У киевского ДАХа уже есть опыт переработки и инсценизации классических текстов - не без помощи украинско-русского драматурга Клима, Троицкий и его труппа обработали “Декамерон”, несколько пьес Шекспира (цикл “Україна містична”), “Идиота” Достоевского и, конечно же, Гоголя.
“Вий” - идеальный материал для ДАХа, бывшего всегда очарованным украинским мистицизмом, помесью монотеистической набожности с язычеством, сходством одежды украинских гуцулов с одеждами индейских или африканских племен, и прочими весьма любопытными этнографическими наблюдениями. Поставили спектакль по приглашению руководителя театра Види Лозанна Рене Гонсалеса. Гонсалес до премьеры, к сожалению, не дожил, но те, кто его знал, сходятся во мнении: он бы остался доволен постановкой. Остался бы доволен Николай Васильевич - судить не беремся, но надеемся на лучшее.
По сюжету, два молодых человека приезжают в украинское село - бабушка одного из них когда-то здесь жила, а второму просто охота поглазеть на местную экзотику - чертей, ведьм и прочие достопримечательности. Парни образованные, заводят разговор на философские темы: дескать, есть ли Бог, или нет его, и все такое, пока их не прерывает местная свадьба, довольно быстро превращающаяся в шабаш. Грань между реальностью и вымышленным, бытом и адом стирается, да это уже и неважно: обоих ребят (да и добрую половину зала) засасывает могучая воронка украинской традиции, из которой не так-то просто выбраться.
В каком-то смысле даховский “Вий” - это рекламный проспект Украины для иностранцев, обладающих тонкой душевной организацией и желанием узнать, чем украинцы отличаются от русских. Зная о любви, например, французов (именно во Франции состоялись первые гастроли спектакля в декабре 2012-го) ко всякого рода восточно-европейской аутентике, можно себе представить, какой эффект на них произвели фольклорные песни в обработке актрис ДАХа и группы ДахаБраха или макабрические свадебные сцены, одолженные у Параджанова.
Но гораздо более важное назначение постановки - при всей ее неоднозначности, угловатости, некоторой избыточности, при всех недостатках, которые можно списать на то, что автор этого текста попал не на сам спектакль, а на предпремьерный “прогон” - заключается в том, что она предлагает базу для исследований украинской идентичности. Как бы пафосно это ни звучало.
Троицкий и его сподвижники месили тесто украинской фольклорной культуры уже очень давно - просто не в таких масштабах, и не всегда в театральной плоскости - музыкальные изыскания ДахиБрахи, к слову, направлены примерно на то же, что и “Вий”. Другое дело, что в этот раз постановка ударила, кажется, в самое больное место: сердцевину раздираемого внутренними противоречиями украинского самосознания.
Поместив двух иностранцев в самый центр перипетий загадочной украинской души, Троицкий указал на, пожалуй, один из наиважнейших факторов украинской (да и не только) самоидентификации - взгляд другого. И не просто другого, а того, кто находится западнее Чопа. Мы очень пристально следим за тем, как нас воспринимают на Западе - даже книжка какого-то глупого пикапера из США об украинках стала для пользователей соцсетей важным поводом для обсуждения.
В “Вие” Троицкого, когда один студент выспрашивает у своего друга подробности жития-бытия в Украине, зрители очень внимательно выслушивают (или вычитывают в субтитрах) этот диалог, а когда на сцену наконец вываливается шумная свадебная толпа, ловят каждую реакцию заезжего европейца на разнузданную украинскость, которую ему доводится наблюдать. В конце концов, когда в финале выясняется, что молодой студент оказывается слишком слаб, чтобы выдержать хтонический напор окружающей среды - звучат слова про “нежное западно-европейское сердечко” - зрители в зале радуются, как дети: их-то дух достаточно закален, чтобы ежедневно выдерживать реальность, в которой они живут.
Надо сказать, что присутствие иностранной оптики выполняет очень важную роль не только в содержании спектакля, но и в его судьбе - без нее постановка бы вообще не состоялась, ведь “Вий” поставлен и даже привезен в Украину на гастроли за швейцарские деньги. Украине собственный материал оказался не так интересен: охотно верится в то, что любой из представителей власти, да и оппозиции тоже, впал бы в кому от такой плотной семантики, не говоря уже о сценах, которые точно могут претендовать на звание “оскорбление чувств верующих дня”.
Как бы то ни было, судя по фейсбучным обсуждениям и ажиотажу вокруг премьеры, “Вий” действительно стал выдающимся событием в культурной жизни нашей с вами утомленной политическими распрями столицы. Жаль только, что разница между тем, как его посмотрят у нас, и тем, как его посмотрели французы, заключается не только в том, что для нас - это важная веха, а для них - страница из National Georgraphic. Для “них” подобные заигрывания с культурой - это результат длительного осмысления, которым занимается вся страна, а не отдельная театральная труппа. А для нас эксперименты ДАХа - это только начало пути. А какие в Украине дороги, вы и без меня прекрасно знаете.
“Вий. Король земли”. 24 января, Национальный академический драматический театр им. Ивана Франко. Начало в 19:00.