Эта история куда менее трагичная, чем большинство историй, с которыми люди приходят к юристам Сводной мобильной группы правозащитников, но она как нельзя лучше показывает, на чем держатся порядок и стабильность, которыми так гордится глава Чеченской Республики.
16 ноября 2007 года в Грозном был убит офицер так называемого «кадыровского» полка милиции Руслан Хатаев. Несколько пулевых ранений в правый бок и в правый висок говорили о том, что стрелявший сидел рядом с водителем на пассажирском сидении. В салоне осталось множество следов обуви и отпечатков пальцев. По подозрению в убийстве Хатаева был задержан сотрудник грозненского ОМОНа Саид-Эмин Мазаев. Мотивом послужила крупная сумма денег, которую Мазаев взял в долг у Хатаева. За несколько минут до гибели Хатаев позвонил жене и сообщил, что встречается с Мазаевым чтобы забрать долг и скоро будет дома. Но, похоже, Мазаев руководствовался принципом «долги отдают только трусы», а трусом он не был. На это указывали и отпечатки пальцев в машине убитого, и данные, предоставленные оператором мобильной связи.
17 ноября Алихану Ахмедову было дано указание допросить задержанного омоновца, и на следующий день доставить его в следственное управление. Подозреваемый Мазаев провел ночь в Заводском райотделе милиции Грозного, а утром 18 ноября Алиханов передал его вместе со всеми собранными доказательствами следователю следственного комитета. Вместе со своим коллегой Имраном Арсамерзуевым Ахмедов провел обыск в доме Мазаева и изъял форму, в которой тот, предположительно, был одет во время совершения преступления. Вечером того же дня они с удивлением узнали, что Мазаев освобожден. А следующим утром Алихан получил СМС-сообщение с недвусмысленной угрозой.
Вечер и ночь следующего дня были самыми долгими в жизни Алихана. В кафе, расположенном рядом с Заводским РОВД, где они вместе с Имраном пили кофе после смены, вошли 8 омоновцев и, угрожая оружием, потребовали, чтобы Ахмедов и Арсамерзуев проехали с ними на базу ОМОНа. Никаких законных оснований для этого, разумеется, не было, зато омоновцы были лучше вооружены и куда более «отморожены», чем простые опера - в подтверждение серьезности своих намерений один из омоновцев дал автоматную очередь под ноги Ахмедову. Алихан не пострадал, но срикошетившая пуля попала в ногу другому омоновцу (позднее, по словам Ахмедова, за это ранение тот был даже представлен к ордену). Ахмедова начали бить еще в кафе на глазах у давно переставших чему-либо удивляться посетителей. Забрав у него табельное оружие, документы и телефон, омоновцы затолкали Алихана в машину, где один из спецназовцев немедленно сломал ему нос, ударив наотмашь рукояткой пистолета. Избиение продолжилось возле девятой горбольницы, куда доставили раненого милиционера. Били ногами, прикладами и дулами автоматов. Происходящее видели охранники больницы, но вмешаться не рискнули.
Ахмедов очнулся в багажнике автомобиля, слышал, как бойцы обсуждали его дальнейшую судьбу: от бессудной казни его спасла, по сути, случайность. Следующей остановкой была база ОМОНа, где Алихана подвесили к дереву за руки, связанные за спиной и продолжили по очереди методично избивать, как боксерскую грушу. В «наказании» участвовало полтора десятка сотрудников ОМОНа, присутствовал офицер службы внутренней безопасности милиции. В какой-то момент Алихан едва не задохнулся, поскольку его рот заткнули тряпкой, а сломанный нос был забит сгустками крови. О шею Ахмедова несколько раз гасили окурки. Его несколько раз приводили в сознание, поливая холодной водой, и продолжали избивать.
Через час после начала экзекуции на базу привезли коллегу Алихана Имрана Арсамерзуева. Во время потасовки в кафе Имран успел выхватить табельный пистолет и, держа омоновцев на прицеле, покинул помещение. Стремление сообщить о попытке похищения руководству своего райотдела было ошибкой Имрана - его собственный начальник разоружил его и потребовал, чтобы он сел в машину спецназовцев. Так Арсамерзуев тоже оказался на базе ОМОНа. Его избивали на земле в нескольких метрах от Ахмедова.
После трехчасового избиения обоих выволокли в центр плаца, по периметру которого построился весь личный состав ОМОНа. Командир омоновцев, одноклассник Рамзана Кадырова, Алихан Цакаев произнес над ними пафосную речь о том, что любого, кто осмелится предъявить что-либо бойцу ОМОНа, ждет, как минимум, то же, что и этих двоих.
После этого оперуполномоченных поместили в изолятор временного содержания родного Заводского райотдела, начальник которого убеждал Алихана, что это делается для их же безопасности. Оба избитых время от времени теряли сознание, но медицинская помощь им не была оказана. Полученные ими телесные повреждения не были отражены в милицейской документации. Только однажды начальник райотдела согласился вызвать скорую, врачи которой ограничились тем, что сбили Ахмедову температуру. Двое суток следователей допрашивали в ИВС рамках проверки по заявлению омоновца, которого они допрашивали несколькими днями раньше. Мазаев заявил, что во время допроса к нему применялись пытки: ему якобы молотком ломали пальцы, а в задний проход вставляли резиновую дубинку.
Непосредственного начальника наших незадачливых оперов Хасана Жужаева задержали через 2 недели после описанных событий. Его допрашивали 5 дней, незаконно удерживая на территории управления собственной безопасности милиции, а после заключили в СИЗО. Так же, как и его подчиненных, Хасана обвинили в избиении и надругательстве над бойцом ОМОНа.
После двух дней, проведенных в райотделе, Ахмедов и Арсамерзуев были по решению суда помещены в следственный изолятор, где провели год. Несмотря на то, что эксперты, выступавшие в суде, заявили о фальсификации доказательств обвинения, всех троих признали виновными в превышении должностных полномочий и приговорили к трем годам лишения свободы (однако, освободили сразу после оглашения приговора). Убийство Хатаева осталось нераскрытым. Саид-Эмин Мазаев продолжает службу в полицейском спецназе.
Алихан Ахмедов до сих пор страдает от последствий перенесенных травм. С позором уволенный из милиции и осужденный за преступление, которого он не совершал, Алихан уже несколько лет он не может найти достойную работу. Он не готов простить своих обидчиков. Даже понимая, что излишнее упорство может стоить ему жизни, он продолжает добиваться справедливого наказания для пытавших его омоновцев. По заявлению Ахмедова было возбуждено уголовное дело, однако, несмотря на массу доказательств и свидетелей, следственный комитет так и не установил виновных в этом преступлении. И, вопреки усилиям юристов Сводной мобильной группы, следователи с завидной регулярностью и упорством продолжают выносить постановления о приостановлении производства. За последние 4 года было вынесено 8 таких постановлений.
Подобных историй грозненцы расскажут вам не один десяток. Бойцы и, тем более, командиры милицейских спецподразделений, представляющих собой, по сути, маленькие личные армии ключевых лиц республики, находятся над законом и абсолютно уверены в своей безнаказанности. На их совести тысячи похищенных, замученных и бессудно казненных, но чеченские следователи не рискуют вызывать их на допросы. В лучшем случае те просто игнорируют повестки. Часто открыто угрожают расправой. Известны случаи, когда сотрудники ОМОНа являлись на допрос в сопровождении отряда, располагавшегося вокруг здания и готового к штурму в случае, если боец будет задержан.
Наивно думать, что президент России, неоднократно ставивший Чечню в пример не только другим субъектам федерации, но и «некоторым соседним странам», не осведомлен о деталях происходящего в республике. Молчание федеральной власти в ответ на заявления о длящихся массовых нарушениях прав человека в регионе весьма красноречиво.