Если начало лекции отметилось довольно скудным перечислением известных кинотенденций, то после, когда Мария стала делиться своим действительно богатым профессиональным опытом, лекция стала набирать обороты, захватывая и вдохновляя. Заговорив о культовых российских медиа и соответствующих личностях, держащих на плаву российскую кинокритику, Мария Кувшинова вошла в раж, но, тем не менее, ее манера холодного повествования, будто небрежное разъяснение что есть что, не лишилась прежнего обаяния.
Следом - просмотр фильма «Картошка» южнокорейского режиссера Муэля О. Не будучи яростным поклонником корейского кинематографа, не могу отрицать, что несколько картин фестивальных завсегдатаев в лице Ким Ки Дука, Ли Чхан Дона и Пак Чхан Ука (его новая лента «Стокер» будет показана в Одессе), все же заняли достойное место в моей иерархии кино. Надежда, что этот список пополниться еще одним режиссером, или хотя бы фильмом, не оправдалась, не смотря на успех «Картошки» на кинофестивале Санденс.
Черно-белая лента основывается на реальных событиях 1948 года, когда правительство Южной Кореи начало принудительное выселение коммунистов на острове Жеже и последовавшую за этим беспощадную резню деревенских жителей, спрятавшихся в душной пещере. Эффектный и многообещающий сюжет, предполагал затасканную, но зачастую качественную драму истребления и выживания, ставшую популярной в кино в большей степени отображая ужасы Холокоста. Картошка, напоминающая, что все мы люди, несмотря на идеологические предпочтения, не только спасала людей от голодной смерти, но и стала символом фермерского труда, тепла родственных отношений. Даже впечатляющие поэтические находки Муэля О не затмили примитивного изложения вечных ценностей и можно сделать вывод, что все-таки картошка оказалась гнилой.
Не смотря на неожиданный дождливый перфоманс одесской погоды, вечер был достаточно жарким. Улицы нагромождались беспечными одесситами и внимательными к барельефам туристами. На подходе к славно известной лестнице толпа редела, и у небольшого экрана, смущенно транслирующего своего большого брата, разместились кучки любопытствующих зрителей, не желающих тесниться среди заблудших на показ случайных прохожих. Таких, как показалось, было достаточно много. Отоптанные ноги и громкие возмущения доказали, что там, наверху, черно-белый шедевр Фридриха Мурнау воспринимался не только с комфортом, но и полноценно, то есть без закрывающих экран голов и тел.
Но спустимся ниже, где под сопровождение оркестра льющимся белым светом озарял гостей «Восход солнца». Зрителей, пришедших на показ, было меньше, чем желающих увидеть чаплинские «Огни большого города» в прошлом году, а вместо смеха и балагана, аудитория напряженно вглядывалась в ленту, возбуждаемая звуками симфонической музыки. Титры беспрестанно отставали, или же лишь частично передавали текст, появляющийся на экране. Подумав о том, что все же стоит учиться на прошлогодних ошибках и приходить на подобные показы заблаговременно (или не приходить вообще), я поднялся по узкому проходу наверх, где маленькие группки и одинокие зрители спокойно и непринужденно глядели на смущенный экран, а гуляющие пары бросали на него беспристрастные взгляды, не ведая ни отоптанных ног, ни теплого дыхания рядом стоящих людей, ни презрительного зубоскальства. В такой компании мне было комфортно и приятно. Я бросил претензионный взгляд на экран и пошел в сторону прогуливающихся пар.
Кирилл Караченцев,
Школа кинокритиков ОМКФ