Сергей Ярославович, ваш банк получил сначала 2,8 млрд. грн, потом еще 5,6 млрд. грн. Помогает лекарство? Или нужны новые денежные инъекции?
Второй транш рекапитализации мы получили не для себя, а для выплаты вкладчикам Укрпромбанка. А если говорить в целом, то весь период, пока работает временная администрация, мы делаем все, чтобы снова сделать банк прибыльным. Мы реструктуризировали кредиты, а вкладчиков уговариваем не забирать деньги, а продлить вклады. Есть результаты – 2,8 млрд. грн из Укрпромбанка уже перевложено. Недавно мы считали, что для того, чтобы банк приносил доходы, нам нужно повысить активы с нынешних 5 млрд. грн до 7 млрд. грн. Думаю, что реальные движения в этом направлении начнутся в марте этого года, когда из банка будет выведена временная администрация НБУ.
Где возьмете деньги?
Дело в том, что еще в 2008 году «Родовид Банк» получил кредит рефинансирования от НБУ, он был просрочен. Теперь мы утвердили в НБУ план финансового оздоровления банка, в рамках которого этот кредит будет реструктуризирован, его срок – увеличен до 7 лет, процентная ставка изменена. Те 3 млрд. грн, которые мы реструктуризировали, позволят кредитовать наших клиентов сроком до 7 лет под более низкие процентные ставки.
Почему государство с помощью рекапитализированных банков не развивает инфраструктурные проекты, которые помогли бы стране выйти из кризиса?
У нас есть несколько государственных проектов. Например, мы ведем зарплатные проекты аэропорта «Борисполь», Минфина и Кабмина. Недавно я встречался с представителями МВД, наш банк будет размещать терминалы для получения штрафов командами ГАИ. И в поле, и на трассе можно будет оплачивать штраф.
Какая вам от этого выгода?
Нам будут попадать комиссионные. А если говорить о более масштабных государственных проектах, я думаю, что это вопрос будущего. Например, у нашего банка теперь много земли. Мы забрали у наших клиентов земельные участки в пригородах Киева и в самой столице – более 100 га на Оболонских Липках. Есть идеи по строительству жилья эконом-класса на этом участке. Подробнее об этом проекте можно будет говорить после завершения выборов.
Фото: Макс Левин
Разве не выгоднее было бы продать эту землю? Вы же банк, а не агентство недвижимости, вам нужны деньги, а не земля.
У нас были переговоры по продаже этой земли с разными киевскими застройщиками и международными компаниями. Но пока все их предложения еще обсуждаются. Потенциальные покупатели хотели приобрести не весь участок, а только его часть, а мы считаем, что нужно или застраивать его целиком, или создавать с потенциальными покупателями совместное предприятие.
Насколько я помню, эти участки на Оболонских Липках принадлежали компаниям, связанным с Дмитрием Фирташем. Как вам удалось так легко забрать более 100 га киевской земли у такого влиятельного олигарха?
Почему легко? Мы с этими структурами полгода судились, заводили уголовные дела на компании, которые брали кредиты. Нам помогало Управление по борьбе с организованной преступностью МВД Украины и другие правоохранительные органы.
Вот уже более года банки практически не выдают кредитов. Раньше считалось, что банки – это кровеносная система экономики и без них экономика рухнет. Как вообще финструктуры сейчас умудряются выживать, если новые кредиты не выдаются?
Банки проедают все, что раньше заработали. Доходы получают минимальные. Вспомните, ведь убытки всей банковской системы только за три квартала прошлого года составили 20,9 млрд. грн.
Фото: Макс Левин
Да, но это убытки за счет того, что почти все доходы отписывают в резервы. Но ведь сами доходы есть. Откуда?
За счет тех кредитов, по которым платят, и за счет комиссионных. Например, в нашем банке раньше было 10% доходов за счет комиссионных, а теперь от таких операций мы получаем около 20%. А в резервы деньги отписываются потому, что банкиры понимают: риски от невозвратов есть. Либо мы идем с клиентом на мировую и забираем залог, либо мы можем судиться еще 10 лет. По всем нашим законам всегда прав не банк, а клиент. Любой суд всегда выступит за клиента, потому что у любого судьи в каком-нибудь банке застрял вклад. В ситуации невозвратов депозитов виновны заемщики, которые не возвращают кредиты. Банки всего лишь посредники. Кто не вернул кредит, тот виновен перед тем, кто не получил депозит.
Государство тоже брало кредиты в долларах и тем самым подавало пример.
Но ведь государство не объявило дефолт, а клиенты не платят, сами себя банкротят. И в конечном итоге не получают те, у кого были депозиты.
Допустим. Но вкладчиков никто не спасает. А почему вообще государство должно спасать нерадивых владельцев банков за счет налогоплательщиков?
Идея рекапитализации была принесена МВФ и Мировым банком. Все законы и постановления были выписаны ими. Они и средства частично давали. Сама идея рекапитализации в том, чтобы не просто спасти банки, а продать их через два-три года крупным иностранным инвесторам.
Но ведь несколько мелких банков не стали спасать? Более того, в США никто не стал спасать даже такой крупный банк, как Lehman Brothers. Разве процесс отбора банков, получивших рекапитализацию, не выглядит странно: одним дали, другим почему-то отказали?
У банка Lehman Brothers не было клиентов – физических лиц. Что касается наших банков, то принципиальным условиям получения рекапитализации была реструктуризация внешних долгов. Некоторые финструктуры – «Укрпромбанк» и «Надра» – не сделали этого. Другие банки – такие как «Финансы и Кредит» или «Имэксбанк» – позже сами отказались от государственной помощи, хотя по ним вопрос был уже решен в положительную сторону. Думаю, это объясняется тем, что у владельцев банков нашлись ресурсы из других источников или других их видов бизнеса.
Вы сами на себе кризис почувствовали?
У меня был валютный кредит, пришлось договориться и перевести его в гривну. Это был короткий период времени, когда я перешел из коммерческого банка в Министерство финансов и доходы упали.
Какова в вашем банке ситуация с невозвратами? Люди по-прежнему не платят? Становится ли таких клиентов больше?
Если оценивать по доле проблемных ссуд, то ситуация такая. Порядка 50% проблемных кредитов, из которых основные – это физлица. Мы смогли реструктуризировать ряд кредитов корпоративных клиентов, а также ипотечных займов. С автомобилями очень плохая ситуация. Люди брали кредиты в валюте, курс которой сильно изменился. Как не платили, так и не платят. Нужно не только возвращать кредит, но и покупать дорогую страховку, не все это могут. Придется нам с долей убытков продавать эти кредиты коллекторским компаниям.
Фото: Макс Левин
Разве вы сами не можете продать эти машины, раз они в залоге у банка?
Да, у нас есть штрафплощадки, но плохих кредитов у нас несколько тысяч, а сотрудников только 3 тыс. Есть специализированные компании, пусть они и занимаются взысканием задолженности.
Допустим, машина стоила $20 тыс., сейчас она стоит намного дешевле. За счет чего будете покрывать убытки от реализации таких залогов?
Сейчас у нас активы на сумму 5 млрд. грн, а резервы – около 2,5 млрд. грн. То есть убытки у нас закрыты резервами, они для того и существуют. 2009–2010 годы – это времена убытков всех банков. Проблема в том, что те клиенты, которые раньше считались порядочными, решают не платить. Они думают, что будет ликвидация и можно будет выкупить свои залоги за полцены или даже меньше. Поэтому некоторые клиенты нанимают юристов и готовы платить им даже 50% от кредита, лишь бы не возвращаться заем банку.
Ранее вы говорили, что некоторые кредиты банк сможет вернуть только с помощью МВД. Помогли ли вам правоохранительные органы?
Да, помогли. С их помощью мы вернули себе многие залоги. Очень активно работало УБОП. По невозвратам физических лиц мы активно работали через суды и закрыли людям выезд из страны, даже очень известным людям. Они приходили разбираться, меняли свое отношение к задолженности и начинали платить. Вообще вся ситуация с возвратом денег мне очень не нравится. От этой работы разочаровываешься в людях. Раньше мы бегали и раздавали кредиты, а теперь мы бегаем за теми же и судимся с ними, говорим «Отдай деньги»... Это очень неприятно. В будущем ситуация принципиально изменится. На слово уже никто не будет верить, будут более тщательно все проверять. Но подобные события имеют свойство повторяться. Кризис завершится, опять начнется кредитование. Дай бог, будет стабилизация в стране, денег в Европе уже очень много, свободных денег, готовых для инвестиций в развивающиеся страны, такие как Украина. Главное, чтобы были понятные правила игры. Снова начнут кредитовать экономику, скупать предприятия, все должно заработать. В Европе уже кризиса нет.
Вы говорили, что кредиты сейчас все-таки выдаются. Какие отрасли их получают? Другими словами, что у нас в экономике еще осталось живого?
Что касается корпоративных клиентов – например, дали недавно кредит маслоперерабатывающему заводу, это один из самых прибыльных сейчас бизнесов. Кредитуем сельское хозяйство, супермаркеты, производство алкоголя. Но теперь мы очень строго оцениваем залоги. В докризисные времена залоги оценивались один к одному, теперь – с большой скидкой. Сроки небольшие, мы даем только до года. Думаю, с марта этого года ситуация изменится.