Берлинале – фестиваль, который славится своей политической повесткой. На нынешнем киносмотре уже успели выступить за освобождение Олега Сенцова, в нескольких фильмах конкурса поднимался вопрос о правах животных и этичности охоты, конечно же, не обходится без фильмов на ЛГБТ-тематику и на тему мигрантов. Последние две поданы в фильмах-участниках основной программы особенно тонко.
Фильм “Фантастическая женщина” чилийского режиссера Себастиана Лелио открывается видом невероятных водопадов – чуда природы, места отпуска влюбленной пары, которому не суждено случиться. Орландо умрет от аневризмы, а Марина, с которой у него был роман, вынуждена будет переизобретать себя в мире без любимого человека. Опять.
Марину не пустят на похороны родные Орландо, ее выгонят из квартиры, будут толкать и унижать медицинскими процедурами. Можно решить, что такие унижения часто достаются любовницам, но в “Фантастической женщине” есть нюанс: эта женщина – трансгендерная. “Я не понимаю, что ты такое”, – прямо заявит Марине сын Орландо.
Для Марины ее любовь была зеркалом, в котором отражалось ее восприятие телесности, бытия и осознания себя женщиной. После того, как Орландо умер, ей придется заново восстанавливать окрепшую было уверенность в собственной идентичности.
В продюсерах фильма Лелио значится Пабло Ларраин и Марен Аде, чьи “Джеки” и “Тони Эрдманн” бодро шагают по церемониям награждения “оскаровского сезона”; среди вдохновителей – ясно, кто: Педро Альмодовар, выведший тему гендерной и сексуальной идентичностей в большое кино. Между тем, Лелио нашел свой стиль, а за него вполне может получить большую награду на Берлинском кинофестивале в субботу.
Еще один явный фаворит на победу в конкурсе – новый фильм финского режиссера Аки Каурисмяки, трагикомедия “Другая сторона надежды”. Суперчеловечное кино о сирийском мигранте Халеде Али, сбежавшем из Алеппо после того, как практически вся его семья погибла в результате обстрелов. Халед случайно попадает в Финляндию (убегая от польских неонацистов в Гданьске, он забирается в грузовой корабль), пытается получить убежище (финские власти оказываются равнодушными к судьбе беженца и не считают конфликт в Сирии чем-то серьезным и угрожающим) и хочет найти свою сестру, которую потерял где-то в южной Европе.
Параллельно с приключениями Халеда меланхоличный Вальдемар собирает чемодан и уходит от своей пьющей жены (гениальная сцена, достойная отдельной награды). Ему надоело продавать рубашки и он хочет открыть ресторан. В этом ресторане и пересекутся жизни двух главных героев.
Каурисмяки не остался в стороне от темы войны в Сирии и приезда беженцев в европейские страны и рассказал свою, ироничную, местами до слез смешную, но очень тонкую историю о том, как люди иногда остаются людьми. А иногда и нет – режиссер не питает иллюзий по поводу страны, в которой живет, и населяет ее неприятными персонажами, на действия которых часто хочется закрыть глаза.
В компанию к Каурисмяки, будто специально под главу жюри Пола Верхувена (или, точнее, под его последний фильм “Она”) в основной конкурс подобрали несколько комедий.
На приз от жюри вполне может претендовать разговорная и очень короткая картина Салли Поттер “Вечеринка”. В этом, похожем на спектакль, фильме рассыпаны жемчуга актерских работ: Кристин Скотт-Томас играет новоназначенного министра, в чьем доме проходит вечеринка; Тимоти Сполл – ее мужа, который в этот вечер сделает два важных объявления; Киллиан Мерфи – банкира, которого все считают бездушным, но это не так; Бруно Ганц – просветленного немца, который считает западную медицину – практиками вуду; Эмили Мортимер и Черри Джонс – лесбийскую пару, которая ждет тройню (или не очень – это нам предстоит выяснить); и Патрисия Кларксон, чьи едкие комментарии стоит растащить на надписи для футболок.
Фильм Поттер фонтанирует диалогами, сюжетными поворотами и заметками на злобу дня – и это при том, что он длится всего 71 минуту. Я смотрела его в зале с нормальными зрителями, а не циничной прессой, – зал реагировал, как дети на поход в магазин мороженого.
При этом в “Вечеринке” нет ничего сверхъестественного – мало того, хочется, чтобы Поттер глубже копнула и добавила слоев своим персонажам, но это уже придирки. Это очень бойкое и яркое (хоть и черно-белое) кино о том, что семейные отношения – не то, чем кажутся, а уже внесемейные – и подавно.
Если возвращаться к реакции зрителей на фильмы, то еще интереснее было наблюдать за залом во время другого конкурсного фильма – австрийской “Дикой мыши” Йозефа Хейдера. Хейдер – известный актер и сценарист, но теперь взялся за режиссуру, и “Мышь” – его дебют, в котором он, естественно, и сыграл главную роль.
Это еще одна трагикомедия – на этот раз о смерти среднего класса в сытой Европе. Любопытно было наблюдать, как зрители то и дело хохотали не то чтобы над шутками, но над самими собой, признанными в уволенном из газеты музыкальном критике, который устроился на работу в парк аттракционов, и его жене – успешном терапевте, которая понимает, что потратила много лет своей жизни не на того человека.
Будь “Дикая мышь” американским фильмом, его бы точно снял Вуди Аллен: тонкокожие критики и их часто надуманные неврозы – прекрасный материал для творчества. Но Хейдер – не Аллен, не Баумбах и даже не Алекс Росс Пэрри, который, как мы уже знаем, тоже ступил на скользкий путь издевательств над интеллектуалами. Поэтому “Дикая мышь” вряд ли стоит того ажиотажа, который вокруг нее создали, – это весьма симпатичное, но довольно плоское кино, которое соберет хорошую кассу в кинопрокате и, возможно, станет национальным австрийским претендентом на “Оскар”.
Еще один немецкоязычный конкурсант – на этот раз серьезная драма, “Белые ночи” Томаса Арлслана. Норвежская природа предстает как фон для попыток отца и сына стать настоящими отцом и сыном. У Микаэля (его играет Георг Фридрих, знакомый нам по роли в “Алоисе”) есть 14-летний сын Луис, с которым он мало общается и вообще практически не знаком. Отец Микаэля умирает в родной для него Норвегии и отправиться на похороны главный герой решает со своим сыном. Отношения между ними не ладятся: Луис – подросток, а Микаэль слишком долго его игнорировал, чтобы теперь пытаться наверстывать упущенное.
Режиссер решил показать развитие этих нордических характеров максимально скупо: лицо Микаэля на протяжении всего фильма выражает 50 слабо различимых оттенков печали. Луис от него практически ничем не отличается. Минимализм похвален, только вместе с расширением амплитуды эмоций, которые могли бы испытывать его герои, Арлслан отсекает и то, что могло бы превратить их в убедительных персонажей. Скажем, зачем Микаэлю страдать бессонницей в поездке? Зачем Арслан повез их в Норвегию? Отработать немецко-норвежскую ко-продукцию, скажут нам продюсеры и будут правы, но драматургически-то зачем? Зачем ему нужны были сцены со сверстницей Луиса? Все вышеперечисленное не добавляет персонажам ровным счетом ничего.
Поводом для споров между критиками стала новая картина Агнешки Холланд, экранизация романа Ольги Токарчук, “След зверя” – такая себе мисс Марпл в антураже польской деревни, мужская часть населения которой занята исключительно жестоким обращением с животными.
Главная героиня – харизматичная, но не без сумасшедшего огонька в глазах, Душейко (Агнешка Мандат-Грабка, чья актерская работа – единственная причина смотреть этот фильм). Хиппи, бывшая инженер, а нынче –учительница английского в местной школе, Душейко борется за права животных и против охотников, которые не всегда руководствуются календарем и охотятся на все, что душа пожелает.
Конфликт между главной героиней и местными властями обостряется, когда городок наводняют трупы: сначала убивают одного охотника, потом начальника полиции, мэра, владельца лисьей фермы и так далее. Душейко делится гипотезой: возможно, это звери мстят за жестокое с ними обращение, и Холланд охотно эту версию поддерживает кинематографически: олени, кабаны, лисы и другие обитатели леса играют в “Следе зверя” такие же роли, как и местные жители.
Кроме Душейко и четвероногих друзей, мир фильма Холланд населяют персонажи разной степени карикатурности – от парня из технической поддержки полицейского отделения до забредшего из Чехии этномолога, с которым главная героиня разделит любовь к животным.
На теме защиты прав животных (которая в конкурсе Берлинале поднимается не раз – так уж сложилось в этом году) Холланд не останавливается, а вплетает в свой фильм еще и свою версию феминизма. В начале фильма Душейко, живущая бок о бок с природой и пользующаяся ее дарами (в виде урожая и астрологии, очевидно) в одиночку противостоит жестокому миру зашкаливающего тестостерона, уничтожающего все на своем пути.
На орехи достается и католической церкви, чей представитель в фильме поощряет охоту на животных, ведь “у зверей нет души”. Холланд, кажется, всерьез надела на себя доспехи несущего свет истины рыцаря, и оттого “След зверя” становится еще более нелепым.
***
Впереди еще семь фильмов основного конкурса, и вполне возможно, что список фаворитов дополнится еще несколькими конкурентами.
В других программах Берлинале тоже не обошлось без интересных картин, но о них – в следующем выпуске дневника.