Премьер-министр Владимир Путин собирает специальные совещания по борьбе с последствиями похолодания, Москва готовится к урагану как к пришествию армии Наполеона... Можно, конечно, подивиться оперативности российских чиновников – но вспоминается анекдот советских времен о том, что главными врагами большевиков являются весна, осень, зима и лето. Так и сейчас – оказывается, что современная российская инфраструктура вовсе не готова реагировать на совершенно обычные кризисные проблемы, связанные с климатическими изменениями. В мире немало жарких стран – и холодные тоже бывают. И есть государства, привыкшие к резким изменениям климата. На самом деле ничего чрезвычайного в России этим летом не происходит – просто стало очевидно, что власть не справляется с простейшими задачами именно тогда, когда свое слово должно сказать государство.
Есть и еще одно важное объяснение происходящему: климат используется для битвы за Москву. Это действительно 1812 год, только в роли сжегшего российскую столицу градоначальника Ростопчина – нынешний мэр Лужков, а в роли Бонапарта – Дмитрий Медведев, президент самого что ни есть Российского государства. Какую роль играет в данной коллизии Владимир Путин, пока что еще не решил сам премьер. Он то ли Кутузов, заманивающий президента поглубже в тылы Лужкова, чтобы потом избавиться от нежелательного конкурента, то ли император Александр, намеренный великодушно помирить всех возможных противников после победы над ними. Словом, все это в России уже проходили – и страдают, конечно же, опять москвичи: кондиционеров у них не было и в 1812 году.
Лужков действительно несет серьезные аппаратные потери. Его ближайшие соратники по уже позабытому блоку «Отечество» – «Вся Россия», президенты Татарии Минтимер Шаймиев и Башкирии Муртаза Рахимов оказались на пенсии. Самому Лужкову совершенно необходимо проявлять всяческую активность, но он ее проявляет не там, где нужно. Мэр Москвы поехал в украинский Севастополь рассказывать о вечном российском статусе города и обещать материальную поддержку жителям соседнего государства. И в то же время он проявил поразительное равнодушие к судьбам жителей родного города, когда они начали задыхаться от жары и дыма. Только спустя несколько дней после обострения экологической обстановки в Москве принял решение о возвращении из отпуска. Кутузов-Путин воспринял эту очевидную глупость спокойно и даже благодушно, а в стане Бонапарта-Медведева Лужкова пожурили за несвоевременную реакцию на проблемы москвичей. Еще одним серьезным аппаратным поражением Лужкова стал отказ правящей партии «Единая Россия» включить его протеже Георгия Бооса в список претендентов на пост губернатора Калининградской области. В свое время отъезд Бооса в Калининград стал демонстрацией возможностей группировки мэра на федеральном уровне. Боос проявил себя в качестве бездарного администратора. Он превратил самую западную – и весьма перспективную область России – в вотчину собственного клана, практически парализовал ее развитие и спровоцировал первые в стране митинги, на которых призывали к отставке Владимира Путина. Тем не менее, в отставку лужковский фаворит не собирался – и еще несколько недель назад считалось, что он войдет в список претендентов и будет вновь назначен губернатором. Жара ли все изменила, или Лужков больше не может влиять на происходящее – трудно сказать. Но ясно, что вскоре разгорится самая главная битва новой Отечественной войны российской номенклатуры – битва за московские ресурсы, за самый жирный кусок экономического пирога, который давно уже хотят вырвать из рук Лужкова и его окружения и переделить между собой новые хозяева России. Ясно, впрочем, и то, что в этой войне будет немного победителей, и новые хозяева рискуют перессориться между собой.