Горящий тур. Часть первая
Горящий тур. Часть вторая
Люди верили - военные пришли их защищать. Выстрелов в ночной столице стало меньше. В ту же ночь в эфире государственного телеканала президент Хосни Мубарак обратился к народу. В своей получасовой речи он много говорил о реформах, о борьбе с безработицей, о повышении уровня образования в стране. Но в отставку он идти не хотел.
- Конституция обязывает меня заботиться о безопасности страны и народа, и эту обязанность я собираюсь выполнять и дальше, - прочитал с бумажки господин Мубарак и пообещал утром распустить правительство.
В час ночи город снова зашумел. Со стороны площади Тахрир донеслись крики толпы и выстрелы. До утра Каир не утихал.
Танки в Каире
Утром победоносная столица (в переводе с арабского al-Qāhira — «победоносная») отдыхала после вчерашних боев. На набережной догорал офис правящей партии. Огонь перекинулся на соседнее высотное здание – Совет по делам женщин. Возле него находились две-три пожарные машины, но толку от них было мало. Большая часть помещений уже выгорела дотла.
На мосту группа гражданских и офицеров пытались разблокировать дорогу, убирая с нее сгоревший полицейский грузовик. Вокруг здания телецентра и в переулках, прилегающих к Тахриру, стояла военная техника: танки и бронетранспортеры с зачехленными стволами орудий и пулеметов. Дети с удовольствием залазили на броню и фотографировались. Взрослых солдаты на танки не пускали, журналистам не позволяли снимать себя на видеокамеры. В небе кружил армейский вертолет Ми-8. В остальном же египетская столица выглядела абсолютно мирно: потоки машин на дорогах, прохожие с детьми, кое-где даже открывались магазины.
Митинговали только на площади Тахрир. С утра на ней оставались несколько тысяч человек, но демонстранты постоянно прибывали, и к обеденной молитве там собралось уже два-три десятка тысяч людей. Подтягивались демонстранты и к зданию телецентра. Вместе с ними прибывали и новые танки. Пехотинцы, вооруженные автоматами и гранатометами, окружили телецентр плотным кольцом. На длинном балконе второго этажа через каждые метров тридцать установили станковые пулеметы. Но каирцев все это количество оружия не пугало. Многие подходили к солдатам, разговаривали с ними, шутили.
- Я не верю Мубараку, - рассказывал нам пожилой египтянин, профессор одного из местных университетов, примкнувший к демонстрантам. – Из его речи я понял, что он ничего не понимает. Он не понимает, что происходит, он не понимает наших проблем. Он похож на человека, который спит и ничего вокруг не видит.
Молодой студент в чистом и опрятном костюме подхватывал речь своего учителя:
- Посмотрите, тут тысячи людей. Тут христиане, мусульмане и даже иудеи. Мы не какие-нибудь террористы, мы просто хотим, чтобы этот человек ушел. Мубарак довел нашу страну до предела. Люди живут в полной нищете, люди едят и спят на помойках. Мы не хотим так жить дальше. Сегодня мы даем ему последний день, на то, чтобы он решился покинуть страну.
В это время по телевизору местные власти показывали пустую площадь Тахрир. После обеда египетские журналисты опубликовали официальные данные о погибших во вчерашних столкновениях с полицией – 23 человека. На самом деле только в одну из каирских больниц поступило 25 трупов. По всей же стране, по разным оценкам, были убиты не менее ста человек, тысячи были ранены.
Вечером на Тахрире демонстранты попыталась взять штурмом здание министерства внутренних дел. Забаррикадировавшиеся внутри полицейские открыли по ним огонь. Три человека были убиты на месте. Огромная толпа людей принесла их тела на набережную к офису телецентра. Мы наблюдали за траурным шествием из окна офиса EBU. Накрытые национальным флагом носилки с телами мертвых людей как бы плыли по живой реке, состоящей из тысяч манифестантов.
В девять часов вечера улицы города опустели, только на Тахрире остались несколько тысяч демонстрантов. Время от времени из разных районов города раздавались одиночные выстрелы и редкие автоматные очереди.
Ночной патруль
- Настоящий старинный меч?
- Это фамильное оружие, этим мечом еще мой дед воевал, - усмехается пожилой египтянин.
Группа из десятка вооруженных мужчин окружила нас на улице. В руках у них палки, ножи, а у одного дедушки - даже раритетная сабля. Именно она нас и заинтересовала. Египтян же интересовали наши документы. Проверив их и узнав, что мы журналисты с Украины, грозные патрульные смягчились.
- Вы бы не ходили по улицам ночью. Тут опасно, - предупреждают нас дружинники.
Такие группы вооруженных мужчин встречались нам в каждом жилом дворе. На рукавах белые повязки, за поясом у многих пистолеты, у некоторых в руках охотничьи ружья. Люди вышли на улицы, чтобы охранять свои дома.
- В городе нет полиции. Военные только в центре, нас защищать некому, - поясняет нам молодой парнишка в следующем дворе. - Сегодня мне звонил знакомый из района Маади, что на том берегу. Ночью какие-то бандиты залезли к его соседу, вынесли все ценное, а дом подожгли. Мой знакомый с пистолетом в руках всю ночь сидел у себя дома и не знал, что делать.
- В городе много преступников, - вступает в разговор мужчина лет сорока. Его зовут Карим. В своей многоэтажке он занимает должность заместителя управдома. Именно он организовал соседей в дружину.
Мы пьем горячий чай, которым нас угостили местные, и едим какие-то восточные сладости. В нескольких метрах наготове стоит дюжина бутылок с бензином и два огнетушителя. На въезде во двор – блокпост из обломков забора и деревянного щита на колесиках - такими пользуются местные полицейские. Несколько парней постоянно дежурят у въезда, останавливая редкие машины и проверяя документы у водителей.
- Либо заключенные сами сбежали, либо их выпустили из тюрем специально, чтобы посеять панику, – говорит Карим. - Слышите выстрелы? Это военные в соседнем районе воюют с мародерами. Их очень много.
- А по чьему приказу военные помогают людям? – спрашиваю я его.
- А кто их знает? - разводит руками мой собеседник. – В нашем районе есть военный спортивный клуб. Там человек сто служат. Офицеры никаких приказов не получали, они сами решили не сидеть, сложа руки. Вышли на улицы помогать нам. Сейчас они блокируют мосты на подходах к нашему острову. Пойдемте, покажу.
На мосту собрались человек триста. Большинство – гражданские. У многих в руках стрелковое оружие. Въезд на мост перекрыт обломками железного забора. В толпе замечаем нескольких солдат в полевой форме, без касок и бронежилетов, но с автоматами. Среди них один офицер. Крупного телосложения полковник громким голосом руководит действиями толпы. Через несколько минут на блокпосту останавливают легковой автомобиль. У водителя и пассажира находят оружие. Обоих вытаскивают из машины и окружают, агрессивно о чем-то расспрашивая. Прижатые к забору арестанты громко ругаются, оправдываются, показывают какие-то документы и визитные карточки. Один из солдат отбирает у них ключи от автомобиля и бережно закрывает машину. Пленных уводят.
- Сегодня мы уже задержали три машины с мародерами, – говорит еще один наш новый знакомый Самэн. У него жена с Украины, и он немного говорит по-русски. - Они на угнанных автомобилях пытались прорваться в наш район. Мы их передали военным. Оказалось - беглые «зеки».
Самэн очень нас выручил. Когда мы попытались снять на мосту видео, у нас едва не отобрали камеру. Военные и гражданские накинулись на нас одновременно, что-то крича, указывая на камеру и делая руками запрещающие жесты. И только один араб заступился за нас. Невысокого роста, но коренастый, он начал ругаться со своими соотечественниками, пытаясь что-то им объяснить.
- Самэн, по-русски Семён - представился он нам и пояснил, - Люди боятся, что вы снимите, как они останавливают машины и проверяют багажники, а потом скажете, что египтяне грабят автомобили прямо на дорогах. Я им объяснил, что вы не местные журналисты и покажете все как есть. Люди в мире должны знать, что происходит в Египте. Вам разрешили снимать. Только лица военных не показывайте по телевизору.
После моста мы вернулись во двор, где командовал Карим. Нас еще долго поили чаем, угощали сладостями, болтали с нами о том, о сём. Карим оказался автогонщиком, членом египетской команды на гонках в Дакаре, мой оператор также прошел это самое сложное в мире авторалли в составе команды телеканала «Интер». Расставались они близкими друзьями.
- Встретимся на следующей гонке, - сказал нам на прощание Карим.
Эпилог
- На пятнадцать минут уже посадку задерживают, - сказал мой оператор, посмотрев на табло вылета.
Мы уже получили посадочные талоны, прошли все контроли безопасности и ожидали у ворот, когда нас пригласят в самолет. Мы летели в Вену, а уже оттуда должны были отправиться в Киев.
- Ты поглянь, что творят, - позвал меня к висящему на стене телевизору журналист телеканала «1+1».
В прямом эфире показывали Тахрир. На площади две огромные толпы гражданских шли друг на друга. На ходу люди отковыривали от дороги куски асфальта, поднимали с дороги булыжники и кидали их в противоположную группу демонстрантов. Авангарды обеих колонн уже ввязались в рукопашную.
- Кто с кем? – спросил я стоящего рядом египтянина.
- Сторонники Мубарака и его противники, - любезно перевел он арабского комментатора и добавил, - Хотя, я думаю, в сторонников просто переодели полицейских. А, может, и нет…
Понаблюдав за сражением в прямом эфире, я отошел к окну. На летном поле стоял наш самолет «Австрийских авиалиний». Возле него цепью растянулись фигурки военных, между ними сновали легковые автомобили, чуть поодаль стояли бронетранспортер с пулеметом и армейский джип. У грузового отсека самолета разгружались три бронированных микроавтобуса, очень похожих на инкассаторские.
- Похоже, кто-то собирается вывозить что-то очень ценное. И много, - сказал подошедший украинский коллега.
Через несколько минут микроавтобусы построились в колонну, возглавляемую джипом и замыкаемую бронетранспортером, и направились прочь от самолета. Затем объявили нашу посадку. Мы возвращались на Родину.