Амбициозный проект-исследование места женщины в украинском искусстве, “Свое пространство”, впрочем, и напарывается на очерченную выше дихотомию между “главной выставкой” ПАЦ и прочей экспозиционной программой – амбиция кураторов выглядит несколько масштабнее того места, которое ему отвела институция, и оттого несомненно теряет в целостности. Есть ощущение, что, получи в свое распоряжение весь ПАЦ, авторы проекта смогли бы полнее заполнить заявленные пространства. С другой стороны, если бы проект не пытался объять как можно больше аспектов темы, он несомненно бы выиграл и в качестве и глубине.
“Свое пространство” поделено на три раздела, в которых тема женского начала рассматривается в оптике общества, политики и телесности, а также в диалоге с историей украинского искусства. Как отмечено выше, физическое пространство выставки не совсем соответствует столь комплексной кураторской концепции, многие составные части которой требуют отдельного масштабного осмысления и в урезанном виде “раздела” теряют глубину. Это касается и искусства украинских художниц-монументалисток, в частности Ады Рыбачук, хотя весь нарратив построенной ею и варварски уничтоженной советской властью “Стены памяти” на Байковом кладбище “перегрет” от слишком частого использования украинскими художниками и кураторами. Это касается и женских образов в советском искусстве – тут вообще выделение политического аспекта в отдельный зал кажется не совсем корректным, потому как политикой в широком смысле пронизана вся выставка. Это же можно сказать и про женское в народном искусстве. Несмотря на порой впечатляющие и selfie-ready экспозиционные решения, вроде “комнаты” художницы-аутсайдера Полины Райко или стенда с ксерокопиями советских плакатов (оригиналы которых почему-то не получилось достать из запасов библиотеки Вернадского), складывается ощущение, что некоторые работы и залы были включены в проект только ради того, чтоб поддержать его шаткую и слишком амбициозную по масштабу структуру.
Вызывает вопросы и более “современная” часть экспозиции. Несмотря на обильное цитирование кураторской практики первого директора Центра Сороса Марты Кузьмы в сопроводительных текстах, художники и искусство девяностых представлены очень опосредованно – в первую очередь инсталляцией Марины Скугаревой “Мне хорошо”, которая иллюстрирует проблематику творческой реализации женщины-художницы в сообществе, а также работой на тему андрогинности Николая Троха. Возможно кураторы хотели избежать очевидных ходов, отказавшись от включения работ Валерии Трубиной или Татьяны Гершуни (ограничась сопутствующей заметкой про выставку “Рот Медузы” под кураторством Натальи Филоненко 1995 года), но ничего не было предложено чтоб заполнить эту ощутимую лакуну.
Если все же попытаться проследить в рамках “Своего пространства” эволюцию женского искусства в Украине, то может сложиться весьма трагичная картина – от витального народного искусства через не менее витальное советское и искру девяностых в тотальную тоску современности. Фигурантки премий и шортлистов ПАЦ представили настолько заурядные работы, словно сам факт их участия был неким выполнением квоты на привлечение институциональных любимцев (благо, тематика выставки ограничила возможность для включения туда Никиты Кадана). Евгения Белорусец сделала неубедительный ремейк свой старой неубедительной работы, в которой предложила посетителям выставки обрести свою идентичность с помощью разложенных случайным образом предметов. Алевтина Кахидзе 44 раза ответила на вопрос о детях с разными эмоциями, оттенки которых различить было крайне сложно. Екатерина Ермолаева в очередной раз показала проект с перевоплощением – на этот раз в образы с витрин советских домов мод. Работы из проекта Жанны Кадыровой “Second Hand” вообще никак не связаны с заглавной проблематикой выставки. На этом фоне несомненно эффектно выглядят работы Влады Ралко из совсем нового цикла “Призрак свободы”, но, с другой стороны выбор работ именно про тело в пространстве возможно и слишком прямолинеен, учитывая гигантский спектр работ художницы, тематический близкий концепции выставки.
В целом, “Свое пространство” – это несколько очень разных проектов, которым не хватило целостности и глубины. Но в то же время, сам факт такой живой эволюции Исследовательской платформы внутри ПАЦ свидетельствует об оздоровлении институции. Осмысление истории украинского искусства, фиксация его настоящего и взращивание своего кураторского (и вообще художественного) сообщества – это то, чем и нужно было заниматься ПАЦ с самого начала если не вместо, то хотя бы в более ощутимое дополнение к глянцевому брендострою вокруг имени Виктора Пинчука.
Выставка продлится до 6 января 2019 года.