“Никому не нужна ночь” открыл 65-й Берлинский кинофестиваль вчера вечером. На контрасте с прошлогодним фильмом открытия – “Отелем Гранд Будапешт” – фильм Изабель Койшет, которая давно уже возит свои фильмы на Берлинале, заметно проигрывает.
Вымышленная история, инспирированная, тем не менее, реальными людьми, происходит на подступах к Северному полюсу в начале ХХ века. Джозефина Пири (Жюльетт Бинош) – гордая белая женщина, желающая догнать экспедицию своего мужа, который хочет стать первооткрывателем северных земель. Истеричная в своем упрямстве, Джозефина доходит до финальной точки – хижины во льдах, где остается ждать мужа. Все остальные выжившие в этой никому, кроме нее, не нужной гонке, возвращаются на базу: скоро наступит полярная ночь, а вместе с ней – вероятнее всего, и смерть. Впрочем, скоро оказывается, что кроме Джозефины в соседнем с хижиной иглу ждать отважного Роберта Пири осталась еще одна женщина – Алака (неузнаваемая Ринко Кикути из “Тихоокеанского рубежа”).
Все попытки Койшет навязать зрителю еще какую-либо драму, кроме человеческой, терпят поражение. Конфликт двух цивилизаций Койшет показывает топорными сценами и диалогами, в которых Бинош является носителем “белой” (назовем этот так), рациональной картины мира, а Алака, соответственно, оказывается хранительницей первобытной мудрости из разряда “когда солнце уснет, придет смерть”. Стоит ли говорить, что такая конструкция сама по себе является довольно-таки консервативной – Койшет работает на стереотипах, не копая вглубь собственных персонажей.
А ведь есть, что копать: две женщины, которые делят одного мужчину с равной долей обожания, делят еще и кров во время стихий полярной ночи. Обе поставлены на грань выживания, обе переживают кризис преломления собственных представлений об окружающем мире и людях. Женщина-режиссер сняла фильм о двух женщинах, диалоги между которыми не всегда касаются мужчины – казалось бы, идеальный фильм для феминистских рейтингов кино. Но нет, Койшет идет по пути минимального сопротивления, и создает не объемные персонажи, а некие разговаривающие наборы характеристик.
Критики уже успели съесть “Никому не нужна ночь” на завтрак перед первым полноценным днем конкурсных показов.
Глотком свежего воздуха после пафоса северных страданий стал новый фильм иранского режиссера Джафара Панахи "Такси". Он умудрился сделать очень человечный и трогательный фильм, находясь формально под домашним арестом и под запретом на создание фильмов на 20 лет. Это уже третий фильм, который Панахи создает в таких условиях – и этим он, конечно, застолбил для себя место на ключевых кинофестивалях мира.
Но “Такси”, помимо его предыстории, ведь и снято замечательно. Сам режиссер сидит за рулем автомобиля, а к нему подсаживаются разные пассажиры – две комичные женщины с аквариумными рыбками, которых нужно срочно бросить в канал, мужчина, поставляющий иранским киноманам голливудское кино и сериалы на пиратских дисках, семейная пара, которая едет в больницу, потому что муж попал под автомобиль, и требует срочно записать видеозавещание, племянница Панахи, которая снимает короткометражки по школьному заданию, и так далее. Все снято на несколько любительских камер, да так, что неясно: это происходит на самом деле, или же написано и снято как игровое кино. Это, впрочем, и неважно. Важно то, что человеку, который любит свое дело, по большому счету, все равно, запрещают ему это делать, или нет. Он все равно сделает так, как считает нужным. Панахи сделал “Такси”, получил расположение критиков, наверняка получит и приз в конце этого фестиваля. А что иранские власти? Иранские власти в ответ на это еще что-нибудь запретят.
Вслед за Панахи в берлинском конкурсе показали еще два фильма-тяжеловеса – “Королева пустыни” и “45 лет”.
Фильм Вернера Херцога о Гертруде Белл, британской исследовательнице аравийской пустыни, уже и назвали женской версией “Лоуренса Аравийского”, и отметили его сходство с “Никому не нужна ночь” Изабель Койшет. Между тем, “Королева пустыни” – фильм пусть и с налетом Голливуда, но все же сделан намного ровнее, чем картина Койшет.
Любопытная и умная Гертруда томится в загородном доме в Великобритании. Чтобы утешить ее, отец отправляет Гертруду в Тегеран. Там она начинает интересоваться восточной культурой, учить фарси и отправляется в первое путешествие по пустыне, в которую влюбляется навсегда. В итоге она потеряет двух возлюбленных мужчин (одного из которых играет Джеймс Франко, которого, беднягу, никто уже, кажется, серьезно не воспринимает), становится единственным западным человеком, познавшим суровые нравы жителей пустыни и играет решающую роль в определении границ Йордании и Ирака.
При этом Херцог не показывает, чем же Белл именно снискала расположение у бедуинов, их шейхов и других обитателей края, куда она приезжает. Несомненно, она выказывает должное и необходимое для дипломатических манипуляций уважение к культуре и политике пустыни, но в осведомленность Гертруды во всех хитросплетениях политических процессов пустыни приходится поверить на слово: с констатации этого факта начинается “Королева пустыни”.
Впрочем, надо отдать должное Николь Кидман, которая исполнила главную роль: несмотря на то, что на эпизоды, в которых показывается Гертруда в молодости, следовало бы взять другую актрису, с основным массивом Кидман справляется самостоятельно. Ее Гертруда обладает достоинством, интеллектом и молчаливым напором, которые выгодно отличают ее от героини Жюльетт Бинош в “Никому не нужна ночь” и вызывают у зрителя понимание: да, эта женщина может сдвинуть горы. Добавить к этому артикулированное знание Гертрудой всех необходимых подоплек – и цены бы ей не было. Совсем отличной "Королева пустыни" смогла бы стать, будь в ней чуть больше исследовательского задора и роль, на которую взяли Джеймса Франко, все-таки сыграл бы Джуд Лоу.
Завершила второй день конкурсных показов драма Эндрю Хэя “45 лет” о кризисе брака. Кэйт (Шарлотта Рэмплинг) и Джефф (Том Кортни) собираются праздновать 45-летие со дня свадьбы, как тут Джеффу приходит письмо о том, что в швейцарских горах обнаружили тело его возлюбленной, погибшей 50 лет назад. Появление покойной женщины, которая могла бы претендовать на сердце Джеффа, беспокоит Кейт, и это ее чувство начинает подтачивать крепкие длительные отношения с мужем. Ей уже не хочется готовиться к вечеринке по случаю годовщины, не хочется покупать мужу подарок, все ее мысли заняты изменившимся поведением мужа, встревоженного внезапной вестью из прошлого.
Написанный и сыгранный на полутонах “45 лет” ставит неудобные вопросы о браке, длительных человеческих отношениях и вероятности их разрушения из-за одной истории, маленькие недосказанные детали которой могут оказать реальное влияние на судьбы людей.
В завершение этого дневника – первые оценки кинокритиков для журнала Screen, который выходит на всех крупных кинофестивалях. Картина Хэя пока что лидирует в предпочтениях, хотя у Панахи больше шансов на то, чтобы получить приз от жюри. Впрочем, впереди еще 15 конкурсных фильмов.
