Мелик Карапетян, руководитель кинофестиваля “Золотой абрикос”, Ереван:
“В этом году на фестивале мы сделали индустриальную программу, на 15-летие “Золотого абрикоса”. Стало понятно, что эта платформа уже нужна индустрии. Наш фокус – на регионе, пять стран Кавказа. Проекты на питчинге были из четырех стран – по понятным причинам, не было проектов из Азербайджана, но я надеюсь, что в дальнейшем они появятся, потому что мы хотим, чтобы на фестивале были представлены не страны, а истории из региона. Поэтому оцениваем мы качество этих историй, а не страны, откуда они приехали.
В Армении – новый премьер-министр, и мы надеемся, что ситуация с финансированием культуры и кино в стране изменится. Дискуссия об этом ведется уже много лет, но именно сейчас в нас появилась надежда, что начнутся прозрачные процессы реформ”.
О прошлогоднем скандале с показом фильма на ЛГБТ-тематику на “Золотом абрикосе”: “В прошлом году в программе было два ЛГБТ-фильма, их должны были показывать в кинотеатре Союза кинематографистов, как и всю программу – 37 фильмов. Администрация Союза отказалась показывать эти фильмы и потребовала убрать их из программы, тогда в кинотеатре покажут остальные. Мы отказались, но поскольку все эти переговоры происходили в последний момент перед началом фестиваля, все 37 фильмов не показывались в том кинотеатре. Общественность проинтерпретировала это по-своему, раскритиковав фестиваль. Но мы демократический фестиваль и обсуждаем многие темы, и не цензурировали ЛГБТ-фильмы, ситуацию просто неправильно поняли”.
Игорь Сукманов, программный директор кинофестиваля “Листопад”, Минск:
“У нас запустился национальный конкурс – это новая часть фестиваля, которая продиктована реалиями киноиндустрии – начали появляться независимые кинематографисты. Фильм “Хрусталь” Дарьи Жук, например, отобрали в Одессу и в Карловых Вары – это проект, который даже получил финансирование от государства. Официальные власти пытаются быть более лояльными к таким кинопроектам, потому что они хорошо влияют на имидж Беларуси.
В то же время многие независимые кинематографисты пытаются показать свое видение реальности. Они не снимают о политической ситуации, но о повседневной жизни, молодых людях, их отношении к миру, а не к политике. Они редко выходят в прокат, но показываются на фестивалях и об их режиссерах узнают в Беларуси”.
“Листапад” пытается представлять разное кино – официальное и независимое, чтобы показать разнообразную картину беларусского кино.
Один из успешных примеров – “Завтра” Юлии Шатун, гибридный фильм, получивший четыре приза на кинофестивале в Марселе.
Из-за того, что у нас появилось новое поколение режиссеров, есть и другие вопросы внутри общества – люди изголодались по успеху, и если кто-то получает награды, остальные завидуют, но пытаются придумывать свои инициативы. Так меняется индустрия.
Официальные власти пытаются контролировать все, министр культуры дает деньги на государственную киностудию и между кинематографистами, лояльными к власти.
Макс Чиорба, кинорежиссер и организатор кинофестиваля Кронограф, Кишинев:
“Молдова – очень специфическая страна. Хороший последний фильм сняли в 1992 и до 2010 года почти ничего не снимали. С 2010 года молодые режиссеры начали снимать фильмы. В прошлом году при помощи румынского и французского правительств в Молдове появился национальный центр кино. Мы пока не знаем, как он должен работать, но ожидаем, что он будет финансировать 10-12 фильмов в год, как документальные, так и игровые.
Проблема в том, что Центр национального кино Молдовы финансируется государством и в нем нет системы, по которой деньги будут возвращаться обратно в фонд. То есть, правительство будет вручную решать: в этом году мы вам дадим 200 тыс евро, а в следующем году ничего не дадим.
Режиссеры в Молдове снимают, в основном, драмы о социальных проблемах. Возможно, из-за нехватки денег. Очень мало комедий, всегда ищут какие-то мрачные и сложные темы.
Фестиваль предоставляет альтернативные возможности для зрителей, которые хотят смотреть не только Голливуд, а независимые фильмы или авторское кино. В кинотеатрах, в основном, показывают блокбастеры. В прошлом году в Молдове было только два независимых кинотеатра, теперь остался и один, поэтому смотреть хорошее кино практически негде.
Кронограф также ездит по разным городам Молдовы и показывает фестивальное кино, обсуждая его со зрителями.
Виталий Манский, Артдокфест (Москва – Рига):
Манский рассказал, что случается с фестивалем, если он идет на компромиссы в властью, которая на него давит.
“Сопротивляться нужно с самого начала – с первого фильма, который тебе не дают показывать. Если идешь на компромиссы, приходишь в состоянию Артдокфеста, [в котором он сейчас находится].
В 2014 году я подписал письмо в поддержку Украины и был обвинен в антигосударственной деятельности в РФ. Минкульт заявил, что ни один мой проект не будет получать господдержку, а также подал в суд на сеть кинотеатров, которые показывали фильмы Артдокфеста – за то, что фильмы на фестивале показываются без прокатных удостоверений. Фестиваль переехал в другую сеть. Штрафы, которые нам пришлось в результате проигранных судов составили около 1 млн рублей.
В результате Артдокфест переехал в Ригу. Весь конкурс переехал в Латвию. Мы будем пытаться показать какие-то картиныв в России, в режиме “эха фестиваля”. Конкурсные фильмы мы не можем показывать не только из-за давления сверху, но и из-за того, что многие режиссеры отказываются приезжать в россию со своими фильмами – например, украинские; или из-за того, что-то некоторые режиссеры не дают для показа фильмы в россию, потому что боятся за безопасность своих героев. Ситуация: из 21 фильма конкурса в России мы можем показать только 7.
Но мы решили перевести некоторые показы в онлайн и создали платформу Артдокмедиа по опыту венецианского кинофестиваля – онлайн-просмотры устроены так же, как просмотры в кинотеатрах, начинаются в одно время и на них продаются билеты. Кроме того, на платформе есть закрытая часть, к которой мы предоставляем доступ отборщикам разных кинофестивалей.
Ана Чкониа, программный координатор, международный кинофестиваль в Тбилиси:
"Наш фестиваль – в декабре, мы показываем лучшие фильмы года.
У нас нет независимых кинотеатров, мы показываем фильмы в мультиплексах. Зрители при этом привыкли смотреть фильмы на русском (прокат в Грузии осуществляют российские дистрибьюторы), потому что многие прокатные картины идут в русском дубляже. Новое поколение не знает русского и смотрит грузинский дубляж. Но мы пытаемся приучить их к тому, чтобы смотреть фильмы на языке оригинала с субтитрами.
Наша киноиндустрия маленькая и на экраны выходит не очень много грузинских фильмов.
У фестиваля нет денег сейчас – правительство сократило финансирование и больше денег давать не хочет. Частный сектор не заинтересован давать деньги на кинофестиваль.
Премьер-министр Грузии ушел в отставку после протестов, сейчас у нас новый премьер-министр и новые министры. Министерство культуры объединили со спортом, образованием и наукой. Четыре министерства под одной крышей – естественно, у каждой сферы теперь меньше финансирования, чем было раньше. И мы даже не знаем, будет ли у нас достаточно денег, чтобы провести фестиваль в этом году".
Самайя Асгарова, Баку (дистрибьютор и председатель Отдела международных дел):
"В кинотеатрах (количество которых растет) показывают локальное кино, иностранные фильмы, дублированные на азербайджанском и турецкий контент. Много турецкого контента, потому что турецкий язык похож на азербайджанский. Голливудские фильмы на русском и, собственно, русские фильмы, – на четвертом и пятом местах в этом списке.
В прокате Азербайджана нет русского влияния: молодежь не говорит по-русски и не смотрит голливудские фильмы, дублированные на русском.
За прошлый год в Азербайджане сняли около 60 фильмов. Все они независимые и были показаны в кинотеатрах, собрав неплохой бокс-офис.
У нас пока нет кинофестивалей, но в следующем году в Баку стартует новый кинофестиваль игрового кино. Будет конкурс кинопроектов для молодых кинематографистов. Для того, чтобы показать фильм на кинофестивале, нам нужно прокатное удостоверение, но его получить несложно. В отличие от России, например, у нас показывали в прокате “Смерть Сталина”.
***
К середине дискуссии возник животрепещущий вопрос – о роли кинокритики в каждой стране. Напомним, что в Украине в прошлом году была дискуссия о том, чем должны заниматься кинокритики (представители киноиндустрии, в своем большинстве, и чиновники считают, что промоцией украинских фильмов, кинокритики – что рефлексией и анализом процессов в кино), которая пока затихла.
Бернд Будер: Исходя из нынешнего состояния медиа, не все редакторы готовы публиковать у себя кинокритиков регулярно. Гораздо проще ставить пресс-релизы и анонсы. Но интересна ситуация в каждой стране вашего региона: как критика пишет о фильмах и как рефлексирует из связь с гражданским обществом.
Азербайджан: Есть независимые блоги, где критики пишут о фильмах, но нет профильных журналов.
Молдова: В киношколе нет специальности “кинокритика”, но также нет и специальности “сценарист”, “осветитель”, “звукорежиссер”, есть только режиссура, монтаж и операторская работа.
У нас нет настоящей кинокритики, но есть кинофестиваль, в рамках которого выходит газета, где пишут и обсуждают каждый фильм, который мы показываем. Газета бесплатная и хорошая, провоцирующая обсуждение фильмов после их просмотра. Это важно. Кинокритик – это человек, который прокладывает мост между режиссером и аудиторией.
В советские времена была кинокритика, но она исчезла. Никто не хочет писать о кино, никто не хочет быть звукорежиссером или осветителем, все хотят быть кинорежиссерами.
Украина, Юлия Синькевич (генеральный продюсер Одесского кинофестиваля): У нас есть кинокритика, конечно, она не везде, на телеканалах мало программ о кино. Но тенденция такова, что все больше медиа интересуются украинским кино: украинские актеры и актрисы появляются на обложках журналов, например, раньше такого не было.
Кинокритики – маленькая группа людей, которая занята выживанием, потому что их работа занимает много времени. Не так давно у нас была дискуссия о том, что для промоции фильмов действительно проще, чтобы опубликовали пресс-релиз, а не рецензию. Но при этом я не думаю, что негативная рецензия не убивает фильм в прокате.
Кроме того, в прошлом году прошел первый фестиваль "Киевская неделя критики", где отборщиками выступают кинокритики.
Армения: Кинокритика зависит от состояния киноиндустрии и от специального образования. Если нет фильмов, писать не о чем.
Беларусь: Кинокритика – в целом исчезающая профессия. В Каннах самая привелегированная пресса – дневная, которая пишет про красные дорожки, а не про фильмы, киноязык, душу кино.
Есть новое поколение людей, заинтересованных в кино, они пытаются писать о нем, но большая часть их текстов – поверхностная. Я думаю, что фильмы должны исследоваться и объясняться не только для представителей сферы кино, но для широкой аудитории. Кинокритик – единственный человек, который пытается соединить кино с аудиторией, а это тяжело.
В Беларуси основная дискуссия разворачивается между официальным кино и независимым кино, между минкультом и сообществом, которое хочет разнообразить кинематограф.
Грузия: У есть киножурналистика, но нет кинокритики, как таковой. Есть определенная элита, которая задает тренды – им не нравится американское кино, например, они смотрят фильмы режиссеров, которые были важными 20 лет назад, а сейчас уже неактуальны, и они же пишут про новое грузинское кино.
Например, эти критики разгромили фильм Аны Урушадзе “Страшная мать”, который был очень успешный на разных кинофестивалях. Эта “элитная группа критиков” сделала все, что в ее силах, чтобы преуменьшить ее заслуги; эти критики писали, что она успешна только потому, ее отец известный режиссер. Это несправедливо, потому что, я думаю, что это хороший и важный для грузинского кино фильм.
Россия: Есть два классических профильных журнала – “Искусство кино” и “Сеанс”, которые выходят регулярно. Киношкола выпускает каждый год факультет кинокритиков. И есть новая генерация кинокритиков, которые ведут блоги, и эти блоги с критическим анализом собирают многомиллионные аудитории.
***
Это уже не первая панельная дискуссия, на которой собираются представители кинофестивалей стран Восточного партнерства (и России, но, как видим, на дискуссии не зовут представителей придворных кинофестивалей вроде Московского, а узнают об опыте фестиваля вроде Артдокфеста, ставшего оппозиционным и вынужденного эмигрировать). Каждый год они обсуждают разные вопросы на кинофестивалях в Одессе и Коттбусе и, кажется, это действительно важно: поделиться опытом выживания культуры в регионе.
И хоть в итоге обсуждение почти не коснулось политической составляющей и того, как фестивали отражают эту ситуацию – разве что обсудили влияние России и тот факт, что на ОМКФ, к примеру, больше нет отдельной программы русского кино, как была до войны, – но это практически и невозможно: каждая страна сформировала собственный контекст, рассказать о котором в трех словах на панельной дискуссии бывает очень сложно.
Кинофестиваль в Коттбусе, как рассказал Бернд Будер, фокусируется на Восточной Европе. Его создали в 1991 году в результате падения Берлинской стены и развала Советского союза, и с тех пор фестиваль показывает восточноевропейское кино.
Как мы можем понять из популярных фильмов и сериалов, например, снятых в США, Восточная Европа для многих остается мифологизированной территорией, и если такие фестивали, как Коттбус, пытаются развенчать стереотипы и показать многообразие опытов и практик, то это очень важно. В этом году в Коттбусе будет фокус на украинском кино, переживающем сейчас много внутренних микрокризисов, но в целом, кажется, вписавшемся если не в мировой, то в восточноевропейский контекст так точно.
Вторая сессия воркшопа для критиков состоится уже в ноябре, на кинофестивале в Коттбусе, и LB.ua об этом подробно расскажет.