Можно констатировать, что европейским обществом сделан значительный шаг вперед в части осознания реальных угроз и необходимости борьбы с ними. Имеются ввиду результаты июльского саммита НАТО, прошедшего два месяца назад в Варшаве. Уже прозвучали и соответствующие оценки как со стороны представителей европейского [Западного] политического сообщества, так и со стороны российской пропаганды, а также прокремлевски настроенных/проплаченных Москвой западных СМИ и экспертов.
Выражая удовлетворение решениями Варшавского саммита НАТО, надо однако, отметить, что они стали лишь первым шагом на пути к осознанию угроз со стороны России и консолидации того, что мы называем «восточным флангом» Альянса. Основная работа, как на информационно-экспертном, так и на военно-политическом уровне еще предстоит.
Прежде всего, стоит подчеркнуть, что никакие дипломатические усилия и попытки «умиротворить» российского агрессора не имеют под собой ни малейших историко-логических рациональных оснований.
Следует также безоговорочно оставить любые надежды на то, что смена первого лица или даже правящей группировки в России (так называемый «верхушечный переворот») приведет к спаду напряженности в Восточной Европе и на постсоветском пространстве.
Особенно наивно выглядят заявления отдельных экспертов, надеющихся на «легитимный приход к власти либералов» в диапазоне от Д.Медведева до А.Кудрина. Никаких ни «системных», ни «несистемных» либералов, способных прийти к власти легитимным или даже революционным путем, взять на себя государственную ответственность и тем более изменить агрессивно-имперский тренд российской политики последнего полутысячилетия в России на сегодняшний день не существует. То исключение, которое имело место во второй половине 80-х – начале 90-х (до начала войны в Чечне) годов, своей кратковременностью, непоследовательностью и в конечном счете своим внутриполитическим и международным фиаско лишь подтверждает общее правило. Оно служит лишь основанием и подтверждением высказанного положения.
Замена фигуры В.Путина Д.Медведевым, С.Ивановым, С.Шойгу или кем-либо еще может на короткое время дать передышку, дезориентировать западный политический класс, но не может изменить имманентно присущего России внешнеполитического тренда. Следует помнить, что агрессия против суверенной Грузии, строившаяся по тем же лекалам, что и агрессия против Украины, происходила в период президентства Д.Медведева.
Год назад мы с тревогой констатировали как ментальный, так в значительной степени и политический разрыв в оценке рисков и угроз, наблюдавшийся между Европой Западной и Восточной, полвека проведшей в условиях русской/советской оккупации. Эта оккупация стала итогом того установившегося в результате Второй мировой войны миропорядка, возвращения к реалиям которого так жаждет нынешний российский режим. В стратегических целях и политических приоритетах последнего ничего не изменилось: в Кремле по-прежнему продолжают грезить о ядерном паритете с США и европейскими странами и о зоне исключительного политического, экономического и военного влияния на просторах от Днепра до Эльбы, как это было во времена СЭВ и Варшавского договора. Достаточно непредвзято почитать и послушать речи ведущих российских политиков, вплоть до самых первых лиц, а также находящихся у них на службе экспертов для того, чтобы последние сомнения в этом исчезли.
Варшавский саммит показал, что западная часть Европы только начала приходить к осознанию того, о чем давно уже говорят президенты Литвы и Эстонии, министры обороны и иностранных дел Польши, представители политического класса Украины, не говоря уже об экспертах, в том числе и российских, к числу которых скромно причисляет себя и автор этих строк.
Остается надеяться, что процесс ментальной, политической и военной консолидации Запада – всего, что мы называем цивилизованным миром, в рамках Альянса будет происходить достаточно быстро, и России не удастся овладеть инициативой, а тем более ее развить. Крупным, можно сказать знаковым шагом в этом направлении стало бы понимание того, что на самом деле не существует никакого восточного и южного флангов НАТО как отдельных, несвязанных между собой направлений международной и военной политики Альянса.
Повторюсь, российский имперский внешнеполитический вектор остается неизменным. Однако средства и методы проведения агрессивной курса претерпели изменения. Мы не будем здесь вдаваться в анализ недавно появившегося понятия «гибридной войны», которую Россия в настоящее время ведет против Украины. Аспекты этой войны достаточно хорошо известны. Хочется же заострить внимание на одном из главных методов этой гибридной войны – терроризме и провокациях. Если говорить об этих методах, то мы без труда увидим, что Россия, как минимум с момента своего вторжения в Сирию фактически уже ведет такую провокационно-террористическую войну против ненавистного ей Западного мира.
Все мы хорошо знаем об информационной войне, концепции «глобального русского мира» и распространения в невиданных ранее масштабах русского информационного пространства. Мы также хорошо знаем о методах ядерного и энергетического шантажа, первый из которых широко применяется сегодня, а второй находил применение в недалеком прошлом. Ныне всякому непредвзятому наблюдателю очевидно, что речь идет о шантаже террористическом. Эксперты уже неоднократно указывали на тот, например, факт, что иракских, ливийских, сирийских офицеров, воюющих в составе «террористических» войск ИГИЛ большинство составляют выпускники российских/советских военных учебных заведений, что в рядах воинов ислама велико количество граждан РФ, в том числе со свежевыданными загранпаспортами. Людям, знакомым с практикой «добровольцев», «отпускников», «гуманитарных конвоев», не говоря уже о ЧВК (частных военных компаниях), это уже говорит о многом.
Странным образом ИГИЛ, автоматически принимая на себя ответственность за все совершающиеся в европейских странах теракты, не выдвигает, как это принято у террористов, никаких требований. Однако каждый теракт сопровождается все более определенно и жестко звучащей требованиями Москвы вступить с ней в союз для борьбы с мировым терроризмом. Очевидно, что Кремль пытается таким образом преодолеть свою международную изоляцию, заставить считаться с собой как с глобальным ведущим геополитическим игроком и взорвать удушающий его экономически санкционный режим.
И, наконец, не следует забывать о сформулированном еще римской правовой традицией принципе cui prodest? Удивительно, почти все террористические акты соответствуют интересам, геополитическому расписанию и ритмам международной жизни Кремля. Россия осуществляет ковровые бомбардировки с применением запрещенных видов вооружения, убивает массу мирных жителей, возможно повинных лишь в том, что они недовольны режимом Б.Асада, направо-налево уничтожает демократическую оппозицию, наконец, не скрывает, что ведет войну с ИГ, а теракты почему-то происходят на территории стран, напрямую с ИГ не воюющих, мало того, в ущерб себе принимающих огромное количество беженцев, проявляющих, в отличие от России, терпимость к совершенно чуждым им мусульманским религиозным и национальным пока еще меньшинствам.
Террористические акты не происходят на территории тех стран ЕС и НАТО, которые периодически, хоть в какой-то форме поднимают вопрос о примирении с Россией, необходимости учитывать ее интересы, снятии санкций. Зато удары наносятся по главным странам ЕС, субъектам нормандского формата в реализации минских договоренностей и по городу – штаб-квартире ЕС и НАТО.
Именно эти же страны, опять «по странному стечению обстоятельств» стали главным объектом нашествия миллионных толп беженцев. При этом ИГИЛ до последнего времени воздерживалось от высказываний в адрес России и тем более от проведения на ее территории террористических актов. Зато Кремлю исключительно повезло с неудачным военным переворотом в Турции, в результате которого на Ближнем Востоке и в Восточном Средиземноморье на наших глазах складывается новая, выгодная России геополитическая конфигурация. Вторая по силе, грозная для России, армия Альянса оказалась разгромленной, дезорганизованной и фактически выведенной из строя. Предлагаю задуматься о том, что из всего сказанного логически вытекает следующий вывод: ключ к преодолению террористической опасности, также как и решению проблемы беженцев, не говоря уже о бесконечных попытках дестабилизации цивилизованного мирового порядка, лежит в Москве.
Иными словами, стратегически нет никакого восточного фланга НАТО, есть противостояние Альянса, стоящего на страже цивилизованного мира, демократии и мирового порядка, и России, неустанно посягающей на эту цивилизацию и этот порядок. Думаю, что уже сейчас или в самое ближайшее время подавляющему большинству западного политического класса и экспертного сообщества, не подкупленного Кремлем, должно стать очевидно: при ликвидации «русской угрозы» большинство террористических организаций свернут свою деятельность, а потоки беженцев значительно обмелеют и станут более управляемыми и менее агрессивными.
Поэтому для противодействия России желательно думать над усилением южного фланга так называемого восточного фланга Альянса, в частности, его черноморской составляющей. Не следует также упускать из виду и региональные аспекты укрепления европейской безопасности.
Также желательно ввести оборонную составляющую в формат Восточного партнерства - подобные вещи необходимо тщательно прорабатывать на экспертном уровне.
Наконец, в связи с невозможностью прямо сейчас включить Грузию и Украину в состав Альянса, стоило бы определить и возможно быстрее реализовать их ассоциированный статус, наподобие Швеции и Финляндии, хотя задача их полноценного членства в НАТО должна оставаться в числе его главных политических приоритетов.
Что касается минских договоренностей, то им уже 2 года. И эти договоренности не могут быть реализованы, так как конфликт на юго-востоке Украины является по сути военной агрессией России против этой суверенной страны. Эта агрессия лишь наскоро замаскирована под региональную гражданскую войну. Указанный конфликт не может быть решен в минском политико-дипломатическом формате. Путь к его решению лежит через ввод достаточного международного вооруженного миротворческого контингента без участия России. С его помощью должен быть восстановлен суверенитет Украины над этой территорией и контроль над всей протяженностью российско-украинской границы.
Территории бандитских «ДНР/ЛНР» должны быть полностью демилитаризованы, все незаконные вооруженные формирования и органы власти ликвидированы. Только после этого возможно проведение выборов в соответствии с действующей конституцией Украины.
Судьбу же боевиков-террористов, независимо от их гражданства и национальной принадлежности, должен решать украинский суд.
Данный путь является единственным средством решения этого затянувшегося конфликта, угрожающего безопасности не только Восточной Европы, но и всего европейского континента.