28 июня, когда украинцы отдыхали по случаю Дня Конституции, 200 человек из нашего партийного списка собрались на окраине Киева. Нет, не на пикник. Наша команда работала.
Мы рассудили так. Самолет не взлетает мгновенно – ему нужен долгий разбег по взлетной полосе. Ребенок не рождается «с нуля» – ему нужно 9 месяцев развития в утробе матери. Поэтому мы и решили начать парламентскую работу еще до выборов, чтобы к началу первой сессии подойти с готовыми проектами решений.
Наши кандидаты разделились на рабочие группы, каждая из которых соответствовала профильному парламентскому комитету: по вопросам аграрной политики, здравоохранения, регламента и т. п. Эти группы собрались в разных частях большого зала. Первая задача была несложной: после короткого обсуждения презентовать участников группы и определить приоритетные направления для работы.
Но попутно наш учебный «парламент» выполнил еще одну внеплановую задачу.
Мы сделали выводы, почему не работает настоящая Верховная Рада.
Вывод 1. Комитетов слишком много. Еще до начала работы участники некоторых групп предложили объединить их. Действительно: почему по разным комитетам разделены, например, иностранные дела и европейская интеграция?
«Не следует множить сущности без надобности» – этот принцип, известный как «бритва Оккама», был придуман еще семь веков назад. Почему же его не придерживались депутаты?
Ответ прост. Комитеты создавались прежде всего для того, чтобы всем фракциям Рады хватило портфелей. А комитет по европейской интеграции вообще стал удобным способом для бесплатных депутатских вояжей в Европу.
Еще в 2016 году миссия Европарламента по реформе Верховной Рады Украины рекомендовала сократить число парламентских комитетов. Руководитель миссии Пэт Кокс высказывал мнение, что эта цифра должна соответствовать количеству министерств.
Напомню: министерств у нас сейчас 19, а парламентских комитетов – 28, плюс спецкомиссия по приватизации. К примеру, Министерство промышленной политики было объединено с Министерством экономического развития еще в 2014 году. А парламентских комитетов по-прежнему два.
Вывод 2. Нужно взаимодействовать. С первых же минут участники наших комитетов начали ходить по залу, советоваться с коллегами из других рабочих групп, договариваться о совместном решении некоторых вопросов. Например, наша рабочая группа по противодействию коррупции активно сотрудничает со всеми профильными группами.
В настоящей Верховной Раде межкомитетная работа тоже предусмотрена, а некоторые законы должны рассматривать несколько комитетов. Но такое взаимодействие часто остается лишь на бумаге – на деле в комитетах царит жесткий феодализм.
Вывод 3. Обратная связь. Закрывшись в зале заседаний, проблемы медицины или аграрной промышленности не решишь. Наши будущие депутаты уже после первых дискуссий в рабочих группах начали встречаться с врачами, фермерами, адвокатами, журналистами. Ведь именно для них и работают профильные комитеты.
А рабочая группа по информационной политике и безопасности в число своих приоритетных задач включила пункт «Обратная связь». Каждый успешный бизнес прилагает огромные усилия для коммуникаций с клиентами. Почему этого не делает власть?
Мы уже привыкли, что банк, мобильный оператор или автозаправка интересуются у нас, довольны ли мы качеством их услуг. Но депутаты мнят себя богами и не опускаются до диалога с «простыми смертными».
Так быть не должно – и в новом парламенте так не будет. Мы услышим всех, для кого работаем.
Напрашивается вопрос: неужели этих трех простых истин не понимали депутаты предыдущих созывов? Думаю, понимали. Но их комитеты изначально были заточены под политические игры, а не под решение проблем страны. Я верю, что Верховная Рада 9-го созыва будет другой. И старые методы работы отойдут в историю, как дисковые телефоны или керосиновые лампы.