Зато сейчас она не только обладательница «Оскара», но и всемирно известная «Бриджит Джонс» – девица, которая все время хочет похудеть. Кстати, для этой роли Рене худела и вновь толстела дважды: каждый раз на 15 кг.
В этом году Рене получила приглашение поучаствовать в качестве члена жюри в работе Берлинского кинофестиваля, стартовавшего в четверг.
Поскольку у вас немецкие корни, вам, наверно, чем-то близок Берлин, город, где немецкий дух сосредоточен с такой интенсивностью, как нигде больше?
Да, Берлин – это не город, а симфония… Что правда, то правда… Стоило мне приземлиться в аэропорту и побродить по улицам, как что-то во мне откликнулось, отозвалось. Однако я здесь не в первый раз.
Вы приезжали, помнится, на берлинскую премьеру «Чикаго», мюзикла, где играли с Кэтрин Зета-Джонс и Ричардом Гиром.
Да, было дело…
Тогда вы были чуть ли не первыми здесь звездами: мюзикл произвел оглушительное впечатление…
Спасибо на добром слове. Хотя я слышала и много нареканий: не так поем, не так танцуем…
Работать было сложно?
Еще как! Особенно бить чечетку… Вообще, актер должен уметь слишком многое – все может пригодиться, и чечетка, и спортивные навыки.
И умение похудеть-потолстеть на невероятное количество килограммов в короткие сроки?
(Вздыхает) И это тоже.
Все фото: EPA/UPG
Вы, говорят, сердце себе на этом посадили?
Зато прославилась – такого вы ждете ответа? На самом деле для актера, если он относится к своему делу трепетно, это не такая уж сложная задача: бывает и похуже…
Что может быть для изящной дамы хуже, чем без конца жевать пирожные?
Что за чушь! Наоборот – в кои-то веки наелась пирожных! Если бы не Бриджит Джонс, я бы никогда не узнала их вкуса.
Вы никогда не теряете чувства юмора – хотя Голливуд, по-видимому, не то место, где все с утра до вечера веселятся…
Что вы имеете в виду?
То, что актеры, тем более такие высокооплачиваемые, как вы, все время находятся в состоянии стресса – а вдруг следующая роль не срубит кассу? А вдруг продюсеры останутся недовольны?
Да, это тяжелая работа, что и говорить… Но, извините за трюизм, если ты талантлив, если всегда знаешь, чего хочешь, место для тебя найдется, роли всегда будут. Одна более удачная, другая – менее… Это и есть, собственно, жизнь, которая не может состоять исключительно из одних триумфов. Кроме того, триумфы, слишком стремительное восхождение наверх, к вершинам славы, могу развратить. Испортить, вселить надежды, которые впоследствии могут не оправдаться…
Вы хотите сказать, что ваш путь наверх – довольно тернистый – помог вам потом относиться к славе философски?
И всегда работать над собой: после «Оскара» я работала еще более упорно, чем до него.
Вам вообще какие роли более созвучны: современные девушки или девушки прошлого?
Мне все «созвучно». Каждая роль – как прыжок в неизведанное, начинаешь жить заново, по новым правилам, впрыгивая в шкуру своего нового персонажа.
Джордж Клуни сказал как-то, что вы умеете играть настоящий «гламур», олицетворяющий старый Голливуд, эдакий шик пятидесятых.
Ах! (Притворно падает в обморок) Я польщена, ужасно польщена! Получить такой комплимент из уст самого Клуни – это дорогого стоит!
Неужели он вам этого не говорил в лицо? Тем более что поговаривают, будто у вас был роман…
Ну, я уже сказала, что на такие вопросы вообще не отвечаю: это я лучше с подружками обсужу. Не с вами.
А подружки у вас – Николь Кидман и Риз Уизерспун?
Ну да. И они тоже.
А кто еще?
Секрет.
Хорошо, тогда скажите, делитесь ли вы со своими подружками секретами мастерства?
Не-а. Есть о чем поговорить и кроме этого.
Притом, что у Кидман, наверно, есть чему поучиться – выдающаяся актриса.
Да, гениальная, очень чувствительная, ранимая, тонкая. Поучиться есть чему, это точно.
Зато у вас можно поучиться юмору.
Спасибо. Особенно важно не терять этого чувства во время интервью…
Надоели журналисты?
Нет, нет, что вы! Каждый делает свое дело, и всякое дело должно быть уважаемым. Я ведь и официанткой поработала, и в рекламе снималась, не всегда же я была звездой. Так что понимаю, что такое работать без особой отдачи: когда твой труд не так уж заметен, когда за него немного платят, и, тем не менее, нужно стараться и трудиться.
Терпение и труд все перетрут?
Не всегда, к сожалению. Но я все же в это верю: если чего-то захочешь, то это непременно сбудется.
Это в вас говорит нордическая настойчивость?
Это во мне говорит моя природная въедливость. Какую роль тут играют гены – не знаю…
Женщины сейчас многого добились: славы, успеха, независимости. Как вы думаете, на этом пути они не потеряли чего-то?
Даже не знаю. Сложный вопрос. Но независимость – даже не внешняя, а внутренняя, личностная, совершенно необходима, чтобы понять, что ты есть, чего ты хочешь, какое место ты занимаешь в мире. В этом смысле женщина ничем не отличается от мужчины: коль скоро все мы люди, разве может быть кто-то ниже, а кто-то выше?
Не признаете, стало быть, утверждения, что женщина – «второй пол» и второстепенный, по сравнению с мужчиной, человек?
Было бы странно, если бы я это признавала.
Какую же тогда роль играет в жизни женщина мужчина? Ну, коль скоро она и так самодостаточна.
Вот на этот вопрос я вряд ли смогу ответить. Для этого мне не хватает жизненного опыта.
Диляра Тасбулатова, Мария Галагян, специально для «Левого берега»