Лоренса Кокрофта (Laurence Cockcroft) тревожит глобальное потепление. Да, как и многих из нас, его беспокоят последствия роста температур на нашей планете. Но он также осознает другую опасность, которую большинство людей не замечает - связь между климатическими изменениями и коррупцией.
Что же общего может быть между двумя столь разными явлениями? Оказывается, очень многое. Как отмечает Кокрофт, многие формы деградации окружающей среды противоречат закону в тех местах, где такая деградация происходит. Однако виновные в этом, скажем, действующие противозаконно лесозаготовители в Бразилии, Индонезии или Конго, зачастую прибегают к коррупции, чтобы уйти от закона.
Но здесь есть еще более интересный момент. По словам Кокрофта, некоторые механизмы, созданные мировым сообществом для борьбы с изменениями климата, не защищены от злоупотреблений. В торговле углеродными квотами, как это ни прискорбно, широко распространено мошенничество, и это хорошо известно. Богатые страны уже выделяют многомиллиардные средства в качестве компенсации странам победнее, чтобы те за счет этих денег адаптировались к глобальному потеплению.
Эти суммы, предупреждает Кокрофт, могут быть больше всех тех денег, что тратятся сегодня на помощь для развития. Поэтому они становятся соблазнительной мишенью для подкупа - особенно если учесть то, сколько денег, выделенных в прошлом на проекты помощи, было потеряно из-за коррупции. «Если коррупция ослабляет эти фонды так же, как она ослабила множество программ помощи, - говорит Кокорофт, - то она может оказаться огромной помехой в борьбе с ростом температур, цель которой - ограничить их подъем к 2050 году двумя градусами».
Заявления Кокрофта легко можно сбросить со счетов, назвав его человеком, одержимым узкой проблемой, который разрабатывает любимую тему. Однако мне такая точка зрения кажется глубоко ошибочной. На мой взгляд, он полностью прав, говоря о том, что коррупция стала системной проблемой, подрывающей основы государственного управления во всем мире, и что если ее не остановить, она ослабит дееспособность государств.
А Кокрофт знает, о чем говорит. Этот экономист и специалист по вопросам развития, много лет проработавший в Нигерии, является одним из основателей международной некоммерческой организации Transparency International, которая предлагает средства для решения проблем усиливающейся коррупции и злоупотреблений. Недавно эта организация отметила 20-ю годовщину с момента своего создания. Но как говорит Кокрофт, не это заставило его опубликовать свою новую книгу «Global Corruption» (Глобальная коррупция), которая является удобным ключом к самым серьезным проблемам и путям их решения. Настоящая причина публикации, говорит он, заключается в актуальности и неотложности борьбы с теми вызовами, которые порождает коррупция.
Заголовки СМИ текущей недели, похоже, доказывают его правоту. Китайский руководитель Ху Цзиньтао, выступая на этапном съезде коммунистической партии, который проходит в настоящее время в Пекине, заявил делегатам, что коррупция может оказаться «губительной» для власти коммунистов, если партия не сумеет устранить данную проблему.
Михаил Касьянов, Борис Немцов, Владимир Милов
Наверное, это не должно вызывать особого удивления после громкого скандала с Бо Силаем. Падение этого бывшего тяжеловеса китайской политики в текущем году пролило свет на превратившиеся в обыденность злоупотребления властью и влиянием в партийных рядах. (По какой-то причине Ху Цзиньтао не стал упоминать другие громкие разоблачения, касающиеся огромных состояний людей из окружения самых влиятельных в Китае фигур, таких, как премьер Вэнь Цзябао и новый лидер партии Си Цзиньпин. Государственные цензоры постарались убрать эти неприятные сообщения западных средств массовой информации подальше от пытливых взоров китайских граждан.)
Тем временем, в России старый-новый президент Владимир Путин на днях посчитал необходимым уволить своего министра обороны Анатолия Сердюкова из-за утверждений о том, что этот лишившийся расположения президента руководитель воспользовался своим привилегированным положением для того, чтобы снимать сливки с российской торговли оружием. (Говорят, пришедшая с обыском полиция обнаружила Сердюкова в доме у его любовницы, который был доверху набит добытыми нечестным путем предметами роскоши. Даму увели в наручниках.) Похоже, что сейчас этот скандал набирает обороты.
Но и здесь тоже государство весьма избирательно рассказывает о своих собственных действиях. Сердюков со своими планами реформирования армии нажил множество врагов в военных кругах, и поэтому недоброжелатели могли воспользоваться его щедрыми тратами как поводом для избавления от министра. Столь же явная коррупция в рядах российских чиновников, не говоря уже о руководстве Русской православной церкви, вызывала слабую или вообще нулевую реакцию со стороны Кремля. Похоже, что власти в последнее время всю свою энергию тратят на борьбу с антикоррупционными активистами типа Алексея Навального, чья открытая критика злоупотреблений не вписывается в государственный сценарий и противоречит ему.
Следует отметить, что коррупционные мега-скандалы происходят не только в авторитарных государствах. Бразильцы сегодня с изумлением наблюдают за тем, как руководителей из администрации все еще популярного экс-президента Луиса Инасиу Лулы да Силвы (Luiz Inácio Lula da Silva) отдают под суд за причастность к обширной схеме скупки голосов избирателей, известной под названием mensalão (с португальского это можно перевести как «большая ежемесячная выплата»). В Индонезии государственная антикоррупционная комиссия ведет эпохальное сражение с прогнившей насквозь полицией. А в Индии активисты снова начали общенациональную кампанию борьбы с повсеместными взятками, которые многие называют серьезным препятствием на пути экономического развития.
Раз уж об этом зашел разговор, то и в Соединенных Штатах, где граждане сейчас радуются окончанию напряженной президентской кампании, существует серьезная обеспокоенность относительно тесной связи между деньгами и политикой. Вопросов здесь много - от лоббирования до неблаговидной роли политического финансирования. (Не уверен, можем ли мы успокаивать себя тем, что некоторые низкопробные методы и приемы технически не подпадают под определение коррупции, поскольку разрешены по закону.)
Такая картина особого воодушевления не вызывает, и Кокрофт заслужил похвалу за ту откровенность, с которой он признает, что легких решений здесь не существует. Он отмечает, что самых крупных успехов в борьбе с коррупцией добиваются в небольших местах, таких как Сингапур и Гонконг, где компетентным, но недемократичным руководителям удалось создать сильные институты по борьбе со злоупотреблениями, а также атмосферу нетерпимости по отношению к коррупции в обществе. Но такие уроки не очень хорошо приживаются в больших и неорганизованных странах, таких как Россия и Индонезия.
Однако Кокрофта несколько обнадеживает то обстоятельство, что мир все больше осознает масштабы этой проблемы. Во времена холодной войны не было особого желания и готовности браться за ее решение с глобальным размахом, так как коммунистические страны запрещали обсуждение данной темы, а западные государства боялись, что вскрытие недостатков их авторитарных союзников, выступающих против СССР, может вызвать нежелательные последствия. Однако в связи с мощным развитием глобальной экономики за последние два десятилетия коррупция обрела слишком большие размеры, и игнорировать ее сегодня уже невозможно. Но и следить за ней сейчас намного труднее.
Кокрофт высоко оценил деятельность Антикоррупционной рабочей группы «Большой двадцатки», назвав ее «лучшим шоу на данный момент». Такую оценку он дал за ее усилия по выработке общемировых мер борьбы с такими непростыми проблемами, как юрисдикция секретности. (Эта группа своим существованием обязана работе борцов с международной коррупцией, которые на днях собрались на свою ежегодную встречу в Рио-де-Жанейро. Да, Кокрофт там тоже участвует.)
В конечном итоге, говорит он, антикоррупционные кампании добьются наибольших результатов, если сосредоточат свои усилия на нескольких ключевых вопросах. Прежде всего, государствам и донорам из организаций помощи необходимо понять, что главный двигатель коррупции во многих экономиках это их теневой сектор. Если дать мелким предпринимателям стимулы для выхода из тени на свет и узаконить их деятельность, это может способствовать снижению коррупции.
Далее, как показывает пример США и Индии, перекосы в регулировании политического финансирования могут иметь мощные разрушительные последствия, поскольку политические партии имеют обыкновение вознаграждать своих доноров, меняя в их пользу законы или отдавая им контракты. При этом скрытые издержки несут все остальные. Кокрофт настаивает на том, что не менее важно признать размах связей между политиками и организованной преступностью во многих частях мира.
Мировому сообществу также необходимо бороться за принятие действенных международных норм и регулирующих правил для транснациональных корпораций. Кокрофт сдержанно хвалит Конвенцию ОЭСР по борьбе со взяточничеством. (Правда, он тут же замечает, что недавний скандал Wal-Mart в Мексике, где эта американская компания десятками подкупала чиновников для ускорения процесса получения разрешений на открытие магазинов, говорит о том, что здесь остается немало серьезных проблем.)
Но, пожалуй, самое надежное лекарство от этой болезни - гласность. У репортеров во многих странах мира сейчас появилось больше возможностей для разоблачения правонарушений. Социальные сети предлагают новые способы для выведения взяточников на чистую воду. А развитие многопартийной системы и неправительственных организаций создает больше пространства для деятельности активистов и для выражения ими своих тревог и озабоченностей.
Прежде всего, важно помнить, что решения проблем существуют, и что такие решения можно найти и реализовать, когда граждане и политические руководители в состоянии проявить необходимую силу воли. Если махнуть на коррупцию рукой, назвав ее неизбежным и неистребимым атрибутом некоторых обществ, это вызовет не только никому не нужную деморализацию, но станет проявлением интеллектуальной лени. «Общество и его культура не являются неподвижными, - отмечает Кокрофт. - Общество и его культура всегда динамичны». Более того, добавляет он, «во всех тех странах, где коррупция является повальной, всегда есть люди, которые с ней борются». В этом он тоже прав. Наверное, все нам пора задуматься над тем, как им помочь.