Это трудно - научиться военному делу за месяц. Трудно научиться стрелять, жить в полевых условиях, подчиняться командам.. Еще труднее после учебных стрельб реально выстрелить в человека, пусть и врага.. Трудно видеть ранения и смерти своих товарищей, терпеть боль утрат, привыкать к трупам врагов.. Трудно привыкнуть к состоянию постоянной опасности. Ощущению, что смерть все время рядом...
- Лучше умереть, а инвалидом не хочу быть. Боюсь быть раненным, – прячась под смешок, но серьезно говорит мне один из парней.
- Дурак ты...
- Может и дурак, но беспомощным боюсь остаться пуще смерти... – молчит... - Да это я так, - улыбается уже без напряжения – умирать не собираюсь. Закончим за месяц, и буду живой, целый и красивый. Герой и находка для девушек!
Я как-то уже писал тут – война делает многие вещи контрастными, черно-белыми. Меняя и обостряя до предела эмоции восприятия происходящего...
Трудно при этом оставаться в уравновешенном состоянии. Война и смерть и беда вокруг – ненормальное состояние испытания. Тяжкое и калечащее каждого. Кого больше, кого меньше. У кого как устроен его внутренний мир, кому какое испытание посылает судьба...
Это я к тому, что после войны нормальным, в прежнем смысле, который мы вкладывали в эти слова – мы уже не будем. Кто-то не скрывает этого уже сейчас. У кого-то и сил-то нет скрывать. Кто-то срывается, кто-то раскован и красив в открывшейся искренности. Кто-то замкнут, а кто-то слишком распущен.. И только одно очевидно – душа обнажается. Честности больше.
Острое ощущение понимания справедливости и честности. Пусть непривычно горькое, обнаженное, обостренное, прямое и неудобное восприятие всего через призму тех переживаний, которые мы выносим с войны.. Но честное, а значит – светлое. Ведущее правильно...
Я на многих злюсь. Иногда, хоть и не часто, кричу и возмущаюсь.. А вообще-то меняюсь, как и все, кого коснулась война. Весте с теми, кто искренен. Вместе с теми, кто честен. С ребятами из добровольческих спецбатальонов МВД, резервных батальонов Нацгвардии, бойцами из регулярной Омеги, Веги, Барса.. настоящими кадровыми офицерами и генералами, волонтерами... Уже героями и простыми бойцами... Меняюсь... Это создает особое ощущение единого целого с теми, кто по настоящему ВОИН в этом испытании. С теми, кто пришел в это воинство, отложив на потом рациональное...
Такое было на Майдане, на том настоящем Майдане, что был до 21-го февраля... Все, кто прожил вместе те майданные дни, где бы и когда бы не оказались – всегда будут относится друг к другу по-особенному. Удивительное родство душ и сил, именно оно и позволило тогда нам победить! Это братство с нами навсегда, пока живы. Так будет и сейчас. И на войне, и после. Только романтики меньше. Только боли больше. Только времени прошло так мало, а мы уже снова другие...
***
Их 30 - спецбатальонов МВД, добровольцев, сводных отрядов. И Нацгвардия. И я за них отвечаю. А они за меня. И так должен чувствовать каждый. И нас много. И мы в этом единстве, в этом украинском едином братстве – берегущем страну и друг-друга – и есть и будем непобедимы!
И в достижении цели, и в победах, и в поражениях. И в радости, и в горе.
Важно, чтобы это почувствовали все мы. Несмотря на все про*бы и дурость, бестолковость переходного периода становления и эпизоды слабости. Несмотря на шальную ложь и пропаганду против нас...
Я напишу тут немного важного в своей сфере обязанностей и ответственности – по МВД. Важного, как факт – против домыслов. Важного, как часть необходимой работы. Важного и вам, и мне – как долг перед товарищами. И эта правда, и знание – тоже наша сила. И чтобы никто не врал про потери, и не спекулировал – потому что это подло - играть с этим. Это часть от нашего целого...
С начала АТО, на утро 9 августа у нас погибло 46 человек (25 из Нацгвардии, 21 из спецподразделений МВД). Ранено -225 человек (152 из Нацгвардии, 73 из МВД).
По погибшим мы несем обязательства. Как люди и как страна. Они погибли за страну. Страна обязана позаботиться о семьях. Как бы не было непросто.
В прошедшую пятницу на Кабмине Арсений предложил ряд важных решений. Каждой семье погибшего война будет предоставлена дополнительная квартира. Это касается всех погибших воинов – и армейцев ВСУ, и пограничников, и нацгвардейцев, и милиционеров.
В МВД мы создаем специальную службу заботы по семьям погибших. Деньги, образование детей, работа для родных, тысяча других житейских проблем. Считаю, что этим мы обязаны заниматься. Каждое ведомство – семьями своих погибших воинов. Нашими ранеными и их семьями. Так мы решили. Это будет правильно и тоже честно.
На государственном уровне еще создается спецорган – для реабилитации воинов, участников АТО. Обеспечение медицинской и социальной реабилитации ребят – его главные задачи. Это правильно - так делают во всех цивилизованных странах, оказавшихся в схожей с нашей ситуации. И мы на Кабмине приняли такое решение.
За всеми этими строчками – люди и их судьбы. Из 225 раненых до сих пор в наших больницах проходит лечение 61 боец. Кто-то после ранения уже вернулся в строй и снова на передовой. Кто-то не может. Дома. После полученных ранений служить уже в регулярных частях не позволяют физические кондиции. Им, нашим ребятам, хотим предложить работу в других службах министерства. В милиции сейчас, как никогда, востребовано ДОВЕРИЕ ЛЮДЕЙ. Ветерану войны верят люди! Будет желание - сможет и с протезом работать в офисе...
Протезирование. Вчера рассматривали по Нацгвардии - 12 человек. Решаем и будем решать индивидуально по каждому. Кого-то отправим за рубеж, где самое лучшее. Кому-то лучше сделают тут у нас, но тоже лучшее из того, что есть... Наш долг!
***
Сухая строка из таблицы на столе. Погибшие. Увы, таких строк передо мной уже 46...
«Гулик Артур Ярославович, солдат 2-го резервного батальона Нацгвардии, в/ч3027. 1983 года рождения. Львовская область. Не женат. Родителей нет»... В строке семья – прочерк... Перед ним есть обязанности. У меня долг – я знаю. Сделаю.
И у тебя есть долг – перед ним, погибшим молодым парнем. Живи достойно в счастливой и свободной стране! – он за это погиб.