Между тем, если посмотреть на российскую политику по отношению к Донбассу не с точки зрения сиюминутных решений Владимира Путина, а с точки зрения отношения Москвы к постсоветскому пространству вообще, то мы легко увидим, что выдача паспортов России жителям Донецкой и Луганской областей означает серьезное изменение в подходе к конфликту на Донбассе. Теперь для Кремля это даже уже и не конфликт. К оккупированным районам Донецкой и Луганской областей решили относиться как ко всем остальным территориям бывших советских республик, контролируемых Россией – Приднестровью, Абхазии и Южной Осетии. Вполне возможно, что такое отношение было запланировано сразу же после оккупации, но отложено на будущее как раз после подписания Минских соглашений. Для Киева эти соглашения были своеобразной "дымовой завесой", позволявшей из года в год продлевать западные санкции против Москвы, не собиравшейся эти соглашения выполнять. Но и для Москвы Минские соглашения были "дымовой завесой", позволявшей готовиться к фактической аннексии оккупированной территории.
И в Приднестровье, и в грузинских автономиях события развивались по схожей схеме. Вначале раздавались российские паспорта, а потом Москва заявляла, что защищает на этой территории граждан Российской Федерации. Причем заметим одну любопытную деталь: сама выдача паспортов всегда сопровождалась объяснениями, что это делается исключительно из гуманитарных соображений, так как жители самопровозглашенных республик не могут получить гражданство своих стран, а их собственное гражданство никем в мире не признается и они оказываются "запертыми" в своих регионах. Для ПМР, Абхазии и Южной Осетии это было отчасти правдиво просто потому, что эти территории были фактически отсоединены Москвой от союзных республик еще до окончательного распада СССР и их жители не имели возможности получить паспорта Молдовы или Грузии.
Но интересно, что спустя 28 лет после краха СССР никто даже не потрудился переписать "методичку" президенту Путину и он привычно рассказывал о "гуманитарных проблемах" людей, являющихся гражданами Украины и постоянно пересекающих пресловутую линию разграничения в обе стороны. С решением о выдаче паспортов аннексия Донбасса стала свершившимся фактом. Если раньше кто-то еще мог наивно рассчитывать, что Москва пойдет на размещение миротворческой миссии на территории Донецкой и Луганской областей или будет добиваться их включения в состав Украины в качестве неких имеющих влияние на остальную территорию автономий, то теперь можно рассчитывать, что Россия выберет только один из возможных вариантов дестабилизации Украины с помощью оккупированного Донбасса – приднестровский или абхазский.
Приднестровский – это контроль над территорией без признания ее независимости, но при полном политическом и идеологическом влиянии России над регионом. При этом непризнание независимости позволяет при желании добиться симбиоза оккупированной и свободной территории с тем, чтобы оккупированная территория заражала свободную всеми своими болезнями и не позволяла ей нормально развиваться. Как заметил в беседе со мной один из собеседников в Кишиневе, известный молдавский политик, "мы не заметили, когда начали разговаривать с теми, кто еще недавно стрелял в нас". Понятно, что в этом случае Украина повторит судьбу Молдовы, на десятилетия останется государством, имитирующим развитие и "захваченном" группой жадных олигархов, постоянно топчущемся на месте, декларирующем европейскую перспективу, но зависимом от пророссийских настроений большой части населения.
Ну и понятно, что из такой больной страны вечно будут уезжать – как со свободной, так и с оккупированной частей. С оккупированной части – намного больше, там за лет 10 вообще останется не больше трети довоенного населения – если это кого-то успокоит. Ну и, конечно, Россия постоянно будет имитировать готовность "помочь" в воссоединении украинских земель, придумывать какие-нибудь бессмысленные планы, заманивать в политические ловушки украинских президентов. И да, начнут с Зеленского.
Абхазский вариант более жесткий, но менее вероятный. Россия, в конце концов, признает независимость "народных республик" и интегрирует их армию в свои вооруженные силы с помощью какого-нибудь соглашения – так, как это сделано сейчас с Южной Осетией. Линия разграничения исчезнет и превратится в фактическую новую границу Украины и России. Для России "ДНР" и "ЛНР" будут "дружественными государствами", в которых к тому же проживают российские граждане – я понимаю, что это звучит по-идиотски, но то, что это звучит по-идиотски в отношении Абхазии и Южной Осетии никого в Кремле не остановило от признания независимости этих республик. Никакого развития в "народных республиках" не будет, население будет уезжать куда сможет. Но не будет и никакого симбиоза с Украиной: людям, которые оказались в заложниках у оккупантов, придется делать выбор – переезжать на свободную территорию Украины или в Россию или же превращаться, уже не в шутку, в "народ Донбасса".
Отношения "народных республик" и Украины, разумеется, будут враждебными, а попытки сдержать дрейф Украины на Запад будут осуществляться с помощью уже не симбиоза, как в приднестровском случае, а с помощью эскалации. Например, при слишком явном политическом поражении пророссийских сил в самой Украине Москва может начать операцию по "восстановлению территориальной целостности" "ДНР" и "ЛНР", чтобы дойти до административных границ Донецкой и Луганской областей, "республики" могут позиционировать себя как подлинные выразители настроений "угнетенного" востока и юго-востока страны и напоминать о Новороссии, словом – с их помощью Москва будет генерировать постоянный военный конфликт, в котором сама формально участия принимать не будет, но зато будет напоминать, что готова защитить своих граждан.
Какой вариант Владимир Путин выберет для борьбы с Украиной – гниение или войну – мы пока не знаем. Как это ни печально звучит, но гниение, к которому мы вплотную приблизились после президентских выборов 2019 года, не оставляет нам вообще никаких шансов – в отличие от продолжения эскалации. Доказать это не трудно – достаточно сравнить историю Молдовы и Грузии последних десятилетий. Грузинские реформаторы могли появиться именно потому, что симбиоза свободных и оккупированных территорий не было (и, кстати, Михаил Саакашвили сделал все возможное, чтобы покончить с остатками этого симбиоза). Да, Грузия в результате потеряла практически всю территорию своих оккупированных автономий, да сегодня ее руководство пытается скорее дистанцироваться от России, чем занимать жесткую позицию по отношению к Кремлю, но все же в результате Грузия стала Грузией, а Молдова так и не стала Молдовой.
Самое ужасное – это то, что Путин выберет нашу судьбу за нас. Захочет – и мы будем гнить, считать, что мир и восстановление территориальной целостности уже близко и думать, как понять и услышать Донбасс, как объединить в единое целое тех, кто хочет быть украинцами с теми, кто хочет оставаться советскими людьми. Захочет – и мы будем вынужденно ощериваться, воевать и становиться Украиной. Как показали события последних лет, украинцы все еще не выбирают свою судьбу и судьбу своего государства.
За них это по-прежнему делает Кремль.