Лена и Мирослава
Маленькая Мирослава в супермаркете хочет купить все. Она носится между стеллажами, сиюминутно выкрикивая свои желания: «конфеты», «сок», «колбаса», «тортик». А мама Лена только и успевает, что расставлять за дочерью продукты по местам и выхватить из ее рук огурец, который Мирослава уже поднесла ко рту в попытке надкусить.
Лена оплачивает на кассе свои скромные покупки: майонез, помидор, вареную колбасу и конфеты – дочке. За несколько минут пути от магазина до детской площадки у их нынешнего дома, социальной квартиры, в ладошке у Мирославы зажаты уже пять оберток. После каждой съеденной конфеты она требовательно протягивает маленькую ручку за следующей. А Лена в свою очередь предупреждает, что эта – последняя:
– Она и раньше была жадная к сладкому. На квартире нам, конечно, дают печенье, фрукты для детей, но хочется иногда и чего-то другого. Когда мы второй раз уехали из Дебальцево в Киев, денег не было совсем. Если Мирослава видела у другого ребенка вкусности – у нее аж губы тряслись. Сейчас ей хочется всего, и я, получается, ее балую.
Лена боится, что не сможет обеспечить Мирославе хорошее детство. О том, какое это – хорошее, девушка судит по своим детским годам – полная семья, большой дом с собственным хозяйством, родители, которые ни в чем не отказывают. Чтобы дать Мирославе все возможное из того, что было у нее, Лена пошла бы работать и на пять работ.
– Внешность у Мирославы – светлые волосы, бледная кожа – копия папиной, – говорит девушка, поправляя дочке резинку – от бега у нее выбились волосы из хвостика на макушке. С гражданским мужем Лена прожила вместе 6,5 лет, а когда была на третьем месяце беременности, он уехал на заработки в Москву. Со временем перестал высылать деньги, а потом и вовсе звонить.
– Это была моя первая беременность. Он был рад, я была рада. Что за кирпич ему на голову упал, что он нас бросил… он меня не обижал, работал, был хорошим хозяином. И любовь была, все нам завидовали. Что у него за перемены в жизни случились, я не могу объяснить себе, не то что другим, – делится Лена и со смиренной улыбкой добавляет:
– То, что от нас ушло, значит, было не наше, и все еще впереди.
За лучшей, или скорее нормальной, жизнью чуть больше двух лет назад девушка уехала из Дебальцево. До начала боевых действий Лена работала санитаркой, больницу любила – нравилось ухаживать за людьми. Но в ее дом попал снаряд, работы не осталось, а жить под постоянным надзором в городе, где действует комендантский час, не хотелось. Сначала Лена поехала во Львовскую область вместе с Мирославой и кумом. Мужчина переписывался в интернете с женщиной, рассказал историю Лены с дочкой, а та, в свою очередь, предложила им полгода пожить в ее пустом доме – бесплатно, оплачивая всего половину коммунальных услуг.
– Там нам люди помогали, – раззадорено вспоминает Лена. Одна соседка принесла ведро голубцов. Ведро! Их только сварить надо было. Одежду, продукты, мясо несли, все хорошее – домашнее. Не обижал никто. Не смотрел, на каком ты языке говоришь. Друзьями и знакомым обзавелись.
Через полгода Лена переехала в общежитие. Но прожила там всего неделю – попалась «врэдная» вахтерша:
– Постоянно возмущалась: чого ви сюди понаприїжджали? Невзлюбила нас в общем. До того довела, что я психанула и уехала назад в Дебальцево – там осталась мама, она ни в какую не хотела уезжать из родного города. Но начались обстрелы.
Конечным пунктом нового путешествия Лены стал Киев. В столице девушка обратилась в общественную организацию «Донбасс SOS», где ей дали номер офиса «Право на здоровье» и сказали: если там не смогут помочь – нигде в Киеве не помогут. В 2013 году социальная квартира этой организации стала первой подобного рода в Украине. За границей такие центры работают уже давно и называются «дом на полпути». Здесь не только обеспечивают временным жильем, едой, вещами, средствами гигиены, но и предлагают комплексные услуги социального сопровождения.
– Я объяснила, что по делу буду находиться в квартире – на работу хочу устроиться, оформить социальные выплаты, жилье подыскать.
Вопрос поселения в квартиру рассматривает комиссия – трое представителей «Право на здоровье». Им важно услышать мотивацию, увидеть желание потенциальной клиентки меняться. На первой встрече, которая происходит в главном офисе организации (дневном центре), спрашивают, например, что конкретно женщины хотят изменить в своей жизни, пока будут находиться в квартире.
Лена и Мирослава живут в социальной квартире вот уже три месяца – это минимальный термин, на который тут могут приютить. Если этого времени не хватило на решение проблем, комиссия рассматривает вопрос о продлении пребывания до шести или девяти месяцев. Для каждой жительницы соцработницы составляют план задач, который нужно выполнить. Пунктом такого плана, например, может быть рождение здорового ребенка, оформление помощи или поиск родственников, которые могли бы приютить женщину в своем доме. Уйти из социальной квартиры можно в любой момент, вернуться обратно – нет.
Лене помогли отдать дочку в садик. В ее случае с этим проблем не было – по государственной программе предусмотрены резервные места для детей переселенцев. Женщинам из других регионов сложнее – нужно, как и всем, записаться в электронную очередь. Поэтому у Лены своего рода привилегии, не нужно постоянно смотреть за ребенком, а потому удалось выйти на работу.
– Жизнь начала налаживаться, – подытоживает Лена.
Девушка полный рабочий день убирает в здании НАБУ. В клининговую компанию Лену устроила старшая социальная работница квартиры. Делать нужно много, но что обидно, сетует Лена, за маленькую зарплату – 3,5 тысячи. Есть, тем не менее, маленькие радости:
– Некоторые сотрудники ко мне привыкли – угощают. Недавно один из работников принес бутылочку кока-колы – это вам, говорит, угощайтесь. Я знаю, им разные напитки дают. Позволила себе обнаглеть и попросила сока. Мама без колы проживет, а ребенок без сока – нет. Он принес и то, и то – «За ваш труд».
Лена достает маленький черный смартфон, выкрашенный лаком для ногтей с блестками – "для красоты", и вслух читает: “Арманд Баси”. Так называются духи, которыми пользуется одна из сотрудниц Антикоррупционного бюро. Когда все будет хорошо, Лена обязательно хочет купить такие же и себе, а еще нарастить ногти и найти новых подруг.
Юля и Анория
В квартиру Лена с Мирославой возвращаются к ужину. Каждая жительница готовит себе и ребенку самостоятельно, сама приводит в порядок свою комнату. Здесь считают важным научить тому, что никто не проживет за женщин их жизни, что важно воспитывать в себе ответственность, заботиться о себе и ребенке.
Сейчас в квартире живет три маленькие семьи. Они разместились каждая в отдельной комнате, рассчитанной на двоих женщин, то есть всего центр может разместить одновременно шесть человек. Из обстановки только самое необходимое: шкаф, пеленальный столик, впритык к кроватям мам придвинуты кроватки для малышей. Двери из каждой комнаты ведут в длинный коридор, где стоят пухлые полки с книгами в ярких обложках, ящик с игрушками, пеленальный столик. На стенах развешаны альбомные листки с отпечатками маленьких пяточек – клиентки квартиры делают разные поделки на совместных занятиях арт-терапией. Иногда вместе выпекают, а общую территорию убирают по графику дежурств.
На чистой кухне с хорошим ремонтом варит кукурузную кашу миниатюрная и немногословная Юля. За столом на деревянном стульчике для кормления смотрит мультики ее двухлетняя дочка. В руках у девочки с пушистыми черными ресницами, кудрявыми волосами и необычным именем Анория увесистый смартфон.
Юле 24 года и с заметным акцентом она рассказывает, что в социальной квартире живет уже пять месяцев. Девушка ждет, когда назначат дату проведения кассационного суда, который своим решением должен депортировать ее домой – в Узбекистан. Там у Юли есть близкие родственники и своя квартира.
– Мама по постановлению суда о депортации сейчас находится в специальном центре закрытого типа. Но меня из страны не выпускают, потому что Анория родилась в Украине.
Так как «Право на здоровье» является негосударственной организацией, в квартиру принимают женщин с любым гражданством или вообще без паспорта. За время пребывания тут документы помогают восстановить – обращаются в необходимые инстанции или регистрируют в центре учета бездомных. Оформить социальные выплаты на детей можно только с регистрацией.
Юля думала о том, чтобы навестить маму – предусмотрены несколько дней в месяц, когда можно не ночевать в квартире, предупредив об этом социальных работников. Но ехать нужно в Черниговскую область ради всего двух часов встречи.
– Раньше Анория больше любила бабушку. А меня почти не видела – я работала: раздавала листовки, продавала канцтовары, на заводе в ночную смену делала календарики. Сейчас, наоборот, дочка только меня и видит.
Есть и другой вариант для девушки вернуться на родину – купить билет на самолет за 15 тысяч гривен. Юля шутит, что быстрее, чем назначат дату суда, она заработает деньги сама. Девушка работает неполный день – три часа, неделя через неделю. Социальные работницы пошли ей навстречу и одна из них проводит время с Анорией, пока Юля убирает в бильярдном клубе неподалеку. Клиентки всегда должны сами смотреть за детьми, а если хотят куда-то отлучиться, то малышей нужно брать с собой или попросить присмотреть за ними других жительниц.
Из Узбекистана Юля уехала с семьей в восемь лет – в Москву. Окончила школу. Вышла замуж. А когда была беременна на шестом месяце, муж разбился в автомобильной аварии. Свекры Юлю недолюбливали, обещали подарить квартиру, если она откажется от Анории и передаст им опеку.
– Его родители очень обеспеченные и думают, что можно купить за деньги все. Но ребенку же не деньги нужны. Когда мы с мужем встречались, они были против, потому что у меня – характер, могу за себя постоять. А им нужна была невестка, которая бы тихо-молча сидела, что бы ни сказали, то и делала.
Одним из главных направлений работы квартиры является профилактика социального сиротства. Сотрудничество с Киевским городским центром для семьи, детей и молодежи позволяет поддерживать контакт с социальными службами и родильными домами. Поэтому частыми гостями квартиры становятся женщины, которым угрожает изъятие ребенка из семьи (например, из-за плохих бытовых условий) или беременные девушки, которые сами хотят отказаться от ребенка – из-за недостатка денег на его содержание, «не проснувшегося» материнского инстинкта. В этих случаях общение с психологом и социальное сопровождение должны помочь найти выход из ситуации, убедить маму не оставлять ребенка и сохранить семью.
После рождения Анории, Юля с мамой переехали к сестре, ее мужу и их маленькому сыну во Львов. Родственники обещали сделать девушке регистрацию взамен на «детские деньги». А через год отдали паспорт, сказали, что ничем не могут помочь и попросили съехать.
– Я решила отправиться в Киеве. Сначала снимала квартиру со студентами, но не ужилась. А в следующей у меня забрали деньги за два месяца и выгнали, – девушка рассказывает об этом без особых эмоций. Все, чего Юля хочет сейчас – вернуться в Узбекистан и отдохнуть от удручающих приключений.
В социальной квартире не ведут статистику того, скольким женщинам удалось изменить жизнь, а сколько вернулись к прежней. Контакты стараются поддерживать, но это не всегда удается. Когда жительница квартиры выселяется, то пишет заявление с просьбой прекратить услуги. На этом функциональные обязанности социальных работников заканчиваются. Легче, если женщина остается клиенткой дневного центра – тогда знают точный адрес и номер телефона, могут созваниваться и узнавать, как дела.
Из дальней комнаты, отведенной под кабинет, на кухню приходит соцработница Инна. Одна из сотрудниц постоянно находится в квартире. Инна предупреждает, чтобы на воскресенье девочки ничего не планировали – все вместе пойдут в зоопарк. По возможности женщинам пытаются организовывать досуг и учебу. Они обязательно каждую неделю ходят к психологу в офис организации на личные консультации и групповые тренинги. Учатся планировать бюджет и готовить. Слушают лекции о предупреждении употребления алкоголя и наркотиков. Гуляют в парках и смотрят кино. Из последнего видели фильм «Кука», мелодраму о маленькой девочке, которая живет без родителей и когда-то успешной женщине, которая хочет ей помочь.
К концу ужина возвращается последняя жительница квартиры. Девушка, на вид лет восемнадцати, завозит в тамбур коляску, берет на руки и прижимает к себе новорожденную дочь. Молодая мама еще не готова рассказывать о себе.
Поужинав и покормив дочерей, жительницы квартиры расходятся по комнатам. Здесь все соблюдают режим, успеть вернуться в квартиру нужно до 9 вечера, одновременно уложить детей спать, чтобы никому не мешать. Просыпаются все тоже по графику.
Лена выходит на перекур. Сигареты – это то немногое, чем девушка пока может «розрадити себе». Она вспоминает прошедший день и воодушевленно рассказывает, что скоро покинет квартиру. Одна из соцработниц предложила Лене убирать в общежитии семейного типа и там же жить.
– Пятьсот гривен буду платить в месяц, зарплата – 2700. Работа – делать нечего. Хотя сначала страшно было, когда она сказала, что там 5 этажей. Но коридоры – метр на метр – сделаешь работу и иди на подработку. Где я жилье найду за такие деньги? Это идеальный вариант на данный момент, а дальше будет видно. Дальше будет легче.