Украинские власть имущие в упор не понимают, что хочет украинское общество. Причём не важно, какие при этом партийные знамёна используют власть имущие.
Они не ездят в метро и не видят этот мрак. Они не ходят по магазинам и не видят этот рост цен. Они не знают, что такое пригородные маршрутки и не видят эту безысходность.
Они не чувствуют, что такое незаконная стройка под окнами, от которой у твоего дома нарушается водоснабжение, или вообще дом постепенно рушится, и не видят это бессилие.
Никому из них даже в страшном сне не доведётся узнать, что такое работать всю жизнь и за полгода до пенсии узнать, что на пенсию можно будет уйти только на значительно менее выгодных условиях, а кроме пенсии – никакого обеспечения старости не будет.
В конце концов, почти никто из них не делает хотя бы уборку в собственных домах, и поэтому в принципе не способен осознать, что женщины, которые в большинстве украинских семей занимаются уборкой, за десятилетия жизни заслужили более ранний выход на пенсию хотя бы вот этой еженедельной работой.
Вот почему, например, Анна Герман, глубоко ошибается, когда говорит, что однажды в Украине будет так, что о президенте Януковиче станут слагать легенды: «Януковича мало кто знает по-настоящему. Пройдёт много лет, и когда-то нашим правнукам будут рассказывать легенду о мальчике-сироте, который имел самую тяжёлую жизнь, какую только можно себе представить. Который преодолел все трудности. Стал сильным. Стал добрым и справедливым к людям и вывел страну на путь благополучного развития. Янукович станет легендой для будущих поколений, потому что в ближайшие сто лет вряд ли кому удастся повторить то, что он сумел сделать в своей жизни».
Никаких легенд.
Потому что прошлое миллионов украинских семей – это сплошь истории борьбы с несправедливостью, нищетой и унижениями.
Истории жизни в условиях, в которых ни один человек просто жить не должен.
Это про них надо слагать легенды.
Именно поэтому во многих украинских домах в своё время рядом с иконами стояла книга Тараса Шевченко.
Потому что его произведения – это, можно сказать, легенды об украинцах, которые живут в условиях, в которых ни один человек жить не должен.
И Шевченко здесь поэтому – на века. А вот эти все жители теленовостей – до тех пор, пока единственный друг украинского народа, смерть, не избавит от них.
Итак, к чему это я?
К реформам.
К тому, что не понимают Украину люди, которые живут в совершенно другом мире и не предлагают Украине реформы – нет, это с Виктором Ющенко нам так повезло, что он предлагал, – а как обухом по голове бьют реформами.
Люди, которые не знают, что такое «болеть нельзя», потому что нечего будет дать детям, – однако пишут Трудовой кодекс.
Люди, которые последний раз жили на зарплату при Горбачёве, – однако пишут Налоговый кодекс.
Люди, которые живут в пригородных коттеджных посёлках или в квартирах площадью в сотни квадратных метров в исторических центрах городов, – однако пишут Жилищный кодекс.
И так – по любому предлагаемому Украине нововведению. Хоть о рынке газа, хоть о языке обучения в школах, хоть о торговле землёй. Последнее, кстати, особенно вопиюще.
Люди, у которых не только не было, но даже не могло быть слёз на глазах во время просмотра фильма Александра Довженко «Земля», – намерены «отрегулировать» рынок земли в Украине. Ну-ну…
Чтобы как-то принять в своём «мире без проблем» тот факт, что общество в основном отвергает реформы или, как минимум, не поддерживает правительство в их проведении, – этим людям жизненно необходимы словосочетания «болезненные реформы», «непопулярные реформы».
Им жизненно необходимы любые слова, которые позволят манипулировать общественным сознанием так, будто реформы-как-обухом-по-голове, – это нечто вроде важного для жизни, но неприятного лечения.
Это – не лечение. Это – не то, что необходимо Украине.
Не то!
Люди, которые живут в другом мире, могут понять людей, которые живут в этом мире, только если пользуются услугами переводчиков.
В недавнем прошлом жители Украины, советского мира, пользовались услугами диссидентов, чтобы понять жителей стран по направлению на запад от Украины, свободного мира.
Да и не только для того, чтобы понять людей там, но и чтобы понять сам этот мир. То, как он устроен, чем живёт, какие перспективы может предложить. И, самое главное, насколько справедливо то, что этот мир живёт богаче.
В какой-то момент случилось так, что «диссидентская точка зрения» на вот это «насколько справедливо то, что этот мир живёт богаче» оказалась доминирующей, официальной точкой зрения.
Так стало считать всё общество.
Люди en masse, в том числе и диссиденты (всё-таки жители закрытого государства) не могли быть инкорпорированными во множество интеллектуальных деталей, которые позволили бы сделать вывод о том, что в западных странах не жизнь богаче, а социальное устройство другое.
Там не разрывались социальные связи. Там не «выжигались» неофициальные социальные институты. Там не могло быть и речи о том, чтобы потерять миллионы людей без войны.
То есть там значительно больший социальный капитал.
И это он работает так, что создаётся впечатление богатой жизни. Причём справедливо богатой жизни.
К тому же, там руководителям почти всех государств не за что просить прощения у своих обществ.
Да, существуют примеры того, что и обязаны просить прощения. Но они-то ведь и попросили уже. А у нас уже четвёртый глава государства-правопреемника Украинской советской социалистической республики, в которой были и массовый голод, и массовые репрессии, и массовое принудительное обнищание, – считает, что он как глава государства правопреемник только того, что ему нравится, и просить прощения у общества от имени государства ему не за что.
Так вот, осознать и выразить это украинцы не могли. Но украинцы это ощутили.
Потому-то и стремление видеть своё государство интегрированным в западную политическую систему работает как ощущение необходимого. Ощущение!
Большинству людей искренне не интересно узнавать, что именно от нас хочет Европейский Союз, но несомненно важно ощущать, что Украина приближается к вступлению в Европейский Союз.
Именно с этой наднациональной системой благодаря деятельности многих украинских «звёзд» политики, экономики и культуры, а также благодаря факту географической близости нашей страны – у большинства украинцев и ассоциируется желание иметь благополучную судьбу.
Если бы на запад от нас располагался не только Европейский Союз, но, скажем, Европейский Союз, Австро-Венгерский Союз и Скандинавско-Польский Союз, то украинцы, конечно, задумались бы о том, с чем лучше ассоциировать это желание, но поскольку выбирать не приходится, ассоциируют именно с Европейским Союзом.
Вот почему не надо, будучи членом украинского правительства, рассказывать, например, про Сингапур или Китай, – слишком далеко и незнакомо.
Украинцы ассоциируют своё желание благополучной жизни с тем, что даже члены королевских семей в Европейском Союзе соблюдают правила дорожного движения и платят штрафы за нарушения.
Ассоциируют с тем, что там практически невозможно умереть от голода, потому что есть пособие, на которое не выживают, а живут даже безграмотные иммигранты из Африки.
Ассоциируют с тем, что там хотя и повышают пенсионный возраст для женщин, но там это происходит для женщин, которым в большинстве совершенно не нужно компенсировать своей жизнью, своим бесплатным и незаметным трудом бытовую дикость, привычную в нашей стране, как земля под ногтями у крестьян.
Да, в Украине сейчас тоже появляются возможности значительно повысить бытовой комфорт и перестать эксплуатировать женщин, чтобы семья жила более-менее удобно. Но сколько семей могут реализовать эти возможности в стране даже не с таким низким уровнем ВВП на душу населения, а с таким высоким уровнем отчаяния и разрушенных надежд на душу населения?
Так что, совершенно бессмысленно призывать людей вчитаться в «План действий Украина – ЕС» либо скачать с сайта президента Украины какие-то там документы о реформах.
Люди, которые на основе ощущения формируют общественный запрос на реформы, не в документах и не в заявлениях собираются узнавать о реформах.
Не в документах и не в заявлениях, а в повседневной практике жизни.
По лицам в метро. По поведению водителей на дороге. По ценникам в магазинах. По размерам прибыли своих предприятий или хотя бы по настроению руководителей.
Да и по намерениям собственных детей.
О каких реформах вы говорите, если у стольких родителей дети больше всего хотят – уехать в другую страну?
О чём будут думать эти родители? О результатах поездки президента Януковича в Давос?
Эти родители будут думать о том, а что же будет с ними, если дети действительно уедут.
Если придётся стареть одним вот в таком государстве, где всё – как обухом по голове, в том числе и реформы, которых ждали двадцать лет. (И это без учёта ожиданий советского периода, вполне проявленных поддержкой советскими людьми Перестройки).
Какие реформы Януковича может увидеть гражданин Украины, если в один из дней подумает, что психическое здоровье дороже и перестанет смотреть телевизор и вообще читать новости? Ну, какие?
Год прошёл – а никаких.
Украинские власть имущие пытаются рассказать что-то о законах о доступе к публичной информации, о Национальном банке и о государственных закупках. Лица, приближённые к власть имущим, пытаются убедить всех, что это обязанность – стремиться к богатству, стремиться к успеху, как они сами, и нечего, мол, ныть.
Но власть имущие никогда не поймут, что не надо рассказывать о новых законах, – нужно сделать хотя бы так, чтобы милиционеры не были похожи на условно-досрочно освободившихся без гроша в кармане осуждённых.
И лица, приближённые к власть имущим, никогда не поймут, что свобода – это не «бороться и искать, найти и перепрятать». То есть свобода не обеспечивается умением урвать и себе кусок общественного пирога богатства, чтобы жить в коттедже за городом, кататься на «Лексусе» и, возможно, даже умничать в ток-шоу Савика Шустера или Андрея Куликова, конвертируя свою приближённость к власть имущим в рейтинг узнаваемости.
Свобода – это когда не надо слагать легенды о президенте, даже если он действительно эффективный руководитель.
И когда не надо отвлекаться о своей повседневной жизни, чтобы напряжённо следить за тем, а что ещё стукнет в голову какому-нибудь человеку в какой-нибудь государственной администрации.
Подчёркиваю: суть реформ в том, чтобы ограничить возможность государства бить как обухом по голове своими решениями.
Даже если это реформы.
Лучше сказать – тем более если это реформы.
Если этого ограничения нет и в проекте, то никто и никогда в нашей стране не ощутит, что Украина развивается в правильном направлении.
Ну, разве что те, чьи ощущения ведут в другую сторону. Не на восток или в прошлое – а нас стараются убедить именно в такой альтернативе интеграции в западноевропейскую систему, – но в сторону смирения.
Смирения с тем, что социальный капитал в Украине всегда будет омерзительно низким.
Это очень важно понимать: Европейский Союз и реформы украинцам ценны не как таковые, а только в том смысле, в каком они делают невозможным то, чтобы ещё хоть когда-нибудь в будущем условия жизни в нашей стране были такими, в каких ни один человек жить не должен.
Только это. Только это ощущение. Больше ничего.
Ну, и как это объяснить людям, у которых с видом на жительство в Австрии объявленного в розыск бывшего главы Госкомрезерва Михаила Поживанова общего больше, чем со стремлением абсолютного большинства украинцев дожить до зарплаты или пенсии?
Проблема в том, что украинские власть имущие смотрят на Европейский Союз и видят систему, а украинское общество смотрит на Европейский Союз и видит шанс.
И решение проблемы вовсе не в том, чтобы побудить общество увидеть систему. Но в том, чтобы ежедневно показывать обществу: шанс не упущен.