Вот уже более трёх месяцев мы говорим о том, что Россия развязала войну против Украины. За это время наша страна потеряла часть территории; и в отторгнутом Крыму начались репрессии против тех, кто сохраняет верность Украине. Россия постаралась создать на другой части территории Украины такие условия, что власть над жизнью там перешла к террористическим организациям. В результате, каждый день в зоне проведения антитеррористической операции гибнут украинские военные и местные жители.
Уже погибло более 200 только бойцов военных подразделений. Более десяти тысяч человек за три месяца стали беженцами. Сколько погибло мирных жителей – наверное, сумеют подсчитать лишь после окончания войны. Государственную границу с Россией украинское правительство полностью не контролирует.
Зато российские пограничники открыто сотрудничают с боевиками, пропуская в Украину всё – от стрелкового оружия и наёмников до уже танков. Террористы с помощью российских средств ведения войны в воздухе сбивают украинские вертолёты и самолёты. Террористы с 26 мая удерживают в заложниках две группы наблюдателей ОБСЕ, как и ещё десятки граждан Украины, и прямо говорят, что будут использовать этих людей как живой щит.
Одновременно с этим Россия с упорством, заслуживающим лучшего применения, ведёт против Украины ещё и информационную войну. Готовится развязать газовую войну. На своей территории Россия укрывает сбежавшего из Украины Виктора Януковича и его соратников, которые обвиняются в Украине – и это справедливые обвинения! – в организации массовых убийств и присвоении бюджетных средств на миллиарды долларов. Некоторые из них уже получили российское гражданство. До сих пор действует церемониальное разрешение Совета Федерации России применять российские войска на территории Украины.
При этом – вдумайтесь! – никакой войны официально нет. С точки зрения украинского государства. Официально ни в одной из частей Украины нет ни военного, ни чрезвычайного положения. А контакты между Украиной и Россией осуществляются в рабочем порядке – так, как будто у нас мирное время, а противостояние – мол, только политическое.
И даже многие из тех, кто участвует в боевых действиях, не получили статус участников боевых действий и, как рассчитывают в официальных структурах, должны на слово поверить нашему тысячу раз вравшему государству, что когда-то в будущем оно этот статус бойцам всё-таки предоставит.
Итак, война, существующая де-факто, на политическом уровне не выходит дальше риторики. Причём риторики весьма сдержанной. Ну и на уровне символических жестов – о войне, развязанной Россией, как-то даже, казалось бы, странно говорить после того, как посол России Михаил Зурабов – представляющий в равной степени и Кремль и террористов на востоке Украины – стал одним из гостей на инаугурационных торжествах в Киеве, а президент Порошенко обсудил свой план мирного урегулирования с президентом России Путиным. Ведь или всё-таки нет войны между двумя государствами, или это что-то новенькое в культуре восприятия войн – ну, как если бы кто-то из «Аль-Каиды» прибыл на инаугурацию к американскому президенту.
Мог ли бесконечно существовать этот разрыв между риторикой и реальностью? Между лицемерным политическим поведением и обывательским чувством жизни? Наверное, в обществах вроде современного российского, которое информационно полностью подчинено пропаганде, это возможно. Но в свободном обществе, в обществе дискуссий и сомнений – такой разрыв неминуемо был бы преодолён. И вот в Украине риторика и реальность, действие и чувство были совмещены в субботу, 14 июня, на акции протеста у российского посольства в Киеве.
Это не был погром. Это было вторжение реальности в лицемерную политику. Тут не важно, кто и зачем организовал этот митинг. Важно, что он перерос в некую карнавальную форму, когда участники позволили себе больше, чем обычно принято позволять себе в публичных местах. Точно так же, как позволили себе больше зимой на киевской улице Грушевского или на бульваре Шевченко – когда сбросили памятник Ленину. И, в результате, митинг под российским посольством стал жестом – политическим жестом, который должен показать, в первую очередь, новому президенту и украинскому правительству, что политика должна соответствовать реальности. А именно: нельзя вести войну, но при этом не вести себя, как на войне.
Кто такой Путин? Это агрессор. Кто такой Зурабов? Это представитель агрессора. Что такое сохранение дипломатических отношений со страной-агрессором? Это позор.
Россия лжёт об Украине с самых высоких дипломатических трибун. Россия готовит против Украины самые подлые операции, включая уже и похищение детей с территории Украины. Последние заявления российских руководителей говорят о том, что они так и не отказались от намерения разорить Украину экономически и таким образом заставить присоединиться к новой версии старой империи под названием Евразийский Союз.
Вдумайтесь, поддерживаемые Россией боевики, которые начали со вспарывания животов заложникам и попыток срезать стеклом неугодные татуировки, теперь получили и во всю пользуются средствами уничтожения самолётов. Что будет дальше?
Как можно дальше терпеть в том числе и Зурабова, который это всё своим присутствием олицетворяет?
***
Существует правда, о которой в высокой политике пока побаиваются говорить. Украина, если останется независимой, просто не сможет наладить нормальные межгосударственные отношения с Россией при таком политическом режиме в Москве. При этом вожде в Москве. Именно независимость Украины – и, прежде всего, независимость от России – является единственной причиной агрессии России против Украины. Чем реальнее независимость, тем выше градус этой агрессии.
Ещё месяц, ещё три месяца, ещё полгода – кто знает, сколько времени должно пройти и сколько сражений информационных, газовых, торговых, дипломатических и брутальных военных Россия ещё разыграет против Украины, чтобы политики и на Западе и в Киеве признали то, что уже понятно людям на улице – тем, например, которые вышли на митинг к посольству России.
Ещё раз: с такой антидемократической Россией у независимой Украины больше не может быть не только уважительных, но даже и нейтральных отношений. Возможно, появятся – когда в России поменяется режим.