Определить психическую норму как среднестатистическую величину невозможно. Поскольку существует множество вариаций – этнических, географических, культуральных, сезонных… В профессиональной психиатрической литературе существует несколько определений так называемых пограничных состояний между условной нормой и явной болезнью: преморбидные, донозологические, субклинические, состояния дезадаптации, предболезнь и т. д. В нашем профессиональном языке есть такой термин – паранойя. В энциклопедии Кольера паранойю определяют как психическое нарушение, характеризующееся подозрительностью и хорошо обоснованной системой сверхценных идей, приобретающих при чрезмерной выраженности характер бреда. Относительная зыбкость этого определения, как и самого состояния, позволяла Комитету Государственной Безопасности СССР с помощью ряда (не всех!) советских психиатров диагностировать паранойю у диссидентов.
В 1985 году в серьезном профессиональном журнале США была опубликована статья «Паранойя как культурный феномен. Лечение одного индийского врача». Там описывались трудности диагностирования паранойи у человека, выросшего в иной, не европейской культуре. Паранойя может быть понята только в непосредственной связи с той культурой, к которой принадлежит больной, так как бред представляет такое ложное убеждение, которое несовместимо с убеждениями именно данной культуры. Диагностика паранойи усложняется, когда речь идет о больном, принадлежащем к чужой и малознакомой культуре.
Украина всё более становится мультикультуральной страной. К сожалению, далеко не все психиатры и клинические психологи готовы к работе, т. е. диагностике и лечению, необычных для нашей традиционной культуры клиентов. Увы, это дефект архаичной подготовки специалистов в наших университетах. Но я менее всего хочу углубляться в эту экзотическую тему. Меня сейчас всерьёз интересует поведение тех наших сограждан, которых мы избираем в руководство страной. Возможное приближение очередных парламентских выборов побуждает меня заранее просветить молодых украинских журналистов, искренне ратующих за создание некоего психиатрического фильтра для желающих идти в украинскую политику.
Бессмысленная затея. Анализ крови, анализ спинномозговой жидкости и даже анализ мочи не выявляют носителей, сегодняшних и будущих, психической патологии. Психиатр не может (и не должен!) определять пригодность того или иного гражданина к управлению страной. Наши сограждане, страдающие серьезными психическими заболеваниями, в этом смысле «не опасны», поскольку не имеют желания войти в политику, их жизнь трудна и мучительна.
Яркие представители украинской политической профессии – вполне здоровые люди. Да, они популисты… Но, простите такого диагноза в классификации психических болезней нет!
И Наталья Витренко, и Олег Ляшко, и периодически экстравагантный Нестор Шуфрич не имеют никаких выраженных психических отклонений. Как и бывший наш президент Виктор Ющенко, имеющий явные признаки нравственной (не психической!) деградации.
В самом начале нашей государственности в гостинице «Москва» (сейчас – «Украина») жил народный депутат С. Своих посетителей, визит которых был договорен с ним предварительно, он всегда встречал с пистолетом в руке. Что это было? Паранойя? Популизм? Особенности проявления специфического жизненного опыта?.. Нет ответа. Но никто из его коллег по депутатскому цеху не предлагал ему обратиться к психиатру. Более того, он был избран коллегами председателем парламентской следственной комиссии.
И ещё аргументы против учреждения «психиатрического фильтра». Является ли нормой склонность к жестокому насилию мужчины над женщиной? Является ли нормой поведение серийного убийцы? Является ли нормой неудержимое сексуальное влечение к детям? И т. д. и т. п. Всё это – наказуемо. Жестко и нравственно наказуемо во всех (или почти всех) странах. Но, обратите внимание, пойманный серийный убийца, или серийный насильник, или серийный педофил в процессе судебной оценки их деяний, подвергается судебно-психиатрической и судебно-психологической экспертизе и, в подавляющем большинстве случаев признается психически здоровым, вменяемым. И местом для его дальнейшей жизни определяется не психиатрическая больница, а тюрьма.
Итак, наши ищущие простые ответы журналисты должны уяснить:
-
жестокие диктаторы современности, как и их предшественники Сталин и Гитлер вполне здоровые люди. Поиск психиатрических ответов в данной ситуации есть попытка смягчить вину этих людей, дескать, не они виновны в своих поступках, а их болезнь;
-
если мы, украинские граждане, опять приведем к власти в своей стране лжецов и проходимцев, то и нам не следует искать ответа у психиатра. Глупость, легковерие и пассивность также не значатся в Международной Классификации психических болезней. Они есть варианты психической нормы. Эти особенности человеческой психологии корригируются трудно и медленно. Плохая, некачественная, обслуживающая грязных политиков журналистика существенно задерживает этот процесс.