У макропруденциального регулирования есть две перекрестные задачи: защитить финансовую систему от остальной экономики и остальную экономику защитить от финансовой системы. Да, именно так – ни много, ни мало! Первая задача вытекает из наблюдения, что денежно-кредитная политика, в попытке достичь ценовой стабильности, может вносить нестабильность в финансово-банковскую систему. Следовательно, нужно предотвратить или, по меньшей мере, ослабить ее нежелательное воздействие. Таким образом, главная цель этой составляющей макропруденциальной политики – финансовая стабильность. Для этого можно, например, увеличить требования к собственному капиталу заемщиков или должников в период кредитного бума. Выполняя свою вторую задачу, макропруденциальная политика призвана защитить остальную экономику от перекосов финансово-банковской системы – как во время бума, так и в периоды спада. Это лежит в русле так называемого «момента Мински» (назван в честь знаменитого американского экономиста Х.Мински, который, кстати, считал, что кредитная система является мощным дестабилизирующим фактором внутри экономики), когда внезапное резкое падение стоимости активов происходит вследствие совместного эффекта делового и кредитного циклов. Здесь, пожалуй, главное средство – ограничение кредитования.
Макропруденциальное регулирование, с одной стороны, граничит с микропруденциальным регулированием, а с другой стороны оно граничит с кредитно-денежной политикой. Теоретически, если считать ценовую стабильность целью денежно-кредитной политики, а финансовую стабильность считать целью макропруденциальной политики, этого вполне достаточно, по крайней мере, в спокойные времена. Однако, когда реальные процентные ставки (скорректированные на уровень инфляции) снижаются до низких значений, а именно такая ситуация через некоторое время будет у нас, трудностей становится больше – если работа финансово-банковской системы серьезно нарушена (как это наблюдалось в Украине), то эффективность денежно-кредитной политики значительно снижается. Поэтому, чтобы денежно-кредитная политика вновь стала эффективной, необходимо исправить работу финансово-банковской системы, что является задачей макропруденциальной политики. Конечно, в качестве альтернативы можно задействовать другой вид макроэкономической политики – например, бюджетную политику (детальнее об этом здесь). Вообще-то ее, рано или поздно, придется задействовать, но, к сожалению, пока у нас многие к этому не готовы ментально, продолжая витать в облаках по поводу того, откуда возьмутся деньги для обеспечения роста экономики. Однако, вернемся к теме сегодняшней статьи. Слишком оптимистичен будет тот, кто скажет, что достаточно лишь поручить денежно-кредитной политике поддерживать стабильность цен, а макропруденциальной политике – обеспечивать стабильность финансового сектора. Объясню почему.
Итак, почему макропруденциальная политика необходима? Это объясняется тем, что финансово-банковская система, в которой отдельные финучреждения выглядят благополучно, может легко выйти из равновесия, потому, что все ее составляющие подвержены одним и тем же рискам. Да еще и создают их сами. Каждое отдельное финучреждение может иметь хорошо диверсифицированный портфель активов. Но если все портфели активов диверсифицированы в целом одинаковым образом, то все банки будут уязвимы. Это мы и увидели во время недавнего кризиса украинской банковской системы. Усугубляет ситуацию то, что единые правила макропруденциального регулирования для всех субъектов регулирования увеличивают вероятность того, что банки будут диверсифицироваться почти однообразно, а, следовательно, будут брать на себя во многом одинаковые риски (более того, схожие риски принимают на себя и заемщики банков).
Выделю шесть групп рисков. Первый очевидный пример такого риска – экономические циклы (а в случае с заемщиками-физическими лицами, в первую очередь, это циклы на рынке недвижимости). Вторая группа рисков – опора на одинаковые рынки капитала. Третья группа общих рисков – единые для всех случаев правила переоценки активов в период кризиса. Четвертый источник рисков – единый и очень узкий круг механизмов страховки против общих рисков. Пятая группа рисков – использование одинаковых моделей риск-менеджмента.,
Очевидно, что системные риски растут, если все участники в значительной степени подвержены одному и тому же набору рисков. Степень риска в банковской системе (как и в любой системе в целом) – совсем не одно и то же самое, что восприятие риска отдельными банками. Риски в национальной банковской системе повышаются, если все ее участники сталкиваются с одинаковыми угрозами (и она становится безопаснее, если каждый участник рискуют по-своему). Но и это еще не все! Участники одной и той же финансово-банковской системы не только подвержены общим рискам - они еще и создают общие риски друг для друга и для экономики в целом. Любая финансовая система не только впитывает в себя риски, но и источает их! Поэтому, в сущности, и требуется макропруденциальная политика.
Как внедрять адекватную макропруденциальную политику? В идеале макропруденциальная политика должна быть максимально автоматизированной и не оставлять никакого пространства для дискреционных решений. К примеру, имеет смысл привязать нормативы достаточности капитала банка (или объемы резервов) к темпам роста кредитного портфеля. Ведь чем более высоким темпом наращивается кредитование, тем больше у банка должен быть капитал, если делать акцент на надежности банковской системы (а разве можно его не делать?). Ключевая макрозадача – добиться того, чтобы не только сами банки, но и их многочисленные заемщики могли переносить потенциально возможные более высокие убытки с меньшими затруднениями. Наряду с этим нужно задуматься вот о чем: путем финансовых санкций или более высоких требований к капиталу нужно предотвратить чрезмерные несоответствия у банков в сроках погашения активов и пассивов, тем самым способствуя уходу от привычной для украинских банков ситуации, когда фондирование сверхдолгосрочных и рискованных активов производится за счет краткосрочных и безопасных пассивов.
Впрочем, есть здесь пространство и для дискреционных решений – выявление системных рисков, порождаемых регулированием. В частности, анализ того, как некоторые особенности регулирования заставляют банки принимать определенный тип рисков одинаковым образом, или как оно делает банки более однотипными и уязвимыми перед одним видом шока. Экономика государства, специализирующаяся на выращивании всего лишь нескольких видов аграрных культур, сильно страдает, если случается неурожай этих культур в данной стране (кстати, это – серьезный повод задуматься для тех, кто выступает за развитие Украины как преимущественно аграрной страны). Равным образом финансовая системы, сосредоточенная на узком круге рисков, терпит крушение, когда эти риски реализовываются. Что у нас и произошло – достаточно, например, посмотреть на удельный вес необслуживаемых и проблемных кредитов в банковской системе Украины.
Учитывая тесную связь между макропруденциальной политикой и кредитно-денежной политикой, очевидно, что за обе должен отвечать НБУ. Ведь кредитно-денежная политика и макропруденциальная политика всегда будут тесно взаимосвязаны. И часто будут выступать альтернативными способами достичь одной и той же цели. Поэтому, денежные власти должны хорошо понимать, чего добиваются органы макропруденциальной политики, поскольку действия последних будут оказывать сильнейшее воздействие на кредитно-денежную политику. К счастью, в отличие от некоторых других государств, в Украине имеется консенсус относительно того, кто должен заниматься макропруденциальной политикой. Кстати, подобная практика находится и в соответствии с Регламентом Евросоюза № 1092\2 010, где говорится, что у «национальных Центробанков должна быть ведущая роль в макропруденциальном регулировании и надзоре вследствие их экспертных знаний и существующих полномочий в области финансовой стабильности».
Позволит ли решение тех проблем, которые я выше обозначил в виде «пяти групп рисков», обеспечить высокую эффективность макропруденицальной политики? Никто не знает ответ на этот вопрос. Склонные ответить «да» выказывают, говоря словами Ф.Хайека, «пагубную самонадеянность», допуская наличие твердого знания там, где его нет. С другой стороны, иные альтернативы выглядят непривлекательно – либо нам и дальше страдать от тяжелых затяжных банковских кризисов, либо полагаться только на инструменты денежно-кредитной политики, которые, как показывают и мировая и отечественная практика, не способны самостоятельно обеспечить стабильность банковской системы.
В качестве причин, осложняющих ситуацию, я бы выделили три следующие – органы макропруденциального регулирования всегда будут подвержены разнообразному давлению, у них будет латентный профессиональный конфликт интересов с органами, отвечающими за кредитно-денежную политику, они будут объективно испытывать нехватку надежной информации. Конечно, не избежать дискуссий относительно оптимального соотношения денежно-кредитной политики и макропруденциальной политики. В которых, надеюсь, будет найдены правильные пропорции.
Но, если, как предрекал Х.Мински, автор гипотезы финансовой нестабильности, кризисам суждено рано или поздно повторяться, то необходимо перестроить ядро финансово-банковской системы страны так, чтобы она могла выдержать любой кризис. Подобно тому, как мосты строят в расчете на устойчивость к сильным ураганам…