Речь шла о принятом в первом чтении законопроекте, отменяющем квоты для теле- и радиоэфира, введенные 5 лет назад.
Они обязывали дарить ровно половину эфира любого телеканала и радиостанции (внимание, очень классная формулировка) «украинским авторам и исполнителям». По замыслу законопроекта №6342 эту квоту стоит отменить, дабы не вгонять радио и телевидение в какие-то рамки, а «украинских авторов и исполнителей» заставить честно конкурировать с авторами и исполнителями других этнических групп.
Вопрос, поставленный перед аудиторией телешоу звучал примерно так: «Как повлияет на украинскую музыкальную индустрию изменение в данном законе?». Убьет индустрию насмерть, или заставит конкурировать, а значит качественно пойдет на пользу?
Дело все в том, что новая редакция закона не повлечет за собой никаких последствий для украинских исполнителей и производителей музыкального продукта. Ни негативных, ни позитивных.
Но облегчит жизнь тем же радиостанциям, которые при всем желании не набирали нужное количество качественного украинского продукта нужного им формата. Или хитрили: ставили «украинских авторов и исполнителей» в эфир в «мертвое время» — с 2 до 6 утра.
А не повлечет за собой никаких последствий этот процесс потому, что проблемы-то никакой на самом деле нет.
Те маргинализированные украинские исполнители, которых упомянули в ходе обсуждения как возможных "жертв" отмены квотирования, известны всем, но далеко не всеми любимы: Поплавский, Иво Бобул и семейный дуэт Белоножко.
Видимо, противники отмены квот переживают, что в случае переделки закона эти артисты (и прочие их коллеги условной «резервации имени Поплавского») будут обделены вниманием публики. Их погонят из эфиров, и им, как несчастным североамериканским индейцам, придется терпеть муки существования в специально подготовленных резервациях — на какой-нибудь отдельной УКВ волне. И это на их родной земле! Как подло и не справедливо! Не правда ли?
Но как раз они никогда и не испытывали недостатка внимания, и не утратят своей аудитории. Даже если дать волю телевизионщикам и радистам формировать свои эфиры в свободном порядке, хоть совсем без «украинских авторов и исполнителей». И именно они уже долгие годы живут в резервации со своими четко обозначенными медиаплатформами, с которых они вещают в массы. Платформы тоже известны всем: Первый национальный канал телевидения, первый канал украинского радио, концертный зал «Украина». Абсолютно определенная часть украинского народа их любила, любит, и будет любить. Ныне и присно.
Стоит обратить внимание на тезис депутата Елены Бондаренко о «нишевой музыке». Да, она абсолютно права, что квотирование эфира ставит под угрозу существование узко специфических радиостанций. Спасибо ей, что в этом контексте она упомянула не только джаз, но и соул (!) и госпел (!!!).
Ладно, бог с ним с джазом, сейчас сладкий для ушей «деловых людей» фьюжн стал более-менее интернациональным. И даже у нас, боюсь, хватит внутренней потенции для заполнения половины эфира средненькой джазовой станции украинским продуктом. Но как быть с другими, более тонкими и серьезными джазовыми стилями? Хард-, би-, и прочие пост-бопы — так, навскидку? Где изволите взять украинский свинг или модерн? Об украинском соуле я даже боюсь размышлять. Была, правда, во времена хрущевской оттепели украинская босса-нова, но ее вряд ли вспомнят и снова полюбят сегодня.
Так вот, уже упомянутые артисты из «резервации имени Поплавского» и есть самая настоящая нишевая музыка. Но занимаемая ими ниша слишком специфическая: маргинальный украинский поп. Специфическая тем, что каким-то удивительным образом она слишком живуча. Остается за них только порадоваться.
А теперь перейдем к тем «украинским авторам и исполнителям», которые условно вступают в конфликт с заграничным (читай российским) продуктом, но тоже никак не пострадают от выведения квоты из обихода. Речь идет об условном общем эстрадном пространстве СНГ.
За последние годы эта музыкальная сцена установился настолько высокие качественные «пороги вхождения» на нее для артиста, что нашим «резервантам» вряд ли удастся на нее пробиться (за исключением Таисии Повалий, которая одинаково любима и во дворце «Украина», и в концертном зале «Кремля»). Обидно, не так ли? Не пускают туда украинцев? А вот и нет! Уж нигде больше не увидеть более качественного кровосмешения талантов: костяк этой общей для СНГ сцены составляют «украинские авторы и исполнители». Имена? Только подумайте о ВИА ГРЕ и всех ее бывших и нынешних участницах. И даже если уроженка Днепродзержинска, предположим, считает себя российской исполнительницей, то для любого украинского слушателя она — «наша, родная». Другие примеры не менее очевидны. Этот общий рынок давно и качественно работает на радость потребителю. Как условно российскому, так и условно украинскому. Какие могут быть проблемы? Из артистов этой категории от наличия или отсутствия квоты не пострадает никто.
А что же артисты наши, местные, украинские, но и не из «резервации», и не из «нашей общей могучей эстрады»? А ничего. Им радиоэфиры не особо важны. А если кто из молодых и юных и захочет заявить о себе (чаще всего по средством видео клипа), то этого легко добьется — на самых крупных украинских музыкальных каналах вполне адекватные музыкальные редакторы, которые не чураются ставить такие клипы в эфир. Иногда они даже пользуются успехом.
А что до совсем «подпольщиков»? Самых нишевых из нишевых? То они о таких глупостях давно уже не думают, и не рассматривают свое творчество в каких-то национальных рамках. Что не только не мешает, а наоборот помогает им издаваться на лондонских лейблах, играть на заграничных танцплощадках рядом с мировыми звездами своей сцены, или попадать в миксы признанных западных метров.
При отмене квоты диспозиция, по большому счету, не изменится. Станет только на одну прескрептивную норму меньше, а значит, появится пространства для маневра.
Как-то ведь немного абсурдно и несерьезно в 2011 году, при наличии неограниченного доступа к любому медиаконтенту, продолжать на государственном уровне проводить подобную политику мнимой «поддержки отечественного производителя».