ГоловнаСуспільствоЖиття

Вибори, вибори...

Кого-то куда-то выбирали. Может быть и в Верховный Совет СССР. В 1970 году это не имело никакого значения. Играла бравурная, бодрящая музыка, пел свои жизнеутверждающие песни Иосиф Кобзон, специально открытый «под выборы» буфет манил свежими и очень вкусными пирожками, булочками, аппетитно пахнущей колбасой и большими кругами качественного сыра. Народ сначала шёл бросить бюллетень и лишь потом «скупался» в буфете. В результате, как всегда, получалось 99,95%. И не важно - за кого.

Фото: Сергей Нужненко

Одинокая кабинка пустовала. Советские люди не прятались от соседей и официальных наблюдателей. Она, символ советской демократии, в сущности, была излишней. Но… положено, вдруг какой-то противоестественный советский человек захочет уединиться. И там, в кабинке поставить все то же «за». Я зашел в кабинку. Меня раздражала бравурная музыка, песни Кобзона. Я проголосовал «против». На самом деле, моё против не могло быть засчитано, поскольку я испортил избирательный бюллетень, написав на нем: «Не согласен с системой выборов».

Меня арестовали в 1972 году. Вопреки моим ожиданиям, следователь КГБ Чунихин этот эпизод моей «антисоветской деятельности» не затронул. В этом конкретном случае у КГБ были иные цели. Их, в первую очередь, интересовала написанная мною психиатрическая контрэкспертиза по делу Петра Григорьевича Григоренко. В 1973 году меня, осужденного к семи годам строгого режима и трем годам ссылки, этапировали в политический лагерь ВС 389/35 в Пермской области. Там я встретил двух заключенных, чей главный грех состоял в том, что они, как и я, испортили свои избирательные бюллетени. Что-то на них написали…

Саша Чекалин, слесарь-монтажник на каком-то лисичанском заводе, получил свои 5 лет наказания за «учинение антисоветской надписи». В его коротком до неправдоподобия судебном приговоре всё было указано простодушно прямо. Даже фамилия луганского судьи Веретенникова. Другой, маляр-штукатур из Саратова, фамилию его не помню, классический советский пьяница-работяга, получил свои 5 лет за подобное же. И в этом случае советское правосудие не скрывало, открыто нарушая конституционную гарантию тайны выборов в СССР, что оная – блеф, что выборы контролирует Комитет Государственной Безопасности.

В 1975 году в Советском Союзе состоялись очередные выборы. Мы, узники, лагерная пыль, сговорились потребовать от руководства нашей страны права на участие в выборах. Поскольку ни Конституция СССР, ни Исправительно-трудовой кодекс нас этого права не лишали. Мы потребовали, направили соответствующие заявления верховным властям страны. Да, мы хотели продемонстрировать свое откровенное «нет», показать миру и своим властям, что единодушной поддержки у тоталитарного режима в СССР не существует… Нам отказали, мы так и остались безголосыми.

Сейчас, 25 октября 2015 года, я опять испортил свой избирательный бюллетень. Меня опять раздражают система и атмосфера выборов. Уже – не в СССР, в протодемократической Украине. Где власть считает меня быдлом, лохом. Та власть, которую я привел к власти. Такая вот тавтология… Оказалось, что я брезглив. И сегодня, спустя 45 лет, я не согласен с системой выборов.

Семен ГлузманСемен Глузман, дисидент, психіатр
Читайте головні новини LB.ua в соціальних мережах Facebook, Twitter і Telegram