Вы не то что бы не доверяете СБУ, но не хотите повторить судьбу палестинского инженера или сотрудника эстонских спецслужб?
Учитывая, что я и далее плотно занимаюсь военными делами и полком «Азов», крайне не хотелось бы оказаться, например, в Лефортово. Тогда уж лучше застрелиться.
Сергей Тарута в беседе с нашим изданием сказал такую фразу: «Если добровольческие батальоны расскажут правду, то репутация Ляшко сильно пострадает». Расскажите.
Я не думаю, что там есть куда еще страдать дальше... Всё чрезвычайно просто: война — это серьезное дело, им должны заниматься солдаты, а постороннм людям там не место. Да, волонтеры могут привозить вещи, а политики могут говорить и, главное, делать правильные вещи. Всё остальное, когда они якобы находятся «на фронте», это от лукавого. Когда там становится по настоящему горячо, то политики, как правило, исчезают.
«Васильковский террорист» Игорь Мосийчук по мере сближения с Ляшко всё больше отдалялся от «Азова». Настолько, что в итоге батальон на своей страничке в Фейсбук был вынужден отмежеваться от него.
А это вопрос выбора лояльности и приоритетов. Для меня батальон «Азов» и сейчас остаётся делом №1. У Игоря на тот момент была двойная лояльность. А в итоге он остановил свой выбор на политике. Мы с ним прошли большой путь. Самая худшая часть пути и одновременно самая сближающая пришлась почти на три года в тюрьме. Это когда за несколько недель фактически посадили всю верхушку «Патриота Украины».
Ваши же бойцы были и били 1-го декабря 2013 года на Банковой. Один вопрос: вот тот парень, который цепью избивал почти беззащитных ВВшников — а в чём здесь доблесть?
Да, наша молодежь и на Банковой, и затем на Грушевского и Институтской была в первом ряду. И, на самом деле, боевой костяк «Правого сектора» составлял как раз «Патриот Украины». И мы понесли немалые потери... Но абсолютное большинство тех ребят, что тогда были на Банковой, сейчас воюют в составе «Азова» или других подразделений. И даже Андрей Дзиндзя в конечном итоге стал «азовцем». Это очень трудноуправляемый человек, но никто не сможет сказать, что он боится или не умеет воевать. С первого дня он показывал свою храбрость, как и «Берёза» (Николай Березовой — муж Татьяны Чорновол. - LB.ua). Они пришли вдвоём, и до смерти Мыколы я воспринимал их как одно целое...
Сейчас, с высоты прожитого года, вы одобряете то, что было 1-го декабря на Банковой?
«Застрельщиками» что на Банковой, что на Грушевского были одни и те же люди — правое движение. Стратегически, они с самого начала правильно оценили ситуацию и поняли, что эта власть ни на какие — даже самые массовые, но мирные протесты — обращать внимание не будет. И на уступки идти тоже не будет. Стратегически — они приняли правильное решение, как оно тактически в тот день было реализовано — не берусь судить. Меня там не было, я был в тюрьме. Но я знаю ребят, которые там были. Одно могу сказать наверняка: это — чистые души, и считать те события провокацией в угоду власти — абсолютно неправильно. Ребята видели перед собой Систему. И они боролись с этой Системой.
А парень, который махал цепью, кстати, не из «Патриота». И за день до тех событий он был одним из тех, кого крепко избил «Беркут» на Майдане.
Ваши критики говорят, что «Патриот Украины» был задействован в ряде политических технологий. Например, в статье «Что нам в них не нравится?», которая получила широкое распространение в среде украинской либеральной интеллигенции, говорится: «Июль 2009 года, факельное шествие по центру Луганска. Дело шло к президентским выборам, напомню. Конечно, "антифашисты" (тогда в их роли выступала Партия регионов) говорили, что нужно обуздать поднимающий голову нацизм». И это не единственная «заказная» акция, которую приписывают «ПУ».
А потом мы были посажены по заказу всё той же Партии регионов?
Прятали концы в воду...
Я, честно говоря, не помню факельного шествия в Луганске от организации «Патриот Украины». Точно не помню. Хотя бы по той причине, что лично я в Луганске ни разу не был. Хотя обязательно собираюсь посетить этот город в дальнейшем.
Что касается «союза» с Партией регионов: любовь к конспирологическим заговорам по любому поводу — у нас в крови.
В этом одновременно и наша сила, и наша слабость. Мы — нация сомневающаяся, в отличие от тех же русских.
И если мы будем судить по реальным вещам, а не отталкиваясь от удобных теорий, сложных схем или отдельных моментов внутри «Патриота Украины», то мы увидим простую вещь: мы всегда были противниками «регионалов» и русского мира.
Мы с самого начала принимали участие в Майдане, а потом наша организация фактически прекратила своё существование, «растворилась» - в первую очередь, в «Азове». Но и в некоторых других батальонах «патриоты» составляют костяк. Фактически «Патриот Украины» прекратил свою деятельность, потому что я себя не вижу сейчас во главе политической организации в стране, в которой идёт война.
Еще одна цитата: «Активисты «Патриота Украины» помогли в 2010 г. установить физический контроль над 48 торговыми киосками, ранее принадлежавшими ООО Пресса-Харьков». Да, если вы еще не в курсе, всё это — в пользу Кернеса. Вы его «попличник», между прочим.
Прекрасно. Наверное, поэтому Кернес сейчас свято верит, и даже в прокуратуру заявление написал, что именно мы его и «застрелили» - по причине давней и длительной неприязни. Это всё несколько абсурдно звучит, учитывая идеологические постулаты Кернеса и наши постулаты, и учитывая длиннющую историю прессинга нашей организации именно при Кернесе и Добкине. Уголовные дела заводились с чудовищной регулярностью и по совершенно надуманным поводам.
Что касается 48 киосков...
Ну, наверное, не все сразу, а step by step...
Я, в общем-то, представляю, о какой ситуации идёт речь. Это была тяжба между хозяевами, к которой, к слову, сам Кернес не имел никакого отношения. Оба хозяина были связаны с предыдущей, «докернесовской» властью — Василием Третецким (был замгубернатора при Авакове. - LB.ua), которого убили весной этого года, и это было чисто политическое убийство. Убили за его проукраинскую позицию — забили перед камерами. Так вот, «Патриот Украины» вообще никакого отношения к этому не имел. Почему всплыло название организации? Потому что в одной из фирм, которая осуществляла охрану данных объектов, учредителем был наш соратник. Кстати, именно Кернесом и его СМИ активно раскручивалась версия об участии в этом конфликте «Патриота Украины».
Бытует мнение, что российские агенты влияния на Западе очень умело используют тот факт, что официальная эмблема «Азова»/«Патриота Украины» - это Вольфсангель, который применялся в нацистской и применяется в неонацистской символике.
Центральной фигурой эмблемы «Азова» является один из наиболее употребляемых в украинской военной традиции символов. Так называемый знак «Крюк» был чрезвычайно популярен среди волынской шляхты и козачьих родов. В современной интерпретации патриотов Украины он является монограммой, пересечением двух букв I и N, которые символизируют наш центральный лозунг - «Идея Нации». Буква N имеет в монограмме староукраинское написание (именно так писали ее в древнерусских и козацких документах до реформы правописания времен Петра).
Что касается аналогии с немецким символом «Вольфсангель», которым нас иногда упрекают. Во-первых, «Вольфсангель» имеет визуально отличное начертание, а во-вторых, выбирая символ, мы руководствовались исключительно украинским его содержанием без ссылок на средневековую немецкую геральдику, а тем более - на символику национал-социалистической Германии. Для нас «Идея Нации» является исключительно украинским, козацким символом, и не стоит обращать внимание на воображение тех, кто в ней хочет найти какие-то другие, таинственные смыслы.
Я понимаю исторические комплексы европейцев по поводу нацизма и любой символики, отдаленно смахивающей на него. Но в 90-е годы, когда и оформилась "идея нации", мы не вкладывали в нее нацистский смысл. Она воспринималась нами как символ освободительной войны с аллюзией на украинскую аристократию и кохачество.
Вы Семёну Семенченко руку пожмёте при встрече?
Мы здоровались вот недавно.
После Иловайска претензий к нему не имеете?
Претензии и «не здороваться» - это глубоко разные вещи. Пусть человек сам даёт себе оценку.
Вы ведь полтора часа его убеждали уводить людей из Иловайска.
Такой разговор был. Но не только с ним — я убеждал и Хомчака, и еще пару фигур — уже во власти. Да, Семенченко иначе оценивал ситуацию, но её точно так оценивали и Хомчак, и другие комбаты. У меня было то, что в суде называется «особым мнением». Я его изложил в рапорте, который передал командующему Сектором и министру МВД. За две недели до трагедии я объяснял, что нас ждет «котёл». Чтобы понять, как будет срезаться основание нашего клина, достаточно было просто посмотреть на карту.
Да, я убеждал Семёна. Он меня убеждал, что, раз они зашли без единого выстрела, то всё будет хорошо — можно сидеть в городе.
Кстати, а когда вы вывели своих бойцов из-под Иловайска, вы не нарушили приказ?
Действия командира регулируются боевым приказом. Но вышестоящий командир не отдавал мне такого приказа. Более того, сектор «Д» вообще не являлся моей зоной ответственности - «Азов» работал в секторе «М». Скажу честно, мы немного заскучали у себя в секторе без боев, и тут как раз стали звонить комбаты — Семёнченко, Берёза. Так что батальон «Азов» ослушался приказа только в одном — участвуя в Иловайской операции, причем с первого дня. Потеряли мы там чрезвычайно много людей и, в частности, офицеров — из-за активного снайпинга. Когда операция превратилась в стоячее болото и было нарушено слово, данное нам старшими офицерами — об артиллерийской и бронетанковой поддержке, мы оттуда ушли. И сразу были переброшены на Новоазовское направление. Мы профукали начало наступления русских, но дали им бой под Широкино. Если бы «Азов» лёг под Иловайском — героически, но лёг — то Мариуполя, как украинского города, сейчас бы не существовало. Так считают и нацгвардейский, и армейский генералы, которые тогда находились в городе — и Климчук, и Павловский.
Это два генерала, для которых понятие «офицерская честь» - не просто набор звуков. Это действительно «отцы солдату». Они не собирались бежать из города, в отличие от многих других.
Я слышал, что один из генералов даже в гражданское успел переодеться...
Поверьте, подобных случаев там хватало. Не нужно себя обманывать. Наши дела гораздо плачевнее, чем мы сами себе можем признаться.
Формально, после Иловайской трагедии вы могли бы на каждом углу кричать, что генерал Хомчак не достоин находиться в рядах Вооруженных сил Украины.
Армия в идеале — жесткая иерархическая, и, главное, командная структура. Я не считаю, что нужно превращать армию в балаган, что можно посты в фейсбуках подменять военными операциями, что можно кричать на эфирах о своём несогласии с высшим командованием, как это делают многие комбаты. Своё «особое мнение» можно изложить в рапорте, или, если ты считаешь приказ командования преступным, на свой страх и риск принять собственное решение. Вы не найдете в американской или британской армиях критику командования из уст действующих военных. Зато на пенсии они пишут критические книги.
Мне одна мысль не даёт покоя — вам Ляшко деньги давал на «Азов»?
Нет. Я говорю, как есть — нет, не давал. У меня специфическое отношение к Олегу Валерьевичу, но он сделал большое и доброе дело — был одним из лоббистов создания нашего добровольческого батальона (пускай нас и оформили «на колене») и выдачи нам оружия со складов. Свои первые автоматы мы получили в части, которую боевики уже несколько дней пытались штурмовать в Мариуполе. И уже было понятно, что часть сдадут — это был «договорняк». И таких «договорняков» было очень много. Но чтобы вы понимали — договаривались не «в верхах», а на низовом уровне. Послушайте, а разве в Крыму было иначе? Мы должны честно признать — все наши части сдались сами. Ситуация повторялась в Донецкой и Луганской областях.
...И уже на следующий день у нас были первые бои, а еще через день, 5-го мая, мы отбивали штурм РОВД. А до этого мы два месяца находились в статусе еще более опасном, чем статус сепаратиста: мужчины с оружием — что это, если не чистый криминал?
Так что в случае с Ляшко — любезность за любезность.
Вы нам — статус, мы вам — пиар.
Мы не мешали Олегу Валерьевичу фотографироваться с пулемётом. И свою часть обязательств выполнили сполна.
Вы упомянули о «договорняках». А кое-кто считает, что зачистка «Азовом» Мариуполя — тоже договорняк. Боевиков-то к моменту штурма почти и не осталось.
Максимально их было до 200 человек. У них были несколько БТР, также БМП и БРДМ, захваченные у нацгвардии, были ПТУРы. Смотрите: всегда найдутся мальчики в красивых галстуках и белых рубашках, которые расскажут о «договорняках» на фронте — о Славянске, например.
Вы о том, что Порошенко заплатил Гиркину, но тот вместо того, чтобы убраться восвояси, почему-то поперся в Донецк?
Ага, и этим сделал в два раза хуже... На войне очень плохо выходят не только «договорняки», но и попытки прийти к консенсусу. Потому что доверие сторон друг к другу равняется абсолютному нулю. Пытаться договориться о чем-то на войне — абсурд.
По зачистке Мариуполя: на тот момент в ЗСУ не знали, что такое городские бои, и у «армейцев» был дикий страх перед ними. Такой бой требует ограниченного применения тяжелого вооружения, а плохо подготовленный солдат в первую очередь опирается именно на такое вооружение. И я около месяца убеждал командование провести спецоперацию. Никто мне не верил, что это возможно. По факту нас было 150 человек, сепаратистов — около ста. Но что произошло: из-за утечки информации в ЗСУ они были предупреждены заранее. При этом у них же был внутренний раскол: банда Чечена и Русская православная армия сидели в соседних зданиях, направляя друг на друга оружие, воруя друг у друга заложников и так далее.
Поэтому Чечен, прихватив часть тяжелого вооружения, сбежал, а РПА в полном составе была отдана на растерзание. В тот день нами было убито 5-6 боевиков. Поверьте, это немало.
Разве?
Я, читая сейчас о 200 погибших в донецком аэропорту российских спецназовцах, расплываюсь в улыбке. Это «клюква» рано или поздно всплывет и вызовет еще большее разочарование и отторжение в нации. Я бы на месте журналистов не стал подобные вещи проталкивать. Чтобы вы понимали: в тяжелом бою за 20-тысячный городок, в котором с обеих сторон участвует по батальону, за день потери в 3-5 убитых — это много.
Основные потери несутся не на поле боя: это может быть случайное попадание вследствие артобстрела, попадание в засаду или отступление, как было под Иловайском. ЗСУ в Иловайске потеряли до сотни людей убитыми, а потом, во время расстрела колонны — более тысячи.
Бог с ним с Хомчаком, но о сознательном занижении масштабов наших потерь комбаты тоже не должны говорить?
Ну, как раз я всё время говорю, что потери под Иловайском явно переваливают за тысячу человек. Страна должна это чётко понимать. И это вопрос стратегической важности. Потому что после Иловайска мы получили моральный слом армии. Потеря даже такого большого количества людей с точки зрения общеармейской стратегии — очень плохо, но не критично на самом деле. А вот моральный слом... Потому что еще Наполеон писал, что на войне соотношение духовного к физическому — 3 к 1.
А каковы общие войсковые потери Украины?
Даже не берусь оценивать. Как к слову, и данные по пленным. Да, учитывая Иловайск, я сильно сомневаюсь в официальной статистике. Плюс мы не должны забывать, что много людей погибло, имея «туманный» статус — наёмных гражданских специалистов, или не имея никакого статуса (те же иностранцы). Мы «махлюем» так же, как Россия в своё время в Чечне: отдельно считаем «армейцев» и нацгвардию. А есть же еще пограничники, у которых немалые потери, есть СБУ, но об этом стыдливо умалчивается. И обычные люди потери одних только ЗСУ воспринимают как общие потери.
Как вы думаете, зачем нам рассказывают про 200 убитых российских спецназовцев, которые погибли едва ли не за один день боёв?
Мне кажется, делается это из благих намерений. Стране нужны герои, нужны победы... Но к сообщениям пресс-центра СНБО я отношусь, как к фразе из анекдота о российско-чеченской войне, когда генерал говорит подчиненному: «Пиши, что убили не 30, а 300 боевиков — чего их, сук, жалеть»... Я не совсем понимаю, как в нынешних боевых условиях можно сосчитать убитых врагов. Хорошо, пускай мы большие молодцы. Но тогда просто покажите тела.
Я наблюдал за вами в Раде в кампании Филатова, Берёзы, Яроша и Парасюка. Не могу сказать, что вы рядом с двумя большими популистами выглядите очень уж органично. Не боитесь затеряться на их фоне.
По поводу депутатской группы «Укроп» - а я же в неё не вошел. Предложение мне поступило, но я думаю над ним и не более того.
И это будет непростой для меня выбор, потому что я и парням своим, и людям на Оболони обещал остаться независимым. Прекрасно понимая, что этот статус сузит мои возможности в Раде.
Боюсь ли я «потеряться»? Это смотря какую цель перед собой ставить. Если я ставлю цель стать популистом №1, как Олег Ляшко, то я должен отдавать этому всего себя — это вещь, которая съедает тебя. Ты должен жить эфирами и правильными, в медийном смысле, словами.
Я же хочу серьезно поработать в Комитете по вопросам нацбезопасности и обороны. Не думаю, что в плане подачи законопроектов я буду среди депутатов-двоечников. Что касается трибуны — на данный момент она не сильно меня манит.
То есть, у меня два интереса: полк «Азов», которым я продолжаю заниматься на 90% от былой мощности, и законотворчество.
Ваш побратим Вадим Троян в беседе с нами говорил, что на основе «Азова» будет создано элитное подразделение — «3 000 идеальных солдат, которые не боятся ничего».
Для начала — 1 100. Я бы говорил не об идеальности, а об образцовости. Кто такой хороший солдат — это человек, который хочет воевать. Потому что оказалось, что у нас огромное количество людей становились военными не для того, чтобы воевать.
Затем нашим солдатом должны грамотно управлять. А наша система управления бюрократична, схематизирована и запутана. Современная система управления не требует пройти множество ступенек, чтобы принять решение. Просто потому, что технологии заменяют то огромное количество исполнителей, которое есть у нас. Где раньше было 8-9 офицеров — сейчас один офицер с приличным армейским гаджетом. Это оптимизация системы управления в чистом виде. Я не сторонник НАТО как военно-политического союза, но нужно просто брать их стандарты и упорно внедрять их в армии.
И третье: солдат должен получить полноценный материальный стимул.
Если мы хотим реформировать армию, то эта реформа не может быть всеобщей. Ни одной стране мира подобное не под силу. Нужно взять несколько подразделений и сделать их элитными. В Грузии для начала перевели на натовские рельсы всего две бригады. Их зарплата в сравнении с «обычными» военными была почти в 10 раз выше. И такое продолжалось два года.
Им же страшно завидовали, наверное.
Им завидовали. Эту историю мне рассказали грузинские инструкторы, которые работают с «Азовом». Они потом занимали высшие посты в спецназе и грузинской армии, но сначала они не попали в эти две бригады. Я им говорю: «Вы понимаете, что начнется у нас в армии?». А они отвечают: «Вопрос был поставлен так, что у нас получилось «соцсоревнование» на скорейшее получение подобного статуса». То есть, вытянул свою бригаду на новый уровень — получил деньги и возможности.
Ну, рано или поздно количество таких бригад-неофитов станет просто зашкаливать, а денег...
Послушайте, сократите армию — мы же содержим огромное количество бесполезных людей.
А что сейчас делать с материальным обеспечением наших солдат, которые уже на войне? Пускай им подняли зарплату даже до четырех тысяч гривен.
Согласен, это ничего не меняет. Если расценивать это именно как материальный стимул — это не стимул.
Смотрите, у нас же воровство никуда не делось. Даже сейчас отмывается НДС на миллиарды гривен. Уберите коррупционную составляющую — и отдайте деньги армии.
Притом что вот эту «ораву» в армии, которую мы имеем сейчас, нужно сократить. Давайте уходить от стандартов 1940 года. Послушайте, когда иностранцы — ирландцы, шведы, бельгийцы — видят, как мы проводим артдуэли... Для них украинская артиллерийская дуэль — это мэм в чистом виде. На самом деле, чтобы выполнять в зоне АТО те же задачи, что и сейчас, нам бы хватило и 30% тех войск, которые там находятся. Всё остальное — это огромная иждивенческая плохо обученная масса призванных людей. И что они могут принести, кроме горя своим близким, когда их привозят домой в гробах? Мне десантники говорят, что Житомирская бригада боеспособнее всех остальных вместе взятых. Одна кадровая бригада значительно лучше, чем три, формально, тоже десантные.
Если вернуться в прошлое, то в апреле наши военные не были готовы стрелять по «мирному населению».
Вы видели сегодняшний Грозный (разговор состоялся 4-го декабря. - LB.ua)? Я до 5 утра не спал по этой причине, в 7 проснулся, сделал пробежку и поехал в Верховную Раду. Но я всю ночь восхищался примером этих чеченцев, и своим ребятам их ставил в пример. Вот это и есть мужчины — вшестером против России. А генералы из нашего Генштаба, и они до сих пор там сидят, мне рассказывают: «Вы понимаете, что такое разница потенциалов?». И вот мы друг другу рассказываем, что против России не попрешь. Просто тогда нужно себе честно сказать: у нас кое-чего нет. И отдать Донбасс и что там еще надо отдать, и успокоиться.
Теперь о стрельбе «по мирным жителям». Этого точно не требовалось. Если бы там были стоящие командиры, то они отдали бы приказ — пяти самым буйным «жителям» дать по лбу прикладом автомата. И всё! Остальные бы сами разбежались. Все эти «мирные жители» были мирными тогда, а ровно через пять дней они получили оружие и стали очень даже немирными.
А теперь вернёмся к россиянам, которые сегодня просто сожгли Дом печати. Не мудрствуя лукаво. Нам нужно было всего навсего сжечь в Славянске Стрелкова. Для этого нужно было 20 решительных ребят и 10 РПО «Шмель».
Вы будете поддерживать законопроект о резервной армии?
Я все эти вещи говорил еще в июле-августе. Нам нужен профессиональный костяк — 150 тысяч бойцов, и также нужна более массовая «армия территориальной обороны». Мне кажется, что милиционный принцип — правильный. Но вот такую реформу провести в условиях войны — физически невозможно. Только создание инфраструктуры под эти вещи — из рязряда фантастики. А ту инфраструктуру, что есть сейчас, я бы продавал (вместе с землёй) и строил что-то совершенно новое в другом месте.
Вы определились, в какой комитет пойдете работать в Раде?
Национальной безопасности и обороны. Но рассматривал и другой комитет — по делам инвалидов и ветеранов. Раньше это была коммунистическая вотчина, с помощью которой они поддерживали свой пенсионный электорат. А сейчас появились новые инвалиды и новые ветераны. Социализировать этих людей — гигантская проблема. Мне говорят: надо им снизить коммуналку, другие льготы дать. Но таким образом мы формируем иждивенческую систему социализации этих людей. Вот мы вам дали, а теперь вы — серые и убогие — сидите дома. Есть другая система — инициативная. В Нью-Йорке в центре города (а это очень большая территория) невозможно вести розничную торговлю, если ты не ветеран Вьетнамской войны — от хот-дога до торговли цветами всё принадлежит исключительно ветеранам. Разве это не правильный подход? И если сейчас Третьяков (глава комитета. - LB.ua) правильно запустит этот процесс...
А у вас есть четкое понимание того, кто такой Александр Третьяков?
Нет.
Хорошо. Вернее, плохо... Кто-то распускает слухи, что бойцы «Азова» отжимают бизнес. Это помимо слухов, что ваши парни зачем-то охраняют предприятия Ахметова.
Я, когда ехал к вам, набрал Яроша, спросил: «Ты что-то рейдеришь?». И мы эту информацию вчера очень долго и нудно проверяли. Оказалось, что речь идет не о харьковской фирме с названием «Авантаж», а о фирме в Черниговской области. Но мы даже нашли хозяев харьковской фирмы, которые находятся за границей, и мы их спросили, рейдерим ли мы их. Или, может, наоборот — мы их защищаем, а «Правый сектор» рейдерит?
Впрочем, я уже знаю, кто этим занимается. Это действительно добровольческий батальон, но уж точно не на «А» называется. И «Правого сектора» там тоже нет.
А почему мы с вами на русском всё это время проговорили?
И бойцы Ирландской республиканской армии тоже все националисты, но, к огромному сожалению, 90% из них ирландского языка не знает... Исторически так сложилось, что огромное количество украинцев рождаются в неукраинской среде. Как минимум, 30% населения нашей страны. Это плачевно. И я также родился в подобной среде. При этом украинский, безусловно, считаю своим родным языком и абсолютно свободно им владею. Если бы вы говорили со мной по-украински — я бы отвечал на украинском. И, как вы уже понимаете, я не ставлю этой вопрос во главу угла. Хотя бы по той причине, что добрая половина моего батальона разговаривает на русском языке. И при этом они умирают и убивают за эту страну.
Не думаю, что в нашей стране язык является главной маркой проявления патриотизма. По крайней мере, на данном этапе. Хотя это еще до войны так и было. А сейчас 40—50% русскоязычных харьковчан стали фанатичными украинцами. Меня поразила эта цифра. Я также знаю, что по последней социологии 40% мариупольцев настроены принципиально проукраински.
А «ваты» сколько?
Неопределившихся — чуть больше 30%, остальные - «вата».
Вы партию будете создавать?
На данный момент — нет. Я сейчас сосредоточен на батальоне и своём округе.
Время одиночек в политике прошло. Батальон — это не политический проект все-таки.
Вы должны понимать, что идеи «Азова» сейчас очень быстро распространяются по военным и нацгвардейских частям. Наши ребята переводятся и занимают там высокие должности.
При этом бытует мнение, что сейчас в «Азове» размывается националистическое ядро.
Это правда. Но я не могу сказать, что это чья-то сознательная политика в отношении нас. Понимаете, у «Азова» и «Патриота Украины» уже разный базис. «Азов» - это боевая семья, со своими ценностями. Вот грузины приняты как свои. Это при том что у нас есть огромное количество ребят с правыми взглядами, футбольных хулиганов и так далее. И вот сидит вся эта огромная биомасса — бритая, перекаченная, вся в мастях — и вежливо передает хлеб нашим грузинам. Они очень любят друг друга. Воюй за меня — и я буду воевать за тебя. И вот это боевое братство крепенько подразмыло...
Идеологические моменты.
Да.
И вас лично тоже «подразмыло»?
Я бы не стал так говорить.
Ну, правое движение, при всей своей консервативности, тоже должно эволюционировать.
Любая вещь — от либерализма до национализма и коммунизма — имеет огромное количество интеллектуальных площадок. Я же «деревянным» никогда не был. На низовом уровне всё сводится к элементарным и тупым вещам. Когда я слушаю искреннего либерала-обывателя, мне начинает казаться, что я общаюсь с умственно отсталым. Когда же общаешься с либералом высокой иерархии, он понимает условность многих вещей, о которых говорит либерал-обыватель. То же самое касается и среды националистов. Человек, который стоит внизу и пользуется тремя простыми правилами...
Во всём виноваты жиды, либеральная интеллигенция и москали...
К слову, о «москалях». В «Азове» нет русофобии — просто потому, что рядом с нами воюет много русских. Ничего не поделаешь — это наши братья, соратники. Мы их поддерживаем как можем, убеждаем, что Россия тоже изменится, что они в итоге победят...