Головна — Блоги — Блог Константина Пахотина — 10 січня 2013, 11:36

О новом законопроекте. Доколе?

Деградация высшего образования полным ходом идет на международном, государственном, институциональном уровнях. Достаточно сравнить таблицы МСКО 97 и МСКО 2011, приведенные в предыдущей статье, и вспомнить констатацию Будапештско-Венской конференции Министров образования в 2010 году. Не отстает от мирового процесса и Украина.

Константин Пахотин , Стратегические модели в высшем образовании

В самом новом законопроекте о высшем образовании, принятом Кабинетом Министров Украины в качестве официального документа КМ, очень много, на 91 странице, достаточно грамотным юридическим языком изложено мнение неизвестных приближенных к КМ лиц о том, что такое высшее образование и как должна регламентироваться деятельность системы высшего образования, которая содержит, по мнению составителей законопроекта, такие «ингредиенты»:

«IV.11.1.Систему вищої освіти становлять: вищі навчальні заклади всіх форм власності; рівні та ступені (кваліфікації) вищої освіти; галузі знань і спеціальності; освітні (освітньо-професійні і освітньо-наукові) та наукові програми; стандарти освітньої діяльності та стандарти вищої освіти; органи, які здійснюють управління у сфері вищої освіти; учасники навчально-виховного процесу».

Столь фривольное толкование системы высшего образования наводит на мысль об отсутствии квалификации у конечных исполнителей и/или о небрежении к проблеме руководителей рабочей группы…

В новом варианте законопроекта многие наши замечания учтены, но весьма причудливым образом. Рассмотрим один пример.

В старых вариантах критике подверглись определения младшего специалиста и бакалавра, двойные стандарты по отношению колледжей. В новом варианте по поводу колледжей читаем: «II.5.4. Молодший спеціаліст – освітньо-професійний ступінь, що здобувається на початковому рівні вищої освіти і присуджується в результаті успішного засвоєння освітньої-професійної програми, обсяг якої становить 90–120 кредитів ЄКТС. Ступінь молодшого спеціаліста присуджується особі за умови наявності в неї повної загальної середньої освіти. Ступінь молодшого спеціаліста може здобуватися одночасно із завершенням повної загальної середньої освіти за денною формою навчання». «VI.28.1.3. Коледж – галузевий вищий навчальний заклад або структурний підрозділ університету, академії чи інституту, який провадить освітню діяльність, пов’язану із здобуттям ступеня молодшого спеціаліста».

Таким образом, колледж однозначно признается таким учебным заведением, который согласно с МСКО 2011 (международная стандартная классификация образования) осуществляет подготовку по «короткому циклу третичного образования», т.е как бы дает слушателям пропедевтический, ознакомительный курс высшего образования.

Но мы-то знаем, что это не так!

Выпускники педучилищ, медучилищ, музучилищ, техникумов – вполне состоявшиеся специалисты, способные выполнять квалифицированную работу на хорошем профессиональном уровне, способные также занимать низовые должности руководителей коллективов. Подготовка в этих учебных заведениях и программы вполне соответствуют, а иногда и превосходят лучшие программы европейских и американских колледжей. Значит, в новом варианте законопроекта целенаправленно снижается статус вуза юридическими средствами. А это просто неприлично, что бы не говорили бюрократы. Фактическое снижение качества образования в колледжах предполагается осуществить путем создания виртуальных колледжей, что следует из отмеченной выше фразы: «Ступінь молодшого спеціаліста може здобуватися одночасно із завершенням повної загальної середньої освіти за денною формою навчання». Так и видишь, как в бывшем институте (университет) вводится пара должностей для ведения документации «колледжа», а занятия со старшеклассниками ведутся преподавателями института (университета) по вечерней форме не чаще трех раз в неделю. После окончания такого колледжа выпускник имеет право перейти на 2 курс по программе бакалавра, например. Так разве можно сравнивать такой виртуальный колледж с колледжем, переименованным, скажем, из медучилища?

В новом законопроекте преподаватели колледжа приравниваются и квалифицируются как учителя старших классов школы. Структура колледжа «списана» с советского ССУЗа (среднее специальное учебное заведение):«VI.33.7. Структурними підрозділами коледжу державної (комунальної) форми власності є відділення, циклові комісії, бібліотека тощо». Вообще говоря, в новом законопроекте «умиляет» беспомощное «тощо» и «інше» в статьях, описывающих структуру, содержание, формы и виды образования. Тщательнейшим образом дается, к примеру, определение кафедры, а вот определение новых формирований (технопарк, инкубатор…) не дается совсем, только лишь упоминаются наименования. Что это – убогость фантазии исполнителя или руководителей рабочей группы? Создается впечатление, что составителям законопроекта очень важно было «набрать» количество страниц в тексте.

Например, в условиях Болонского процесса кафедра оказывается рудиментарным образованием, логически не нужным ни для образовательного, ни для научного процесса в высшей школе. Известны кафедры, на которых преподается до сотни дисциплин. Разве может такая кафедра быть нормальным рабочим коллективом, объединенным какой-либо целью, общностью интересов и работы?

Возвращаясь к колледжам следует заметить, что все бывшие ССУЗы необходимо преобразовать в колледжи с выпуском бакалавров.

Это было бы правильное решение. Возведение в ранг среднеевропейского или американского колледжа (выпускник – бакалавр) наших техникумов и училищ вполне соответствовало бы международной практике. Для «умиротворения» мировой бюрократии и набора достаточного числа кредитов можно просто добавить еще один год обучения, особенно в условиях контрактного набора в вооруженные силы. Финансово это было бы дешевле, чем называть выпускников этих вузов младшими специалистами.

Предлагаемая законопроектом ситуация просто унизительна для украинского общества и намечена, судя по всему, для внедрения в общественное сознание комплекса вторичности, неполноценности.

Обратимся теперь к качеству высшего образования. Качество образования по законопроекту обеспечивается некими системами внутреннего и внешнего обеспечения качества образовательной деятельности и системой обеспечения качества деятельности Национального агентства по качеству высшего образования (далее НАКО). Наворочено сильно! Основным здесь является то, что все процедуры и мероприятия основаны на правильном оформлении соответствующей документации. Для живых студентов оставлена одна процедура: «V.16.2.3. Оцінювання здобувачів вищої освіти».

Обратимся к простому здравому смыслу. Качество процесса образования всегда основывалось на 4 «китах» (рис.1): 1) высокое качество преподавания или высокая профессиональная квалификация преподавателей (не путать с научной квалификацией – К.П.); 2) высокий уровень интеллектуальности образовательного пространства в данном вузе; 3) высокая степень материального обеспечения учебного процесса и быта обучающихся; 4) высокий уровень мотивации и стимулирования участников учебного процесса. Что такое

высокое качество преподавания, в законе не говорится. Не определяется и начальная квалификация преподавателя, но записано требование к регулярно-периодическому повышению квалификации преподавателя. Что это такое, знает каждый преподаватель высшей школы. В настоящее время вряд ли можно встретить случаи, когда опытная профессура посещает занятия молодых преподавателей с целью практического обучения. Даже взаимопосещения – лишь «птичка» в соответствующем журнале. Само проведение регламентированных в законе видов занятий (лекция, практические занятия, консультация, индивидуальные занятия) отдано на произвол не совсем грамотных самоучек, профессионализм которых достигается «варкой в собственном соку». Законопроект ничего не говорит по этому поводу. Повышение квалификации ограничивается лишь заполнением соответствующих бланков по стажировке, хотя вот в Европейском институте сделана попытка применить дистанционное обучение, т.е. намечается прогресс. Законопроект не указывает пути повышения квалификации, хотя по количеству очевидных определений, никакого отношения к действительности не имеющих, законопроект затмит любое плохое методическое пособие.

Мало того, НАКО, призванное по закону контролировать и обеспечивать качество высшего образования, совершенно не озабочивается (по этому же закону) квалификацией преподавателей. Как известно, научная квалификация определяется учеными степенями, а преподавательская профессиональная квалификация – учеными званиями. Агентство по качеству образования по законопроекту никакого отношения не имеет к определению качества преподавания. Этим законопроект обязывает заниматься некий орган, отвечающий за политику в сфере образования (видимо, МОНМиСУ). Но, простите, один из главных факторов качества образования не входит в компетенцию органа, обеспечивающего это качество! Нонсенс, нет?

Интеллектуальность образовательной среды, вероятно, требует отдельного пояснения. К законопроекту, скорее всего, здесь трудно предъявить претензии, поскольку пока юридически уровень интеллектуальности, духовности не оценивается. Тем не менее, именно этот фактор определяет профессионализм законопроекта с точки зрения работников образования, как бы юридически грамотно он не был составлен. Деятельность такой системы, как высшее образование должна быть вооружена некоей идеологией, и так было всегда в лучших высших учебных заведениях мира. Первоначально эту идеологию «создавала» религиозная философия (ислам, христианство…), но постепенно, с развитием цивилизации, на первое место выдвинулся культ знания, и это продержалось несколько столетий.

Эта идеология позволяла возникнуть интеллектуальной среде в академических кругах с непременным «переходом» на студенческий контингент. Интеллектуальное содружество всегда было оппозиционным к правящей в обществе идеологии, но смягчение последней позволяло противоречия сглаживать до уровня компромисса. Сильная государственная идеология выхолащивала интеллектуальную среду, уже в шестидесятые годы даже в крупных вузах Украины, как, впрочем, и во всей европейской части СССР, в преподавательской среде было не принято делиться с коллегами своими научными и методическими достижениями, а во времена застоя эта практика приобрела обязательный характер. Общение повсеместно перешло на бытовой уровень, интеллектуальная среда сохранилась в некоторых малочисленных научных школах на примитивном уровне.

Сейчас, в эпоху рыночных отношений, когда дипломы и аттестаты разных достоинств стали товаром, интеллектуализм становится неприемлемым и даже наказуемым, но без него качество образования останется низким даже при очень хорошем материальном обеспечении.

Материальное обеспечение учебного процесса по последнему законопроекту – внутреннее дело вуза. Об этом недвусмысленно говорится в подпунктах V.16.2.5 и V.16.2.6. Тем самым государство не берет на себя обязательства субсидировать высшее образование в части материального обеспечения качества учебного процесса, а вот контролировать его наличие – всегда пожалуйста и всенепременно! Странное понимание автономии вуза в головах составителей законопроекта. Если для частных вузов типа Гарварда это вполне приемлемо, развитие материальной базы происходит за счет хозяйственных договоров (по принятой до недавнего времени у нас терминологии), то государственные вузы должны обеспечиваться по большей части хозяином, т.е. государством, и это соответствует любой принятой в системе логике. Принятые нормы в законопроекте, видимо, призваны обеспечить банкротство большинства вузов. Куда смотрят ректоры харьковских, донецких, днепропетровских, львовских вузов?

О мотивации и стимулировании можно говорить очень много и придется посвятить этому специальное исследование, здесь же следует лишь сказать, что мотивация и стимулирование участников учебного процесса (обучаемые и обучающие) в предложенном законопроекте не предусмотрены. Разброс в оплате труда в зависимости от ученой степени и ученого звания, зафиксированный в законопроекте, не предусматривает различие в сложности выполняемой работы, и это прискорбно, поскольку образовательная бюрократия никогда всерьез и не занималась этим вопросом, а попытки исследований учебного процесса высшей школы до сих пор, мягко говоря, не приветствуются.

Очень показательной в преамбуле законопроекта является декларация автономии вузов: «Автономія вищого навчального закладу обумовлює необхідність самоорганізації та саморегуляції, яка є відкритою до критики, служить громадському інтересові, напрацюванню істини стосовно викликів перед державою і суспільством, відбувається прозоро та публічно. Держава, що заінтересована в існуванні таких центрів незалежної думки, створює умови для їх створення розвитку».

Невразумительный текст является чисто декларативным и не несет никаких обязательств. Да и понятно, как ХОЗЯИН (КабМин в законопроекте объявлен учредителем государственных вузов со всеми вытекающими…) позволит любому учреждению быть независимым от себя? Или хотя бы имеет своё суждение по основным вопросам? Вполне четкий ответ на эти вопросы поясняет, почему бюрократия от образования не допускает научных исследований высшей школы или хотя бы построения оптимальной модели для реформирования.

Константин Пахотин , Стратегические модели в высшем образовании

Теми: законопроєкти, вища освіта