При министре финансов Наталье Яресько произошли масштабные изменения в налоговой сфере. Но вы начинаете новый виток реформ. Что-то было сделано не так или было недоделано?
Обе причины. С одной стороны, не все предложения, наработанные депутатами, министерством и основными стейкхолдерами, были реализованы. Вторая причина в том, что частично идеология изменений на этапе выхода налогового законопроекта оказалась абсолютно иной. Самый яркий пример — это два реестра плательщиков НДС. Не было двух реестров в предложениях. Они появились на какой-то из стадий парламентского процесса.
Это была инициатива Минфина?
Чья это была инициатива, я не знаю. Но точно не Минфина. Эта инициатива появилась именно на этапе парламентского прохождения законопроекта. Она неправильная. Необъяснимая ни с точки зрения государства, ни с точки зрения бизнеса.
(Журналист Юлия Самаева из “Зеркала недели. Украина” писала в 2015 году, что поправку о двух реестрах пролоббировал депутат Виталий Хомутынник. В первый реестр попали компании, которые автоматически получают возмещение НДС, во второй — все остальные компании).
А что вы предлагаете?
Мы предлагаем сделать один реестр. Возмещение в хронологическом порядке. Если говорить об НДС, то это проблема номер один, особенно для экспортеров. Мы включили несколько новелл об НДС в наш законопроект, которых даже не было в предыдущих наработках.
Глава ГФС Роман Насиров говорил, что с НДС все в порядке, что все возмещается вовремя.
Я никого не обвиняю, но пакетирование информации имеет значение. После того, как ГФС подало на возмещение в Госказначейство такую-то сумму, эта сумма возмещается. Тут все работает хорошо. По практике последнего года средний срок возмещения, за исключением случая с аграриями, не больше пяти дней.
Но есть другая часть информации. Сколько заявок всего было подано на возмещение в Фискальную службу? И сколько из этого списка пришло в Казначейство? Разница между этими суммами существенная.
Идем дальше. По части заявок на возмещение в ходе проверки выявлены нарушение. Эти суммы не могут быть возмещены, пока не будут согласованы. Это объяснимо, государство должно страховать свои риски от нарушений налогового законодательства. Но есть суммы, по которой нет отрицательных результатов проверки ГФС, но они и не переданы для возмещения. Они просто зависли между ГФС и Казначейством. И эти люди не могут получить возмещение НДС, хотя к ним нет претензий, сумма не оспорена.
О каких суммах идет речь?
У меня нет конкретной цифры — ее сложно оценить. Но обращений Минфин получает от бизнеса много, в том числе и от предприятий с иностранными инвестициями.
Проблема еще в том, что очень мало информации по возмещению НДС. Да, реестры открыты, но в каком они виде? Они не в том виде, который программисты могли бы обработать, нельзя сделать аналитику по этому массиву данных.
Совершенно верно. Мы бы хотели сделать всю информацию публичной, чтобы как у Минфина, так и общественности было понимание, что происходит. Сегодня требования закона о публичности реестра не выполняются ГФС в полной мере. Именно потому сейчас я не могу ответить на вопрос, какой процент заявок зависает в ГФС.
Но и со стороны бизнеса тоже сохраняются манипуляции с НДС?
Вообще, мы видим три основные проблемы в системе возмещения.
Первая проблема: это невозмещение НДС добросовестным плательщикам. Естественно, основная причина лежит в субъективных факторах - неправомерное поведение со стороны работников ГФС. Это все коррупционные моменты, все слухи об откатах 25% и т. п. Но есть и объективная проблема – сама законодательная процедура создает риски для коррупции.
Вторая проблема — недобросовестные плательщики, так называемые «скрутки» (схема минимизации, - ред.). Они на сегодняшний день существуют, даже процветают. Объективно у ГФС есть инструменты, чтобы остановить эту «скрутку». Но, опять же, субъективная проблема — хочет ли ГФС ее остановить?
И третья проблема возникает, когда добросовестный плательщик получает проверку Фискальной службы и требование снять с него налоговый кредит. Это возможно даже если бизнесмен приобрел абсолютно легальный товар, но оказалось, что 10 операций назад с этим товаром была "скрутка", о чем бизнесмен не знал и знать не мог.
Как вы предлагаете решить эти три проблемы?
Первую проблему с возмещением добросовестным плательщикам мы решаем изменением процедуры. Убираем "выводы ГФС". Сегодня, чтобы сумма к возмещению была подтверждена и попала в Казначейства, от Фискальной службы требуется совершение трех действий. ГФС нужно провести проверку (1), составить "вывод" (2) передать суммы в Казначейство для возмещения (3). Все эти три действия иногда (я не говорю, что всегда) в Фискальной службе "монетизируются". Мы предлагаем изменить процедуру. Да, за государством должен остаться контроль за возмещением НДС. Но законные добросовестные плательщики должны быть защищены. Мы говорим: у ГФС есть срок на проверку, если ГФС видит какие-то риски, она должна сказать: эта сумма останавливается, мы выносим "налоговое уведомление, решение".
То есть изменить предварительный контроль всех сумм на внешнюю выборочную проверку?
То есть если ГФС не показала, что видит проблему, то больше ничего не требуется — данные идут в Казначейство автоматически. Если, например, за 30 дней ГФС не увидела проблемы и не поставила галочку напротив суммы в своей программе, то сумма автоматом идет на возмещение. Больше не нужно ждать "выводов" ГФС. Мы убираем точку, где возникала коррупция. Я не говорю, что это единственная такая точка, но основная. Это наше предложение сильно не поддерживается со стороны ГФС, очень сильно. Апелляция идет к рискам для государства.
Но депутаты, я думаю, дружно ее поддержат. Ведь многие депутаты представляют бизнес.
Мы на эту поддержку надеемся.
Что касается недобросовестных плательщиков, "скруток". Мы предлагаем два инструмента борьбы с этим явлением. Первый – введение в налоговой накладной новой графы с указанием кодов товара или услуг. Большинство "скруток" работает на пересортице: купил бананы, продал их за наличку на рынке, а дальше раздал налоговый кредит, но показал, что это были гвозди. Сейчас в ГФС говорят, что не могут вручную сверять описание товарной номенклатуры в накладных. Автоматизация поможет эти ошибки выявлять. Какой цели НЕ преследует эта автоматизация? Если плательщик неправильно указал код, случайно поставил не ту цифру, то это точно не будет основанием для непризнания кредита или для штрафа. Это инструмент для выявления рисков. Если ГФС увидит риск, она проведет проверку. Это самое большое наказание, которое ожидает плательщика в случае несовпадения кодов.
Не всеми плательщиками эта норма поддерживается, потому что в любом случае это дополнительная техническая работа. Мы пытаемся объяснить, что у предложения есть цена. Взамен мы запретим снимать кредит добросовестному плательщику.
Сейчас налоговая накладная может быть зарегистрирована, только если под нее есть денежное обеспечение. Так вот, зарегистрированная налоговая накладная будет являться единственным основанием для налогового кредита. Вам не могут его снять, даже если он образовался 10 операций назад в "скрутке". Это решает массу проблем, все эти споры в судах, которые плательщики в итоге выигрывают, все эти акты, апелляции, судебные сборы 1,5%. Это решение экономит время и деньги бизнеса.
То есть введение кодов — это часть платы за то, чтобы ввести эту норму о зарегистрированной налоговой накладной как о единственном основании для налогового кредита.
ГФС говорит: раз уж вы нам запрещаете искать фиктивный налоговый кредит по цепочке, у нас должна быть возможность заметить его в самом начале и остановить. Чтобы заметить, мы предлагаем ввести коды товаров и услуг. Чтобы остановить — тут не самое популярное решение — мы вводим возможность временной блокировки налоговой накладной.
Сегодня есть проблема с отключением плательщика от договора цифровой подписи. То есть плательщик сразу теряет возможность подавать отчетность в электронном виде. Любую отчетность. Мера драконовская, но фискалы ее объясняют необходимостью остановки "скруток". Они видят риск, но если его не остановить, то через день этот налоговый кредит уйдет по цепочке, и вы его не поймаете. А дальше вы его снять не сможете, поэтому нужно иметь возможность сразу его остановить.
То есть сейчас такие сделки ГФС останавливает нелегально?
Сейчас это делается вне закона. Просто разрывом договора о цифровой подписи. Ну и дальше опять идут суды, суды, суды. Мы предлагаем это четко регламентировать. Если ГФС видит риск, то может остановить регистрацию налоговой накладной максимум на 5 рабочих дней. Но что хочет знать налоговая? Она хочет получить подтверждение от плательщика, что он действительно провел эту регистрацию, потому что много случаев со «скрутками» на непонятных лиц или когда воруются ЕЦП и т.д. В конце концов оказывается человек, директор, который этого документа не подписывал. Вот ГФС хочет удостовериться, что есть директор, который подписал этот документ. Во-вторых, ГФС может потребовать предоставить документы, подтверждающие операцию. В-третьих, ГФС хочет в случае сомнений (например, с тем примером гвозди-бананы) выйти на проверку . И плательщик должен обеспечить эту проверку. Это все в течение 5 рабочих дней. Если требование ГФС не выполнены, тогда она идет в суд и уже через суд продлевает право этой блокировки. Но если налогоплательщик выполнил все требования налоговой (директор подтвердил сделку, плательщик предоставил документы, ГФС имеет возможность провести проверку), то разблокировка должна происходить автоматически.
Вот эти два инструмента (код товара или услуги и возможность блокировки) предлагаются налоговой. А взамен мы получаем запрет на снятие налогового кредита с добросовестных плательщиков.
Давайте теперь поговорим об упрощенной системе, потому что это волнует многих. С одной стороны, эту систему многие критикуют за то, что это как бы внутренний офшор. МВФ делал такие заявления, советник премьер-министра словацкий реформатор Иван Миклош и другие. Но отменить систему полностью — тоже не выход. Потому что многие предприниматели на ней честно работают, на общей системе они работать не смогут просто в силу того, что не могут нанять бухгалтера, объемы низкие у них. Что вы предлагаете менять в этой сфере?
Законопроект, о котором мы говорим, никоим образом не влияет на упрощенную систему. Не потому что ее не нужно менять, а потому, что на данном этапе мы этого не делаем. Мы понимаем, что упрощенная система нуждается в корректировке, но это комплексная сложная реформа, которая требует просчетов, коммуникации с основными заинтересованными лицами. То есть такая реформа не делается мимоходом, не делается под конец года.
Что же есть в этом законопроекте? Включены ряд новелл, которые, как мне кажется, были неправильно восприняты. Это предложения еще из прошлогоднего депутатского законопроекта 3357. Мы их включили в свой законопроект. Я лично не могу отстаивать эти нормы и говорить, что они правильные. Но логику этих норм я объяснить могу.
Да, просто сразу возникло подозрение, что всех упрощенцев в эти новые нормы и переведут.
Для упрощенцев ничего не меняется.
Это не связанные предложения. Первое касается ведения индивидуальной деятельности. Посыл следующий. Допустим, есть люди, которые занимаются выращиванием в собственном саду каких-то продуктов, и они хотят их продавать легально. Есть предположение, что даже регистрация частного предпринимательства для таких людей сложна. Предлагается ввести такой вид деятельности как индивидуальная. Это не наемный труд, но и не предпринимательство — нечто посередине. Достаточно пойти в свой сельсовет, написать заявление, а дальше сельсовет все сделает сам. Сам сообщит о вас в налоговую, отчетность у вас очень простая. Все, что требуется – платить 10% от минимальной заработной платы в отчетный период.
Это, получается, вторая упрощенная система
Да, я это называю упрощение упрощенки. Она никак не связана ни с отменой, ни с общей системой, это просто дополнительная опция. Это предложение депутатов. И поскольку мы позиционировали свою группу как рабочую, которая состоит из представителей всех – Минфина, депутатов и остальных, - мы эту норму оставили в законопроекте.
Второе новшество, которое там зафиксировано. Если вы предприниматель на общей системе, и у вас оборот до 4000 минимальных зарплат, то у вас есть дополнительная преференция упрощения. У вас есть дополнительные затраты, которые вы можете включить в расходы, у вас есть упрощенная отчетность.
Мотивация правильная. Нужно упрощать правила ведения предпринимательской деятельности. Мой вопрос: зачем делать группу в группе? Если эти правила правильные, то их нужно применить ко всей общей системе. Это предмет наших будущих переговоров с депутатами. Мы поддерживаем логику, но есть вопросы к форме? У меня лично есть сомнения.
Что касается пятилетних налоговых каникул для нового малого бизнеса...
Эта норма была в законодательстве. Мы ее возвращаем.
Нет опасности, что все закроют старый бизнес и откроют новый, чтобы не платить налоги?
Эта норма действовала, практика ее применения показала, что опасности нет. Нет ожидания, что позакрывается бизнес, что подробится крупный бизнес и все пойдут в эту группу до 3 миллионов гривен оборота – у нас нет таких опасений.
Почему?
Ответ простой. Упрощенная система финансово выгоднее. Если вы не переваливаете порог для обязательной регистрации НДС, то для вас выгоднее быть плательщиком на едином налоге без НДС, чем на выплате 0% налога на прибыль и платить НДС.
Какие последствия для бюджета будут в связи с этим законопроектом?
Этот законопроект не является ресурсным, не затрагивает ставки.
Но все-таки облегчение администрирования должно принести какие-то дополнительные поступления?
Любые улучшения по идее должны стимулировать плательщика добровольно платить налоги,. Но этот эффект тяжело рассчитывать.
Надеетесь принять его до конца года, чтобы начал действовать с 1 января?
Да, с нового года.
И последний вопрос - о терминологии. Почему вы называете законопроект не "налоговой реформой", а "реформой налогового администрирования"?
По той же причине — мы не трогаем ставки. И мы делаем большой акцент на администрировании, на улучшении процедуры уплаты налогов.
Например, сервис "электронный кабинет". Проект содержит детальное описание сервиса. Сейчас есть "кабинет" на сайте ГФС, но там какие-то функции есть, каких-то нет. Мы хотим на уровне закона разорвать общение налоговика и плательщика, сделать общение электронным, уменьшить контакты и упростить взаимодействие. Мы детально на базе законопроекта 3357 прописываем алгоритм и права плательщика, которые не могут быть нарушены. Все это будет работать через цифровую подпись. Вся коммуникация, апелляции, споры, заявления, получение информации, возможность подачи заявлений и т.д. Каждое действие фиксируется, что снимает целый ряд проблем: подал отчет или нет, поставили печать или нет, приняли или не приняли и так далее.
Следующее — это налоговые консультации (разъяснения). Мы отказались от идеи передать индивидуальные консультации на Минфин, это неправильно и невыполнимо физически. Они остаются на ГФС. Обобщающие разъяснения обязан давать Минфин, как и сейчас. Но мы исключили существующие сегодня в законе ограничения случаев, когда Минфин вправе давать обобщающие разъяснения от Минфина. Это позволит Минфину выполнить функцию разъяснения налогового законодательства более эффективно.
Мы ввели единый реестр консультаций. Сейчас реестр имеет каждое областное управление ГФС. Наши коллеги из ГФС порой бывают удивлены, когда видят, какие консультации дают на областном уровне. Мы также предусмотрели, что консультация считается выданной, только если она зарегистрирована в этом реестре. Это и информационная база для плательщиков, и материал для анализа Минфина и страховка от "заказных" консультаций, которые сегодня являются предметом "торговли".
Мы также четко прописали юридические последствия консультаций (освобождение плательщиков, которые следовали консультациям, как от штрафов, так и от пени).