Борьба за базы и позиции в Восточном Средиземноморье и на Ближнем Востоке, о которых говорилось в предыдущей части, дала «прекрасные результаты» - миллионы беженцев, спасаясь от гражданской войны и варварских ковровых бомбардировок российских ВКС наводнили европейские страны, которые морально-политически и организационно оказались не готовы к подобному развитию событий. Вопрос об отношении к беженцам расколол европейское общество и дал значительные дивиденды тем политическим силам, которые выступают за так называемые традиционные ценности. Именно эти партии в России считают своими потенциальными союзниками в борьбе против глобальной роли США за «многополярный мир».
Следует отметить, что европейские консервативно-националистические силы достаточно разнородны. Говорить об их симпатии к России можно весьма условно. Скорее имеют место определенные симпатии к ее лидеру – Владимиру Путину. Живущему в России человеку достаточно трудно понять механизм этих симпатий. Из разговоров с европейскими экспертами можно допустить, что «путинизм» европейских правых националистов базируется на отрицании некоторых черт глобальной либеральной модели. В фундаменте этих симпатий – антиамериканизм, тесно связанный с антисемитизмом (поскольку именно еврейский капитал представляется главным двигателем процесса глобализации, а значит и «ухода» промышленных предприятий, а с ними и рабочих мест в «реальном секторе экономики» в страны недавно еще Третьего мира; безработицы, приоритет интересов крупных банков, господство международного финансового спекулятивного капитала).
Немалую роль играет гомофобия: Россия позиционирует себя в качестве страны, выступающей за традиционные семейные ценности. Ужасающее нравственное состояние русского общества остается вне поля зрения людей, никогда не бывавших в стране, не владеющих русским языком и оторванным от внутренних информационных потоков российских газет и телевидения. А раздражение однополыми браками, программами «гендерно-толерантного» воспитания детей и подростков в европейском обществе налицо.
Наконец, имеет место и восприятие Путина как сильного лидера, от воли которого зависят все процессы, происходящие в огромной стране. Тот факт, что страна практически с каждым годом теряет управляемость в важнейших вопросах, всецело погрязла в коррупции и произволе всех уровней и ветвей власти, а нищета и имущественное расслоение в ней приняли непостижимые для среднего европейца масштабы – этот факт остается за пределами его внимания и понимания: ведь RT дает прямо противоположную картинку жизни в РФ, а «свои» журналисты говорят о нарушении абстрактной демократии и прав тех самых меньшинств, которые и так не вызывают у европейского обывателя особого сочувствия.
На фоне принятого в ЕС горизонтально интегрированного управления с его сильно забюрократизированной системой принятия решений российская вертикаль власти представляется образцом эффективности и «триумфа воли». Вспомним восторги европейских интеллектуалов в адрес Иосифа Сталина, разрушенные лишь выступлениями Андрея Сахарова и прочтением «Архипелага ГУЛАГ».
В Москве, правда, не понимают одного. Традиционализм и национализм, разного рода «возвращение к истокам» практически в любой из значимых европейских и не только европейских стран (в данном случае я говорю о Японии и в значительной мере о Турции) объективно не может препятствовать русофобии.
Можно лишь констатировать, что единственный путь примирения Запада и России лежит как раз через «историческое беспамятство», разрушение традиционных связей поколений, мультикультурализм и полную национально-культурную толерантность. Цивилизационно-культурный код Запада и России настолько противоположны, что возрождение там традиционно-национальных ценностей не сулит России ничего хорошего.
Если бы кремлевские политики и эксперты обладали достаточной квалификацией, они услышали бы эти сигналы уже на постсоветском пространстве. Наиболее отчетливы они в странах Балтии и Украине. Первые признаки традиционно-национального пробуждения мы видим в Беларуси и Казахстане. Они звучали бы гораздо отчетливее и в Центральной Азии – если бы та не видела необходимости заигрывать с Россией во избежание полного поглощения Китаем.
Думаю, что в самом скором времени мы сможем наблюдать достаточно интересную эволюцию взглядов Дональда Трампа и его сторонников. Полагать, что подпитывая денежными средствами «Альтернативу для Германии» или Мари Ле Пен Россия обеспечит себе союзников на западе европейского континента – значит абсолютно не знать и не понимать сути европейской цивилизации и истории. Деньги-то они, конечно, возьмут, но вот долговременными и прочными союзниками станут едва ли. Вряд ли можно считать европейских «правых» столь наивными, что от них долгое время останется скрытый за демагогией «RT» тот неоспоримый факт, что волны миграции культурно и расово чуждых элементов, на борьбу с которыми они получат мандат власти спровоцированы именно подрывной политикой Кремля. Вполне вероятно, они и сейчас уже это понимают – просто молчат в ожидании обещанного финансирования.
Впрочем, Кремль надеется выиграть в любом случае. Останутся у власти «либералы» во главе с Меркель – критика в их адрес продолжится. Придут к власти националисты из «Альтернативы для Германии» - в Москве сразу же заговорят о волне неофашизма, накрывающей Европу и предложат «либералам» сотрудничать в борьбе с фашизмом - также, как сейчас предлагают им совместно бороться с терроризмом. Так что русским идеологам и пропагандистам ничто не грозит при любом развитии ситуации.
Троянские кони
Достаточно примитивные методы работы спецслужб заменили России долговременную внешнеполитическую стратегию.
Известно, что все важнейшие внешнеполитические решения принимаются в Совете безопасности, который состоит из «бывших» работников КГБ/ФСБ, СВР и т.д. Эти работники не были бы самими собой, если бы упустили возможность использовать волны мигрантов из стран Ближнего Востока в Европу для внедрения своей агентуры. Для этого у России есть прекрасный кадровый человеческий ресурс – чеченцы.
В период подавления Россией освободительной борьбы Ичкерии европейские страны приняли деятелей этой борьбы, предоставив им убежище. После установления в Республике «конституционного порядка» диктатуры Рамзана Кадырова жестоким преследованиям подверглись все те, кто сохранил идеалы независимой Ичкерии и способность противостоять диктатуре. Этим открыто воспользовались спецслужбы, которые в массовом порядке (в масштабах небольшой республики) стали выдавать загранпаспорта и изготавливать комплекты документов о том, что те или иные лица подвергаются преследованиям на родине. Тем самым, наряду с подлинными политическими эмигрантами в Европу, Турцию и на Ближний Восток хлынули толпы молодых здоровых чеченских мужчин. Учитывая клановые традиции, большие семьи и привязанность чеченцев к родственникам этих агентов очень легко держать «на крючке» - ведь на родине на положении заложников в руках диктатора остаются их близкие. Приехавшие в европейские страны чеченские «беженцы» легко адаптировались и входили в контакт с мусульманскими общинами, в том числе откровенно террористической направленности. Те, кто имели военную подготовку (а после длительной войны таких в Чечне большинство) оказывались там особенно желанными гостями.
Тем самым Россия «убивает двух зайцев»: получает информаторов и агентов влияния в агрессивно настроенной мусульманской среде, а также инструмент воздействия на исламско-террористической подполье.
Именно с этим связан тот факт, что крупные террористические акты в европейских странах удивительным образом на день-два предшествовали крупным саммитам и переговорам, на которых звучали настоятельные призывы блокироваться с Россией в борьбе с «общей террористической угрозой». Разве «столь незначительная уступка, как признание оккупированного Крыма исконно русской территорией и готовность помочь Кремлю «сохранить лицо» такая уж большая плата за собственную безопасность?
В этом же тезисе содержится ответ и еще на два вопроса.
Первый - что Россия может предложить в борьбе с терроризмом? Очевидно, что на подходящих условиях признания равноправия и многопоярного мира Москва просто «сдаст» свою агентурную сеть и «главарей террористов» западным спецслужбам. А кого собственно жалеть? Года не пройдет как Россия создаст точно такую же!
И вопрос второй: почему российские ВКС бомбят в Сирии, а теракты происходят в Ницце, Мюнхене, Берлине, Брюсселе, Париже и т.д? Да потому, что агенты влияния говорят своим «братьям по вере», что во-первых, русское традиционное православие является дружественным исламу вероучением (в отличие от католицизма и особенно лютеранства - думаю, все помнят это программное высказывание патриарха Гундяева). А во-вторых, обращают их внимание на то, что сейчас Москва поддерживает террористические организации шиитского толка, но как «друг всех угнетенных американским империализмом и проклятым глобализмом» мусульман и народов Востока готова в принципе поддержать и аналогичные суннитские организации. А на коллегиях ФСБ президенту радостно докладывают об эффективности борьбы с террористической угрозой, получая дополнительное финансирование, погоны, ордена.
Очевидно, что аналогичной деятельностью занимались те уроженцы Чечни и вассальных Кремлю азиатских территорий, которые, получая российские загранпаспорта, уезжали на Ближний Восток. И неважно куда – сражаться за Сирию Башара Асада или за ИГИЛ.
С этим же связано и то, что из уст представителей России ни разу не прозвучал тезис о том, что главным стратегическим средством борьбы с терроризмом в первую очередь является максимальная индивидуализация, депатриархализация и секуляризация жизни и сознания народов, находящихся на уровне развития, свойственном доренессансному средневековью. А для этого, в первую очередь в их среду надо всеми средствами внедрять все те «либеральные» ценности и принципы, которые вызывают столь острую ненависть Кремля/РПЦ МП и исламских традиционалистов.
Авантюрно-диверсионная политика в Европе
Россия сейчас не гнушается даже откровенной подготовкой государственных переворотов в европейских странах.
Одним из поразительных заблуждений русской экспертно-политической мысли является убеждение в том, что существуют люди, общественно-социальные группы и целые государства, «любящие» Россию. Соответственно, она может на них опереться в своей политике провокаций.
Убеждение в том, что украинский народ является «братским» вплоть до полного отсутствия собственной культурно-политической субъектности привел к глобальным стратегическим ошибкам и небывалому накалу ненависти по обе стороны границы. Начало того же самого процесса мы наблюдаем сейчас в отношении Беларуси.
Крупным провалом русской авантюрно-диверсионной политики в Европе стало балканское направление. Убеждение россиян в силе своих позиций в этом регионе Европы базировалось на мифах эпохи 1877-1914 гг. о собственной освободительной миссии и якобы безграничной исторически благодарности за нее со стороны южных славян.
Первой в политическом плане от условного «русского мира» предпочла дистанцироваться Болгария. Она не только вступила в ЕС и НАТО, но и достигла определенных экономических успехов. Во всяком случае, минимальная зарплата в Болгарии сейчас существенно выше соответствующих российских показателей.
Кроме мифа о «братских» чувствах Россия видит опору своего влияния через конфессиональный фактор. Любая страна с преобладанием православного населения априори представляется ей потенциально союзным в противостоянии находящемуся в состоянии «духовного упадка» Западу. Эксперты помнят неудачную попытку Москвы утвердиться в Греции: а ведь сколько было разговоров о том, что выиграв выборы, Алексис Ципрас повернет политику своей страны на 180 градусов и станет геостратегическим союзником России! Сколько было мечтаний о военно-морских базах в греческих средиземноморских гаванях! И что? А Ципрас приезжал в Москву, встречался с российскими политиками и экспертами, заверял всех в вечной дружбе и братстве «греческого и русского народов». Но поняв, что ждать от России помощи в решении экономических проблем бессмысленно, Греция сохранила свою евроатлантическую ориентацию, оставив вопросы православной общности и возможности Путину посещать Афон исключительно в рамках российской внутренней политики.
Судя по всему, ровно тем же путем сейчас идет Молдова.
А еще у России есть Сербия. Сербские «братья не предадут», тем более сербы помнят, что НАТО бомбило Белград, а, значит «не забудут и не простят». Правда, сербы обижены на Москву за отсутствие с ее стороны поддержки в косовском вопросе. Но основной вектор международной политики Сербии определен. И этот вектор, назло Кремлю, направлен на Запад: опять в сторону ЕС и НАТО.
В еще большей степени определена внешняя политика Черногории. Здесь снова мифологизация сознания и стремление принимать желаемое за действительное сыграло с российскими дипломатами злую шутку. Во-первых, даже не будучи специалистом по Балканам, следует знать, что сербы и черногорцы – два разных народа. А Черногория – независимая, в том числе от Сербии, страна. И если процесс принятия решений в отношении вступления в ЕС и НАТО дается Белграду с трудом, то это никак не влияет на Подгорицу.
Под лозунгом «не допустим «ухода» Черногории в НАТО» Кремлем была проведена подготовка государственного переворота с целью свержения черногорского правительства. То есть, осуществлен акт агрессии (пусть и завершившийся неудачей) в отношении суверенного европейского государства.
Группа диверсантов готовила убийство премьера и захват правительственных зданий во время выборов. В данном случае невозможно даже найти отговорки, аналогичные Украине – в Черногории не совершалась революция и отсутствуют какие-либо основания для свержения власти или признания ее нелигитимной.
То есть в отношении Черногории был осуществлен акт государственного терроризма. Только дипломатическая сдержанность заставили премьер-министра Черногории Д.Марковича облечь свой протест в форму «призыва к России и ее союзникам внутри страны прекратить попытки её дестабилизировать, сопротивляясь процессу вступления в НАТО». «Те, кто предупреждает о беспорядках в стране должны держать руки подальше от Черногории», - заявил глава кабинета. Этот внешнеполитический провал российские власти и ее СМИ решили попросту замолчать, сделав вид, что все произошедшее никак их не касается.
Терроризм нового поколения
Недавно министр обороны Сергей Шойгу признался, что в России создаются войска информационных операций и пообещал, что они будут сильнее того управления, которое занимается контрпропагандой.
По поводу контрпропаганды все понятно – уровень российский пропагандистов и политических экспертов хорошо известен. Однако в данном случае глава российского военного ведомства фактически заявил о подготовке масштабной агрессии в информационном пространстве, то есть, по сути, о кибертерроризме.
Экс-президент Эстонии Т.Х.Ильвес заявлял, что «российские кибератаки, с помощью которых пытаются влиять на выборы в Европе по примеру президентской кампании США, являются вопросом трансатлантической безопасности». Расследование кибер-вмешательства в процесс выборов президента США только началось и постепенно будет набирать обороты. В самой России по обвинению в государственной измене арестованы люди, якобы поделившиеся информацией по этому поводу с американскими спецслужбами и СМИ. Москва спешит – на кону и на очереди выборы в главных странах ЕС: Германии и Франции. Без вмешательства Кремля они никак не обойдутся.
Угроза российских кибератак беспокоит Нидерланды, Германию, Францию, Чехию, Италию, Финляндию… Каждая из этих стран уже столкнулась с использованием тех же механизмов, что были применены в отношении США – российское хакерство, фейковые новости из серии «распятых мальчиков» и «зверски изнасилованных девочек». Эти новости направлены на подрыв основ европейского общества и укрепление позиций политиков, которых в Кремле считают пророссийскими. Разведка и власти Германии сообщают о резком усилении российской пропаганды, кампаниях кибершпионажа и дезинформации перед федеральными выборами. Во Франции готовятся к отражению кибератак, направленных на поддержку Мари Ле Пен. Италия заявляет о попытках такими средствами дискредитировать министра иностранных дел страны в 2016 г.
Как защититься от России
В этой связи возникает вопрос – как цивилизованный мир должен реагировать на угрозы со стороны России? Ответ на него частично прозвучал на Варшавском саммите НАТО летом 2016 г., а также на недавно завершившейся Мюнхенской конференции – в выступлениях вице-президента США Майка Пенса и помощника президента по национальной безопасности Герберта Макмастера. Осознание глобальной террористической угрозы, исходящей от России, все в большей мере осознается мировым политическим истеблишментом.
К сожалению, западное экспертное сообщество существенно отстает в этом вопросе – из уст экспертов продолжают звучать призывы «услышать и понять Россию», не загонять ее в угол, позволить Путину сохранить лицо и т.п.
Экс-посол США в Москве Майкл Макфол поставил диагноз нынешнему этапу международных отношений, определив его как «возвращение к реалиям холодной войны». Однако американский дипломат видит существенную разницу между холодной войной демократического Запада с советским тоталитаризмом и нынешним противостоянием с Россией в том, что в первом случае присутствовала идеологическая борьба двух противоположных систем. Теперь такой идеологической составляющей нет, поскольку Россия утратила социалистический потенциал советского времени.
Идеология антисоветизма действительно стала достоянием истории и непригодна даже как источник опыта в новых условиях информационной войны против России. У современной РФ идеология, в ее советском понимании, практически отсутствует. Но у нее есть другие уязвимые идеологические точки, которые и должны стать целью информационных атак.
На место "антисоветизму" должна прийти "русофобия". Только русофобия – это не просто чувство ненависти или тем более не страх перед Россией, а целостная система историко-политических взглядов. Ее фундаментальная основа – тезис о сквозном единстве русского исторического пути со времен Московского царства до сегодняшнего дня, о тупиковой ветви русской цивилизации, ее неспособности к самостоятельному реформированию и развитию. Рамки этой статьи слишком узки для детального рассмотрения этого вопроса, но очевидно одно: в реальности русским нечего на это возразить.
Второй тезис, против которого Россия практически бессильна – это ее многонациональность. Национальный вопрос во многом способствовал крушению двух столпов российской государственности – Российской империи в 1917 и СССР в 1991 г. Родовое проклятие Империи, собравшей в рамках единых сухопутных границ совершенно разнородные национальные образования, у которых нет никаких оснований, кроме материальных, быть к ней привязанными, не преодолено до сих пор.
Наконец, в мире должна быть создана атмосфера абсолютной морально-нравственной изоляции России, ее «нерукопожатности». Любой политический и общественный деятель на Западе, заявивший о своих симпатиях к России или тем более связях с ней должен в одночасье прощаться со своей карьерой и общественной репутацией. Высказывание симпатий к России (не к Путину, а именно к России) должно приравниваться к отрицанию Холокоста или публичному выражению симпатий германскому нацизму. И в данном случае уже никакого значения не имеет, что в одном случае имелось соответствующее решение международного трибунала, а в другом случае его пока что еще нет.
И нужно понять, что критиковать только президента Владимира Путина, сосредотачивая лишь на нем всю персональную ответственность за процессы описанные выше, стратегически неправильно. Путин – человек и его власть так или иначе имеет конец. Он – лишь индивидуальное воплощение, порождение и функция константных черт, присущих русской цивилизации как таковой. Борьба против Путина рано или поздно завершится и мир вновь захочет поверить в то, что Россия может станет наконец-то нормальной цивилизованной страной.
Но в том-то и дело, что не станет. Вся история этой страны это доказывает.