Но при этом следует чётко осознавать, что такое положение вещей вызвано вовсе не тем, что власть, мол, глуха к людям, которые её не поддерживают, однако тем, что у этих людей на Юго-Востоке ещё не появился их собственный политический голос.
Эти люди в массе своей молчат. И от их имени говорят либо те, кто ещё недавно считал себя полноправными хозяевами Юго-Востока, в том числе и всех его жителей как крепостных, либо те, кто желает теперь стать такими же хозяевами. И вот с такой публикой у Киева диалога быть не должно.
Ещё раз: киевское правительство сейчас может говорить либо с регионалами, которые ухватились за Юго-Восток, как за свою собственность, либо с сепаратистами, которые как раз и пытаются ухватиться за эти регионы. То есть с двумя очень узкими группами – либо местные бароны, либо раскольники и захватчики. Других субъектов, других политических голосов – на Юго-Востоке попросту нет.
Поэтому обвинять Киев в нежелании говорить с Донецком, Харьковом, Одессой и так далее – это пусть и тонко, но всё-таки манипулировать, подменяя правду иллюзией.
Взгляните на события, которые разворачиваются этой весной в бывших базовых регионах Януковича, с точки зрения борьбы за то, чтобы стать политическим голосом человеческой массы, живущей там. Вот просто: кто борется за то, чтобы назначить свой голос на роль политического голоса местных жителей?
Задумавшись над этим вопросом, вы увидите суть задач, которые выполняют те или иные местные активисты, регионалы или «гости» из России. Вы увидите сценарий, который эти группы на Юго-Востоке пытаются реализовать.
Они борются, конечно, не за права местных жителей, а за политическую нишу для себя, за перераспределение политических ресурсов в свою пользу. Тех самых ресурсов, которые остались без хозяина, когда Янукович позорно сбежал.
Вот кто выражал политические интересы Юго-Востока последние лет десять? Только Янукович и Партия Регионов. Только они и были политическим голосом людей, которые живут в этих регионах. Только от них мы и узнавали, чего хотят местные. Только от них мы и слышали, какие у местных политические потребности.
Все остальные – альтернативные – голоса регионалы подавляли. Либо имитировали их наличие, когда это нужно было, например, в контексте выборов. Компартия, партия Витренко и другие подобные структуры использовались, чтобы якобы иным голосом – а на самом деле, ровно тем же – выразить для Украины чаяния Юго-Востока.
Теперь Януковича не стало. Теперь он даёт «концерты» в Ростове, и его политическое влияние на Украину минимально.
В момент позорного бегства бывшего президента из страны утратила своё значение и Партия Регионов. Власть Януковича стала хребтом политического тела этой партии, теперь хребет изъят, и всё её, так сказать, «политическое мясо» просто обвалилось.
В таком состоянии регионалы, конечно, не могут адекватно продолжать работать голосом Юго-Востока и тем более сохранять свою монополию на политическое представительство этих регионов для остальной Украины.
Соответственно, вполне логично, что началась конкуренция за то, чтобы навязать Юго-Востоку некий новый политический голос.
Ещё раз: люди-то в массе своей там молчат, не формулируют сами свои политические потребности, как это делали, например, на Майдане. А значит, очень актуально предлагать жителям Юго-Востока уже готовые формулировки, давать им некие политические догмы, мифы, символы, которые могут вместить в себя и компенсировать разочарование местных, их стремление к новой предсказуемости жизни и их жажду реванша.
С кем же Киеву вести диалог там, на Юго-Востоке? С теми, кто пытается выдать свой собственный политический голос в качестве голоса всех жителей этих регионов? Ну уж нет.
Вот в ситуации с Крымом на роль нового политического голоса местных жителей сама себя назначила Россия. В ситуации с другими частями Юго-Востока Украины Россия, по-видимому, уже не может позволить себе подобную наглость. Поэтому голос России спрятан в голосах тех, кто призывает к неким референдумам в Донецке, Харькове, Одессе. И, фактически, вступать в диалог с раскольниками – это, значит, вступать в диалог с Москвой, а не с Юго-Востоком.
С другой стороны, остаются и регионалы. Они не собираются сдаваться на милость новой реальности и пытаются втянуть хоть часть своего комфортного прошлого в нынешние неудобные для них времена. Вступать в диалог с ними – это, значит, вступать в диалог больше или меньше, но с «януковичами», смысл жизни и деятельности которых – в золотых батонах и золотых унитазах, а не в работе на Юго-Восток.
Впрочем, безголосым Юго-Восток тоже оставаться не может. Политический голос Киева слишком несоциальный, непатерналистский, чтобы стать новым голосом Юго-Востока. Но и позволять регионалам, как прежде, узурпировать право говорить от имени местных жителей и тем более отдавать это право сепаратистам – тоже нельзя.
Задачей Киева должно стать удержание Юго-Востока в рамках общего правового и политического поля Украины, обеспечение там, как и везде в стране, политической конкуренции. И свой собственный политический голос у жителей этих регионов неминуемо появится – но только в том случае, если Юго-Восток останется в Украине и политически свободным.