Сегодня, в полной свободе вероисповедания многие наши сограждане нарушают древний библейский запрет, сотворяя себе кумиры. Кумир здесь – не просто произведение языческой религиозной пластики, божок из дерева, камня или металла. Кумир – это материализация кощунственной идеи о божестве, которым можно манипулировать. Это мудрое и точное замечание искреннего и доброго христианина Сергея Сергеевича Аверинцева прямо поясняет и некоторые аспекты нашей, украинской жизни. Нам плохо. Такое самоощущение превалирует в оценках общественной ситуации в Украине. Многочисленные авторы этих публикаций и телевизионных интервью внушают растерявшемуся украинскому гражданину уверенность в приближающейся тьме. Всепоглощающей и абсолютной тьме, выйти из которой невозможно. Совсем недавно мой лагерный товарищ, человек глубокого интеллекта и очевидного мужества, в телевизионном интервью жестко утверждал, что Украина переживает резкое падение уровня культуры. Так ли это? Каждый вечер сотни именитых и малоизвестных театральных групп играют серьёзные спектакли, тысячи украинских граждан в магазинах и на книжных рынках покупают литературу, прежде невозможную, художественную, историческую… Молодые люди в метро и автобусах читают книги на иностранных языках. Почти во всех областных центрах обыденными стали концерты классической музыки.
Уже сожалею. Не о деньгах. О том, что не уехал, когда был молодым. Не смог, не захотел. Не смог оставить могилы лагерных друзей, одинокую маму Валеры Марченко, Лёлю Свитлычную. Конечно, лох.
— Семен Глузман
Мой лагерный товарищ, увы, плохо знает собственную страну. Она меняется. И происходят эти перемены совсем не по воле наших скудоумных и циничных политиков. Мы меняемся явно вопреки их желанию. Кстати, недавние парламентские выборы это чётко продемонстрировали. В определённом смысле адекватный образ украинского общества сегодня – это человек, который пятится в будущее, идёт спиною вперёд, завороженный своим прошлым, знакомящийся с ним по воспоминаниям и документам, ранее недоступным. Постепенно физически уходит поколение (увы, моё поколение) советских людей, трудно приспосабливающихся к информационным и иным новациям, забывающих, что именно они всю свою сознательную жизнь пестовали повсеместную советскую коррупцию, тогда – в газетах и журналах неупоминаемую. Так называемая «этика убеждений», т. е. преданности тому или иному вероучению, идеологии, философской или эстетической системе, уступает место «этике ответственности» - сознанию личной ответственности за последствия своих идей, слов, действий.
Знаю, исчезают только символы советского времени, но не сами ценностные структуры, не привычные, традиционные конструкции реальности. Но и они исчезнут, уйдут в небытие. В историю. Вместе с нами, их носителями. Иного не дано. Помните, Бог не дал бывшему рабу Моисею войти в землю обетованную. Это сделал другой лидер, свободнорождённый.
Творец приводил творение в бытие тем, что окликал вещи, и они начинали быть. Ускорить руку Творца и его голос невозможно. Нужно жить, свою собственную жизнь. Уже – свободную, хоть и непростую. Тоталитарная несвобода была мучительной, была унижением и болью, но если мы хотим выговорить всю правду, мы должны признать, что эта же несвобода каждого из нас – избаловала. Мы обязаны научиться отвечать за свои собственные поступки. И за свой выбор.