсу и сообщал в Британское посольство о том, что население Украины "уменьшилось" на 6-7 миллионов.
В то время как другие западные журналисты пытались сообщать о Голоде полную объективную информацию, которую можно было собрать в условиях существующей советской цензуры и ограничений на посещение регионов, репортажи Дюранти часто повторяли официальную позицию Советской власти. Как написал Дюранти из Москвы 1933 года "Условия тяжелые, но голода нет... Но, грубо говоря, невозможно сделать омлет не разбив яйца".
В своих статьях Дюранти отрицал факт Голодомора в Украине. Он также опроверг сообщения о Голодоморе других, называя их реакционерами и обвиняя в пропаганде антибольшевизма. Дюранти в своих репортажах повторял тезисы советской пропаганды без проверки на истинность.
В августе 1933, кардинал Теодор Инницер из Вены призвал к помощи, утверждая, что голод в Украине забирал жизни "похоже, что миллионов" и заставлял выживших прибегать к детоубийству и каннибализму. 20 августа 1933 The New York Times напечатала призыв Инницера и официальное советское опровержение: "в Советском Союзе нет ни каннибалов, ни кардиналов". На следующий день было напечатано еще одно опровержение от Дюранти.
Доподлинно известно, что и Дюранти и других журналистов, а позднее писателей Б.Шоу и Фейхтвангера, Барбюса опекал Уманский. Они приезжали в Союз, ходили к Сталину, ему переводил Уманский, фотографировались, а потом писали талантливо, но в духе советской пропаганды. «Засветился» землячок и на переговорах Сталина с американским медиамагнатом того времени Роем Говардом. Надо сказать, что в это время между СССР и США еще не было дипломатических отношений, так что информационная активность в заокеанской прессе нужна была советскому правительству, чтобы все-таки наладить их. Некоторые историки считают репортажи Дюранти решающим фактором, повлиявшим на решение президента Ф.Делано Рузвельта официально признать Советский Союз в 1933 году.
Уманский туго знал свое дело. Работая поначалу над блокадой информации в международных СМИ о голоде, а потом над ее локализацией и «отбеливанием» роли ВКПб, он завоевывал доверие руководства. Приз – должность советника посольства в США в 1936-м, а в скорости и послом! Тогда он был одним из самых молодых послов СССР. И где? Уманского не раз принимали президент Рузвельт и госсекретарь Хэлл. Очень тесно он общался со многими американскими журналистами. Но не все было гладко в работе сталинского выдвиженца. С началом репрессий в СССР, посол Уманский во всей красе развернул информационную кампанию против критики советско-германских сепаратных договоренностей об аннексии Прибалтики. Постоянно демонстрируя агрессивность, он заслужил отзыв от госсекретаря как о «ходячем оскорблении».
Дело дошло до того, что местные газеты стали писать, будто бы Уманский вовсе не дипломат, а разведчик. Но как мы уже видели ранее, наш герой умел «организовать» информацию в газетах. Появились в прессе и открытые нападки личного характера, а Уманский и посольство не парировало их. Позднее Громыко написал, что скорее всего Уманский, приблизившись к одним из близких помощников президента США, вызвал реакцию других. Уманский слишком часто употреблял резкие слова для характеристики взглядов кое-кого из окружения Рузвельта. Что это было – не совсем понятно, но Молотов уже пенсионером отозвался так: «Этот несерьезный Уманский..., назначили, потому что других не было!»
Генерал Судоплатов, один из руководителей бериевской разведки, в своей книге «Разные дни тайной войны и дипломатии.1941 год» прямо утверждает: « в условиях временного свертывания нашей разведывательной работы в Вашингтоне в 1939 году Уманский по указанию Москвы взял на себя выполнение ряда функций главного резидента НКВД в Америке. Его часто можно было встретить в коридоре 7 этажа здания НКВД на Лубянке, где размещалось Разведывательное управление, в приемных Берии и Меркулова. В нашей переписке он значился, как «Редактор». Уманский имел постоянную тесную связь с министром финансов США Генри Моргентау, правой рукой Рузвельта» (значит, американская печать писала все-таки правду). Можно предположить, что демонстрацией такой активно-наступательной позиции в духе директив вождя, большевистской непримиримости к «империалистам», готовности любыми средствами служить родине, Уманский попросту пытался выжить в условиях сталинской тотальной чистки, в частности, дипломатического корпуса.
Не будем забывать, сколько он знал о прегрешениях сталинского режима и с какими персонажами из числа репрессированных общался, одного М.Кольцова, давнего друга и партнера по карьеростроительству из журналистов, хватило бы чтобы «сшить дело». Но не такой простак Джугашвили… он даже преданных служак сводил со свету с мучениями.
Уманского не расстреляли, как Кольцова, – певца сталинской испанской авантюры, после начала войны Японии против США в декабре 1941-го – отозвали в наркомат. Здесь он снова руководит «своим» отделом печати до весны 1943 года.
Тут в личной жизни посла случилась экстрадрама. Малолетнюю красавицу-дочь 14 лет Нину якобы из-за нежелания бежать на Урал, застрелил сын наркома авиационной промышленности В.Шахурин. И сам застрелился. Мажоры во все времена поступают странно. Или это очередная темная история, в которой был след родителей? По делу проходил сын Микояна Вано, который из дома принес трофейный пистолет, из которого были убиты оба влюбленных. Сегодня это странное убийство малолетних, вызвало к жизни новое прочтение происшедшего, вышел роман «Каменный мост».
Ну а потом была Мексика, где Уманский в ранге посла укреплял сотрудничество. Привозил собирать пожертвования своего друга актера Соломона Михоэлса, выступал в прессе за открытие второго фронта в Европе. Константин Александрович развил среди творческой интеллигенции Латинской Америки недвусмысленную активность. Диего Ривера, Пабло Неруда, Анна Зегерс, Чавес – вот имена его постоянных контактеров того периода. И тут…
В одной из североамериканских газет появилась большая статья под провокационным названием: «Активная пропаганда СССР в Испанской Америке. Школа агентов Кремля под руководством Уманского». Активная деятельность советского посла была костью в чьем-то горле. В контролируемой ими прессе появлялись гневные нападки на мексиканское правительство, позволяющее советскому дипломату проводить большевистскую пропаганду. Автор статьи, напечатанной за две недели до гибели Уманского, предостерегал соседние страны (Никарагуа, Гватемалу, Коста-Рику) от вторжения «кремлевских агентов». А указ о назначении Уманского послом в Коста-Рике по совместительству был уже подписан. Отменить его – значило бы для Сталина признать свою ошибку. Этого Сталин не любил. И он поступил в соответствии со своим людоедским правилом: «есть человек – есть проблема, нет человека – нет проблемы».
В ночь с 25 на 26 января 1945 года в столичном аэропорту сразу после взлета рухнул и загорелся самолет, на котором Уманский направлялся из Мексики в Коста-Рику для вручения верительных грамот. Вместе с послом погибла его жена и несколько сотрудников советского посольства.
По косвенным фактам причастным к устранению мог быть посольский подчиненный Уманского – резидент НКВД. А в Москве в это время уже «верстали» план Ялтинской мирной конференции. Но это была уже новая страница истории для которой нужны были «свежие» легендописатели.
Как мало известно подлинных историй о людях, отвечавших в советские времена за формирование позитивного имиджа людоедского режима. Как им жилось, где они находили силы и вдохновение, чтобы «прощать» всю нечеловеческую суть советского строя?