Незабвенный мой лагерный друг и учитель, он же – «украинский буржуазный националист» Иван Алексеевич Свитлычный там же, в лагере, почти ежедневно говорил с горечью и презрением о «гопашных хохлах»… Кстати, и сам Иван Алексеевич вовсе не был уроженцем «бандеровской» Галычины, он родился и вырос в той самой Луганской области, с которой у нас сегодня так много проблем .
Мы – разные. Очень разные. Но, не скрою, я столь же уютно чувствую себя в кругу коллег и в Ивано-Франковске, и в Донецке. Банальность? Да, банальность для Великобритании и Германии, но не для нас, Украины. Мы не настолько разные, как убеждают нас украинские политики, разжигающие для нас костер противоречий. Некоторые из нас подходят к этому костру, надеясь согреть свои сомнения и надежды, растворить в его тепле свои жизненные неудачи и проблемы. Но у этого костра, в его иллюзорном тепле мы согреваем лишь свой собственный комплекс неполноценности. И он, этот комплекс, подавляет нашу силу, замещая ее банальной агрессией, ненавистью.
Два языка. Другие, более цивилизованные, гордились бы собою. Два совсем не пришлых, совсем не чужих языка. И в царской России здесь, в Украине, был русский. В городах, где жили и работали учителя, врачи, отставные военные, мещане. Где выросли мальчики и девочки, ставшие позднее гордостью России. И ее болью, страшной болью террора, борьбы с застрявшим в средневековье государством. Сотни юных украинцев, русских, евреев, выросших в наших городках и местечках, погибли на виселице и на каторге … ради того, чтобы народные депутаты Колесниченко и Фарион сеяли страх принудительного одноязычия.
Две культуры. И об этом написано много.
В 2004 году мы, психиатры, вместе с социологами закончили уникальное для Украины эпидемиологическое исследование. Мы изучали распространенность психической патологии в нашей стране. И получили яркий, выпуклый результат: восточная Украина показала очень высокий уровень алкоголизации, депрессий, суицидальных наклонностей и т.д. и т.п.
Да, именно так, наряду с более высоким там же уровнем доходов, частотой высшего образования и стабильностью места жительства. Страшный ответ, в первые же дни я показал все эти таблицы бывшему (шел уже 2005 год) министру социальной политики Михаилу Николаевичу Папиеву, он, выпускник добротного физического факультета, все понял сразу и возбужденно сказал: «Да, страшная картина. Этим нужно всерьез заниматься…» Но он был тогда «бывшим». Я трижды (!) передавал этот документ в кабинеты Третьякова, Зинченко и чуть ли не в руки самому Ющенко. Увы, это оказалось неинтересным, ненужным. А сегодня мы беспомощно наблюдаем агрессию в этом регионе.
Господин Путин, без всякого сомнения, причастен к происходящему. Он, его аналитики, советники, военноначальники. Но причина – в нас. Это мы, украинцы разного этнического происхождения, приводим к власти исключительно наглых и алчных людей. Это мы не возбуждаемся от агрессивной лжи и демагогии всех этих Колесниченок с Мохниками. Это мы спокойно глотаем завывания Петра Симоненко и Ко о прекрасном советском прошлом. Это мы приводим в кресла мэров мелких уголовников и ярких шутовствующих. мы, не Путин с Лавровым.
И в Луганске, и в Донецке живут люди. Нормальные, трезво мыслящие люди. Известно (доказано социологами), что большинство из них категорически не поддерживают всевозможных «зеленых человечков» и прилепившихся к ним местных маргиналов.
Но оно, это большинство, все еще молчит, выжидает. Отчасти из-за неприязни к факельным шествиям господина Тягнибока, отчасти из-за долгой обработки жерновами лжи господина министра Табачника. Отчасти – из-за банального и вполне оправданного страха, они прекрасно знают, что главными хозяевами их регионов, их милиции, их прокуратуры являются не далекие Турчинов и Яценюк, а всесильные господа Ефремов и Ахметов. Да и примеры сопротивления им известны с последствиями.
А мы все пеняем на Путина. Неправильно это, нехорошо.