Российские эксперты и социологи отмечают резкое усиление антизападной, а отдельно – антиамериканской риторики в российском истеблишменте.
В частности, как отмечает журналист Денис Ермаков, подобный накал наблюдается впервые после победы Дональда Трампа на выборах в США. В своей статье российский обозреватель перечисляет лишь некоторые высказывания чиновников и прессы, демонстрирующие стилистику новой «холодной войны» в том же, если не большем масштабе, в каком она наблюдалась в самом начале русско-украинского конфликта.
По его словам, недавно высшие российские чиновники в один голос заговорили, что Запад стремится дестабилизировать ситуацию в России и повлиять на исход президентских выборов в 2018 году. На специальных слушаниях в Совете Федерации 7 июня об этом рассказывали и спикер верхней палаты Валентина Матвиенко, и генпрокурор Юрий Чайка, и глава Службы внешней разведки (СВР) Сергей Нарышкин.
«Русофобский курс Запада в настоящий момент фактически институализирован, и его инициаторы и проводники занимают ведущие посты в органах государственной власти, международных организациях, в СМИ и в различных неправительственных организациях», – сообщил сенаторам Сергей Нарышкин. При этом, по его словам, « реализуемый Западом сценарий предполагает лишение России самостоятельности в международных делах и получение неограниченного доступа к нашим природным ресурсам».
«США хотят усилить санкции в отношении нашего энергетического сектора», – предупредил он.
Ранее в интервью "The Financial Times" глава «Роснефти» Игорь Сечин тоже заявил, что антироссийские санкции введены с целью влияния на общественно-экономическую ситуацию в России, «чтобы она ухудшилась, и это сказалось на выборах».
Глава СВР РФ рассказал также, что США «развернули работу по созданию так называемого гибридного трибунала по военным преступлениям» России в Сирии. Он уверен, что контрагенты хотят дестабилизировать социально-экономическую обстановку и «подорвать авторитет властных институтов в стране, чтобы в конечном итоге ввергнуть Россию в хаос».
По мнению Валентины Матвиенко, сейчас «наши недоброжелатели вынуждены усиливать акцент на внешнем давлении на Россию».
«Нет никаких сомнений, что во время, которое остается до президентских выборов в России в марте будущего года, мы будем сталкиваться с очень активными и последовательными попытками США и их союзников по НАТО на ход этой избирательной кампании повлиять», – заявил глава международного комитета Совфеда Константин Косачев.
При этом некоторые российские и даже украинские политологи воспринимают усиление антиамериканской риторики как сигнал, что Путину «не удалось договориться с Трампом», или же как свидетельство, что последний не выполняет условий возможной ранее заключенной сделки. Однако, если мы примем во внимание происходящее и в России, и в самых США, то можно прийти к выводу, что такие заключения преждевременны.
Во-первых, как справедливо заключают и Денис Ермаков, и глава «Левада-центра» Лев Гудков, антизападная риторика используется российской властью в первую очередь для «внутреннего потребления».
«Кремль реанимирует негативную повестку, чтобы окончательно додавить своих политических оппонентов, мобилизовать лояльный электорат, а заодно попытаться еще раз прорвать внешнеполитическую изоляцию на «западном фронте», – отмечает автор статьи.
Во-вторых, при всей ее агрессивности, новая антиамериканская риторика российской пропаганды отличается от прежней, «довыборной». В частности, ранее российские чиновники и СМИ предпочитали обвинять во всех грехах не только безликие США, но и лично Барака Обаму или Хиллари Клинтон. Теперь же российская пропаганда, за исключением некоторых наиболее одиозных ее представителей, не смеет лично обвинять в российских бедах Дональда Трампа. И российские «журналисты», и чиновники, включая высший уровень, предпочитают говорить о некоем безликом «Западе» как о каком-то полумифическом, но удивительно консолидированном монстре. В той же тональности они говорят и о США – как о некоем едином «мировом правительстве», строящем козни России вне зависимости от позиции лично Дональда Трампа.
При этом парадоксально, что российская антиамериканская риторика не только не ведет к конфликту с действующим американским президентом, но в каком-то смысле даже импонирует ему. Путин дает понять, что борется не с Трампом, а с американской системой, которая на самом деле представляет собой не рисуемый пропагандой «коллективный разум», а эффективный механизм сдержек, противовесов, ценностей, институтов, и что самое главное – верховенства закона. Но проблема заключается в том, что Трамп с первых же дней своего избрания борется с тем же самым, что и Путин, только называет это другим термином – «Глубинное государство», или «Deep State». Фактически, то, что протрамповские пропагандисты обозначают под этим термином, и есть американская система институтов и норм.
В самом деле, даже если отложить все недоказанные пока версии о конкретных формах отношений администрации Трампа с Россией, и обратить внимание лишь на факты, можно вспомнить, как еще до вступления в должность Трамп ежедневно унижал американскую разведку и отрицал уже не подлежавшие сомнению факты о вмешательстве России в американские выборы, открыто защищая Путина вопреки интересам собственной страны. С тех пор, как справедливо заметил историк Юрий Фельштинский, Трамп так и не сказал ни одного плохого слова о Путине.
Более того, 9 мая Трамп уволил директора ФБР Джеймса Коми, а на сразу последовавшей за этим встрече с главой российского МИДа Сергеем Лавровым сообщил, что сделал это из-за «большого давления» в части расследования его связей с Россией, которое ему теперь «удалось убрать». При этом сам он хвастливо отчитался россиянам, что не находится под следствием. На этой же встрече Трамп раскрыл Лаврову секретную информацию, о чем сообщали множество американских СМИ .
Затем, на прошедших недавно слушаниях в американском Сенате Джеймс Коми подтвердил, что Трамп пытался вмешаться в расследование, требовал лояльности к себе и просил прекратить разбирательство в отношении его бывшего советника по национальной безопасности Майкла Флинна. Отказ республиканцев реагировать на эти факты многие американские СМИ уже определили как преобладание партийных интересов над интересами страны.
При этом практически все члены команда Трампа, включая его личных адвокатов и членов семьи, так или иначе связаны с Россией: либо в части обслуживания интересов отдельных российских структур, либо в вопросах бизнеса и каких-то еще весьма подозрительных переговорах. Некоторые из них даже подозреваются в отмывании денег российской мафии. К слову, не свободен от этих связей и предложенный Трампом кандидат на должность нового главы ФБР Кристофер Урэй – его юридическая фирма в свое время представляла интересы «Роснефти» и «Газпрома».
В части внешней политики Трамп также последовательно портит отношения с ключевыми союзниками США по НАТО, в первую очередь с Германией, Францией и Великобританией - то есть делает именно то, что на руку Путину. Похоже, в Кремле уже понимают, что основной проблемой для амбиций российского диктатора стал не Трамп, а именно американская система. Точнее, та ее часть, которая пытается противостоять политике новой администрации Белого дома.
При этом Кремль, рисуя картину враждебного Запада и «зловещих США», словно специально избегает конкретного наполнения этих терминов, оставляя своим «заокеанским партнерам» простор для фантазии, которым те не преминули воспользоваться. Так, сразу после слушаний в Сенате местные поклонники Трампа начали распространять ничем не подтвержденные клеветнические анонимки про «братьев Коми, работающих на фонд Клинтон» и другие конспирологические теории.
К слову, постоянная эксплуатация конспирологических мифов с использованием образов Обамы и Клинтона, и обвинение в связях с ними всех людей, свидетельствующих против Трампа, тоже полностью укладывается в русло российской пропаганды. Независимо от того, какие ошибки или даже сознательные проступки совершали демократы во время своего правления, ни Обама, ни Клинтон не оказывают никакого давления на текущую политическую обстановку в США, и уж тем более на работу контрразведки.
Этот прием создания виртуального врага с целью отвлечения внимания от реальных проблем и преступлений действующих властей и от конкретного расследования, а также переключение повестки с актуального настоящего на неактуальное прошлое также полностью заимствован из российской пропаганды – с той только разницей, что в России роль такого врага выполняет «ненавистный Запад», а в Америке – «невидимый, но всемогущий Обама».
Таким образом, российский правитель с его усиливающийся антиамериканской риторикой и действующий американский президент, по сути, борются против одного и того же врага – некого «коллективного Запада», которым на проверку оказываются демократические принципы, независимая пресса и американская правоохранительная система. И конца этому конфликту еще не видно.