Но ведь именно такие – не размашистые и без террора – революции имеют наиболее далекоидущие последствия. Примеры: революция чтения или промышленная революция.
Образ
Часто люди говорят вовсе не то, что подразумевают. Вот что означают слова: «Янукович нас предал»? Ну, в самом деле, не могли же люди считать, будто один из ярчайших представителей советской номенклатуры имел перед ними какие-то обязательства.
Однако они действительно ощущают предательство. Я имею в виду тех, кто голосовал за Януковича. У них нет никаких подписанных им документов, он не давал никому письменных гарантий... Что же люди тогда подразумевают?
В минувшем политическом сезоне президент показался публике концептуально совершенно иначе.
Обратите внимание на то, каким мы всегда видели Януковича. Это был бюрократ. Один из начальников, сумевших извлечь свою выгоду из Перестройки.
Мы не воспринимали его как персонажа за пределами образа аппаратчика. Служебный автомобиль, государственная дача, унижения чиновников. Он олицетворял собой привилегии. Очень важно: не собственность, не богатство.
И вот он появился на экранах – перед беднеющей страной – на фоне собственного бассейна в имении до того превосходящем иное государственное имущество, что его даже называют президентской резиденцией.
Это означает, что Янукович предстал перед людьми в образе магната.
И видно, что он всегда магнатом и был.
Вот почему появилось слово «предательство». Избиратель был обманут концептуально. Он не может это толком объяснить, но выражает своим отношением – в рейтинге президента, переживающем плохие времена, и эмоционально.
И эта перемена концептуального наполнения Януковича-персонажа революционна по своей сути.
Всё дело в том, что культурный код магната в нашей стране – это грабёж. В культуре существуют культурные коды – нечто вроде ДНК. Схема интерпретации тех или иных явлений, которая работает на досознательном уровне. И магнатство она интерпретирует в нашей стране однозначно уже сотни лет.
Таким образом, пустив телевидение в Межигорье – самую суть своего магнатства, – президент совершил политическое самоубийство. И он уже никогда не получит сколько-нибудь значительную поддержку избирателей. Ну, не популярны в Украине магнаты!
Вот почему Анна Герман – как соратник Януковича – была бесконечно права, когда говорила, что «не может найти автобусы». Она, очевидно, понимает, что такое концептуальное наполнение. Понимает, как важно было президенту оставаться в рамках «парадигмы аппаратчика». Человека, преодолевшего всё на своём пути и получившего, наконец, шанс управлять судьбой многих других людей. Подчёркиваю: управлять судьбой, а не деньги тратить.
Голос
Тем временем, Юлия Тимошенко – а её уже лет пятнадцать пытаются ассимилировать с понятием «магнатство», то есть «грабёж», – оказалась в обстоятельствах, радикально отличающихся от обстоятельств Януковича.
И поэтому – выгодных.
В минувшем политическом сезоне Тимошенко показывалась публике исключительно в контексте «суда».
А какой культурный код «суда» в нашей стране? Правильно: «для бедных».
Процессом против Тимошенко правители – вероятно, по недомыслию – аннигилировали ценность своей многолетней пропаганды. Говорили, будто Тимошенко невероятно богата. Речь шла о миллиардах. Но, поместив её в обстоятельства, культурный код которых говорит о том, что они – не для богатых, сами же и очистили её имидж от загрязнения большими деньгами.
Таким образом, была актуализирована ровно та идентичность Тимошенко, которая всегда приносила ей хороший результат. Она – борец, борец как раз против магнатов, магнатства.
Эту актуализацию следует рассматривать как революцию в стане оппозиционеров. Когда во главе государства магнат, во главе оппозиции не может не быть тот, кто лучше всего заточен под борьбу с магнатством.
Поэтому голос Тимошенко и становится голосом другой политики.
И власти нечего этому противопоставить. По крайней мере, пока что.
Разрушение
Ещё весной никто не мог и предположить, что Анну Синькову выпустят из следственного изолятора. И что Василия Волгу в изолятор отправят.
А именно так и случилось. Какой удар по всему тому, на чём отечественные мамы воспитывают своих чад!
Оборванка и анархистка, небось в жизни не взявшая ни одного кредита и в гробу видавшая все наши приличия, – на свободе. А модель достижения социального успеха – арестован на два месяца.
Как же теперь местным родителям, посвятившим всю свою жизнь погоне за деньгами и привилегированным социальным положением, – ну ведь именно к этому обязывает постсоветских взрослых комсомольский цинизм с 1980-х годов, – объяснять детям, чего им хотеть и что ценить?
Миллионное личное состояние, статус руководителя центрального органа исполнительной власти, коллаборация с правящей партией – всё не смогло уберечь Волгу от ареста.
И самое интересное в этом то, что дело против Синьковой – если по правде – не может не развалиться. Ибо как раз могилы-то она и не трогала и ничего нетривиального, аморального у могил не совершала. Это не секс на площади перед парламентом или нацистские граффити на еврейском кладбище.
А вот дело против Волги развалиться, судя по всему, не может. И потому, что власть отчаянно нуждается в хоть каких-то свидетельствах борьбы с коррупцией. И потому, что Госкомфинуслуг при Волге довёл страховщиков до белого каления.
И это революционно.
Культурный код неучастия в церемониях брежневского культа Победы – «варварство» – разрушен. Синькова-то не только не стала объектом общего осуждения, но и в её поддержку высказывается всё больше вполне цивилизованных людей.
Очевидно, мы имеем дело с неким новым восприятием публикой второй мировой войны.
И культурный код успеха – «своеволие и безопасность» – также разрушен. Теперь все равны перед беззаконием.
Итак, в минувшем политическом сезоне произошли четыре революции:
- революция образа Януковича – открылся магнат;
- революция в стане оппозиции – произошла реставрация бесспорного лидерства Тимошенко;
- революция памяти о Великой отечественной войне – отныне и навсегда цветы будут возлагать к осквернённому символу;
- революция повседневной культуры жизни в Украине – уничтожены гарантии безопасности существования.