Уцелевшие бойцы в Красном Партизане бойцы
Уцелевший стрелок
Это была крайняя позиция, которую бойцы держали около месяца. В 300 метрах от них находились позиции ДНР. Украинские военные общались с ДНР-овцами, они этого не скрывают. У них даже было локальное перемирие, “на личных договоренностях".
- Они приезжали и говорили: не стреляйте вы, и мы не будем, - рассказывает Евгений Черный, стрелок 20-го батальйона, - Ну, мы ине стреляли. У нас же просто блок-пост там был. Никакой техники. Одна БМП и все. Они знали, где у нас что находится. А за два дня до наступления предупреждали: "Пацаны, отходите". А у нас не было приказа отходить". Все началось в 9.15 утра. Блок-пост подвергся минометному обстрелу. Следом началось наступление роты ДНР-овцев на трех танках. Командир взвода Андрей Колесник дал команду бойцам отходить, чтоб держать круговую оборону. Отступающих прикрывала единственная единица техники – БМП. Сам командир остался, чтоб взорвать боекомплект. С ним на блок-посту осталось еще 13 человек.
У нас были просто автоматики против их танков. Если б хоть один танк у нас был, мы хоть могли бы дать сдачи, а так даже краску на их танках не поцарапали, - вспоминает Евгений.
Отступившие ждали до последнего, но потом командир перестал выходить на связь. Стемнело, и уцелевшие 10 бойцов вернулись в базовый лагерь.
Свидетельница
В то утро в Красный Партизан приехала только электричка. На остановке рядом с блок-постом около 20 человек ждали автобус на Ясиноватую. Среди них была Светлана Косовенко - мать пятерых детей, жительница Макеевки, переехавшая в Славянск. Женщина ехала к маме. В этот момент ДНР-овцы начали обстрел.
"Началась страшная паника, - вспоминает Светлана, - грязь, воды по колено, в нескольких метрах впереди бомба попала в жилой дом. Все казалось нереальным. Я помню, что стояла и смотрела, как летят осколки. Как из печки уголек выпадает и дымится, только это было горящее железо".
Пока таксисты, находившиеся на остановке, вывозили людей, Светлана уговаривала другую женщину ехать вместе с ней назад, переждать обстрел. В суматохе не все люди успели уехать, кто-то бросился к жилым домам, а Светлана, наоборот, пошла в сторону взрывов.
"Все бежали от взрыва, а я пошла на взрыв. Меня это и спасло. Взрывались именно жилые дома, куда забегали люди, чтобы спрятаться. Я шла, осколки летали вокруг, просто под ногами, и тут ко мне вышел Колесник Андрей, высокий такой. Я его потом по свитеру узнала на том видео, он был среди тех, кого убили. Он взял меня под руку и сказал: “Женщина, пойдемте, пойдемте”. Провел меня в блиндаж, там еще были ребята. Я зашла и сказала: “Мир вашей хате”. Они, наверное, думали, что у меня шок, но мне почему-то было очень спокойно".
В блиндаже Светлана пересидела с военными весь обстрел. Потом бойцы вышли, а она осталась там. Сколько просидела в укрытии — сейчас затрудняется сказать. “Это все правда, когда говорят, что перед глазами вся жизнь проносится. Я сидела и думала, что никто не знает, где я, и никто не узнает, где моя могилка. Думала о том, что я не знаю, что с этими ребятами (украинскими военными — Ред.) Я верующий человек, и я молилась за них. До этого у меня в жизни случались приступы депрессии, мол, все надоело, все плохо. Но в тот момент я все переосмыслила. Господи, у меня 5 детей, младшей 3 года”, - рассказывает Светлана.
Когда все немного утихло, она решилась выйти. Вышла и увидела парнишку с георгиевской и белой ленточками.
Такой говорок четкий у него, не донбасский, я полжизни в России прожила, знаю, о чем я говорю. Он удивился что кто-то еще в блиндаже был, а я повернула голову и увидела что он держит на мушке ребят под стенкой. У них были жовто-блакытные нашивки.Те что сидели со мной в блиндаже, были уже мертвые.
- Я никогда не видела так близко мертвых. И над ними в стене дома дырки, я повернула к нему (к боевику ДНР - Ред.) голову опять, а он сказал: “Ну, ты посиди, посиди”. Я вернулась в блиндаж.
Позже ДНР-овцы довезли женщину до Пантелеймоновки, где ее на время обстрелов приютил незнакомый мужчина. Только там она начала понимать что с ней произошло, пыталась рассказать местным, что происходило на самом деле, но они отнеслись к ней с подозрением, проверили документы и вещи.
"Потом я начала читать все об этом бое, все видео смотреть, всех ребят узнала. Все в этом фильме (Освобождение Красный Партизан - Сегодня - Часть 1/3) про тот бой - ложь, то что там рассказывают, что они стреляли по Ясиноватой - неправда, говорят, разбомбили свет в поселке - неправда, что их там 70 человек было - неправда. И слишком много неправды про этот бой, я хочу, чтоб все узнали правду".
Раненый пленный
- Андрей Колесник погиб сразу же. Когда они (сепаратисты — Ред.) подошли, предложили сдаться в плен, Андрей сказал: “Мы оружие не сдадим”. В него выстрелили, и буквально за час он скончался от потери крови, - рассказывает уже освобожденный пленный Сергей Степанов.
На видео, распространенном силами ДНР, видно, кто остался жив, а кто погиб. На видео он допросил каждого пленного: как зовут, какого года рождения, есть ли семья, мобилизован или доброволец, что хочет передать семье. Снял задыхающегося от боли Александра Беляшева с простреленным коленом. Крупно снял лица четверых мертвых, прокоментировав это словами “пусть родные узнают”. Все бойцы на этом видео, и уже мертвые, и еще живые, получили смертельные ранения не во время боя, а уже попав в плен.
Изначально в плену оказалось 13 человек. Четырех из них убили.
Сергей до сих пор с ужасом вспоминает события того дня: "Нас вывели первыми. Были индивидуумы (среди сепаратистов — Ред.), которые сильно хотели пострелять. Какие-то малолетки".
Там была одна девка, лет 25-ти, она ребят расстреливала из СВД, максимум с трех метров. И по коленкам, и по легким. Как ей было угодно, куда хотела - туда и стреляла. Вы не поверите, сколько было желающих нас расстрелять.
- Возле нас было около 40 человек, и каждый хотел стрельнуть, но так как она девушка, ей зеленый свет, видите ли, дали. Приходили, кричали: “Дайте одного хоть, мы изрешетим в тряпки". Ребят стреляли просто потому что им хотелось, им это было весело.
Так сначала погиб Сергей Слесаренко, за ним - Альберт Саруханян. Сергей и другие пленные рассказывают, что его застрелили, узнав, что он армянин. "То ли из-за национальности, то ли из-за того что он армянин, а здесь воюет за Украину. Они его спросили: “Что ты здесь делаешь?” - “Воюю за Украину”. И он получил две пули. Потом Ромчик скончался, у него легкое было прострелено. Это просто были жертвы удовольствия. Потом был я. Благодаря Богу, ангелу-хранителю, удаче, не знаю, эта снайперша прострелила мне две ноги, а третья пуля не вошла в голову, потому что третья пуля прошла над головой. Нас было четверо, которых расстреливали, как в тире".
Затем из соседнего дома вывели еще пятерых бойцов 20-ки. И ДНР-овцы переключились на них. Прострелили ногу еще одному бойцу, Александру Беляшеву. Сергей уверен, что остальные остались живы благодаря одному мужчине, ни имени, ни звания, которого он не знает. "Там был один мужчина среди них (среди бойцов — Ред.) Он сказал им: «Имейте совесть, это пленные, они безоружные, так не годится”. Благодаря этому мужчине те ребята остались целы, а живых раненых не добили».
Потом их увезли. Сергею оказали помощь в донецкой больнице. У него были перебиты обе ноги: на правой раздроблена малая берцовая кость, на левой - кость смещена. "Плен есть плен, - говорит Сергей, рассказывая о том, как через 10 дней ему в плену сняли швы, - раны просто открылись розочкой, гнойные с грязью, с мусором, скажем так, было все не будь здоров, но через несколько суток по программе обмена пленными меня обменяли, я попал в Краматорск, откуда меня через 6 часов отправили на центральный госпиталь. Там врачи оказали надлежащую помощь, почистили раны, поставили дренажи. Сказали что буду ходить, но нужно время".
Четырнадцатый пленный
Пока первые девять пленных (четверто из 13, напомним, были убиты) получали какую-никакую медицинскую помощь, в яме в Красном Партизане продолжал скрываться Виталий Дибров. Во время артобстрела его взрывной волной выбросило в яму, ДНР-овцы его не нашли.
В 22-градусный мороз почти двухметровый Виталий просидел пять дней в яме глубиной в полтора метра, наполовину наполненной водой. Обморожение конечностей ног, разбитый правый плечевой сустав.
Ноги так отекли, что стали белыми. Ничего не было - ни еды, ни воды, ни-че-го, - рассказывает Виталий, - о чем я думал? Семья и дом родной, и братья, они всегда с тобой, даже если не рядом
- Если ты ничего не знаешь, начинаешь паниковать и паника сработала с ударной силой. На 5-ый день я уже не выдержал, уже голова не на месте была. Стремление жить было. Домой надо было, к жене, к детям, к братве. Я вправил себе плечевой сустав и вылез, но попал в плен.
Виталий рассказывает что в плену к нему относились гуманно. Он сидел с теми девятерыми плененными, о которых рассказано выше. Боец до сих пор лечится, до сих пор не чувствует некоторых участков ног, но ходит самостоятельно. "Психологически должен быть человек стабильный, накаленный, как металл - докрасна, - улыбаясь рассказывает Виталий, - так вот, надо быть холодным, а не горячим, но как металл. Сейчас-то я понимаю, что все это с Божьей помощью. Чудо это, в рубашке я родился. Я тогда пообещал себе, что как вернусь, всем пацанам во всех церквях Днепра свечи поставлю. Вот первое лечение прошел и так и сделал. Два дня ездил по городу. Во всех церквях поставил".
Священник Дмитрий Поворотный
В конце января все обсуждали видео, на котором священник вдвоем с волонтером грузит тела убитых украинских бойцов на уже оккупированной территории (18 + Освобождение Красный Партизан - Сегодня - Часть 2/3). Один из бойцов «Востока» отказывается ему помогать, но священник дает ему достойный ответ, призывает оставаться человеком в любых условиях.
Это клирик днепропетровского храма Рождества Пресвятой Богородицы капеллан 20-го батальона 93-ей бригады отец Дмитрий Поворотный. В день боя он вместе с волонтерами вез адресные посылки бойцам. Ему позвонили и сообщили о происходящем. Когда они приехали в базовый лагерь 20-ки, бой уже закончился, было известно о четырех погибших.
Тогда священник решил попытаться забрать их тела, хотя сам еще не знал, как это сделать. В тот день на уже оккупированную территорию его не отпустили военные - темнело, и они ждали возможной атаки. На следующий день жене командира позвонил замкомандира бригады "Восток" Юрий и сказал, что она может забрать тело мужа. "Дали мне телефон этого замкомандира, - рассказывает отец Дмитрий, - я сказал, что я священник. Он ответил: “Да, приезжайте, забирайте”. - "А если мы всех заберем, не только Андрея?” - “Приезжай". Я сказал ему, что сейчас договорюсь с военными, он ответил: “Никаких военных, только вы и гражданский водитель, если нужен".
В тот день тела снова не получилось забрать. Замкомандира куда-то уехал, снова начало темнеть.
Все эти дни священник постоянно думал о том, как забрать тела бойцов, как лучше это организовать: "Все три дня были в одном порыве, надо что-то сделать, думал я, нельзя, чтоб они там лежали." И только на третий день, 24 января, Дмитрию Поворотному и волонтеру Володе Фоменко удалось доехать туда.
- Там уже нас ждала куча журналистов, отношение нормальное на том блок-посту было. Когда подъезжали, я увидел ту женщину, снайпершу, она просто прошла мимо нас. ДНР-овцы были в российских горках, чистые, выбритые, свежее подразделение. Нас остановили, посмотрели машину, начали говорить: "Как это так, славяне воюют, а у вас нерусские в батальоне". Как это, мол, понять. Ну что я ему буду говорить? Когда мы подъехали уже к месту, они чуть не благословение просили. Я сам от переживаний и от этой ситуации начал немного нетерпение проявлять. Но нормально, в общем, погрузили, уехали. Просто уже потом начинаешь понимать, что могло бы быть.
Через два дня отец Дмитрий отпел двоих из четверых бойцов, остальных хоронили далеко от города, он просто не успел на все похороны. "Хорошо что они тела отдали, молодцы, в этом честь и хвала им,
спасибо. Если б они их еще сложили нормально. Война войной, а человеком надо всегда оставаться".
Конец истории
Сейчас Красный Партизан под контролем ДНР. На данный момент крайняя точка по этому направлению - поселок Верхнеторецкое, которое до недавних пор продолжал удерживать все тот же 20-ый батальон 93-ей бригады. Сейчас в Верхнеторецком их сменили харьковчане. Но по этой же линии соприкосновения силы 20-го батальона продолжают удерживать другие позиции.
Виталий Дибров, Сергей Степанов и Александр Беляшев, раненые в тот день в плену, были награждены медалями от УПЦ КП "За жертвенность". Награждал отец Дмитрий. Те бойцы, которые не нуждаются в лечении, снова ушли на фронт. Снайпершу ДНР, как говорят бойцы 20-ки, нашли мертвой, она получила осколочное ранение в голову. А отец Дмитрий надеется при первом же возможном случае установить небольшой мемориал с именами погибших на блок-посту в Красном Партизане.