Интереснее всего не сами обвинения – интересно то, что в протоколе свидетель Ющенко написал: «Желаю давать показания на русском языке». То есть, русский язык был в ту пору ему ментально ближе? И не под воздействием ли новой пассии проявились его старые «тернопольские» комплексы?
В то время, когда Ющенко стал главой Национального банка, в Украине имел место невиданный кризис. Денежные станки постоянно штамповали новые купюры. Девальвация карбованца достигала катастрофических границ. Уровень заработной платы населения был одним из самых низких в мире (по состоянию на 1993 год средняя заработная плата в Украине составляла около $8 США, уровень инфляции достиг 10 000%). Ющенко предложил Президенту Л. Кравчуку внедрить политику монетаризма в финансовой сфере, что могло бы существенно повлиять на инфляционные процессы. Кравчук отказался…
Однако курс на монетарную политику поддержал наследник Кравчука – Леонид Кучма. Во времена нового Президента Виктор Ющенко сохранил свою должность. Некоторое время он избегал создания собственного политического имиджа – он стоял в стороне и спокойно наблюдал за тем, как журналисты и политологи сами создают его политический имидж. Он не вмешивался в политические дела – но политика вращалась вокруг него. Он желал оставаться человеком-загадкой. Только однажды Виктор Ющенко высказал свои политические симпатии и написал заявление в только что созданную Народно-демократическую партию. В 1996 году он стал членом Политсовета Народно-демократической партии. Но уже через год он приостановил свое членство в НДП, считая, что руководитель Нацбанка не имеет права заниматься политикой. Хотя на выборах 1998 года Народно-демократическая партия активно использовала “фактор Ющенко”, заявляя, что “Ющенко – за НДП”. Например, Львовская областная организация НДП использовала листовки, на которых фигурировал Ющенко как один из лидеров народных демократов. Во многих регионах подобные ходы срабатывали положительно.
В течение 1994 – 1995 гг. ситуация в финансовой сфере начала стабилизироваться. Благодаря монетарной политике Нацбанка, подкрепленной действиями отдельных политиков в правительстве (В. Пинзеник, И. Митюков, С. Тигипко), Украина созрела к тому, чтобы ввести свою собственную национальную валюту. Хотя во введении валюты и в стабилизации украинской экономики следует также признать особую роль премьер-министра Павла Лазаренко, благодаря решительным действиям которого кризис удалось остановить. Сейчас об этом мало кто вспоминает, но именно Лазаренко был центральной фигурой, повлиявшей на исправление ситуации в экономике. Ющенко был эффективным менеджером из команды Павла Ивановича – одним из соратников. Но позже лавры «победителя над кризисом» достанутся именно Ющенко. В сентябре 1996 года Ющенко и Лазаренко “благословили” ввод гривни в Украине.
Когда в 1997 году закончился срок полномочий Виктора Ющенко на посту Председателя Нацбанка, Президенту подготовили четыре досье на людей, которые бы могли возглавлять Национальный банк в следующие четыре года. Первое досье – на Ющенко. Три остальных – на вице-премьера Сергея Тигипко, председателя Комиссии Верховной Рады по вопросам финансов и банковской деятельности Виктора Суслова и председателя правления Укрэксимбанка Александра Сорокина. Сам Виктор Ющенко, по словам ближайшего окружения, не собирался оставаться на посту председателя Нацбанка – у него была «сезонная депрессия», связанная, как говорят сведущие люди, и с проблемами в отношениях с ближайшим окружением, и с производственными проблемами, и с проблемами в отношениях с женщинами – первый брак распадался, длительный роман «на стороне» вот-вот должен был оформиться во второй брак… Виктор Ющенко, находясь с визитом в Японии, узнал, что выбор Президента всё же опять упал именно на него. В пользу Виктора Ющенко сработали поддержка международных финансовых кругов и позитивный имидж внутри Украины. Препятствием не стало даже то, что Ющенко незадолго перед повторным выдвижением на должность поссорился с Павлом Лазаренком – конфликт состоял в диаметрально противоположных подходах к вопросам облигаций внутреннего займа и векселей. Впоследствии время покажет правоту Ющенко: именно ОВГЗ стали одной из основных причин обвала гривны в августе 1998 года. Неконтролируемый приход нерезидентов на внутренний рынок государственных ссуд в 1996 году впоследствии превратился для Нацбанка потерей трети валютных резервов. Но тогда ссора с Лазаренко была на руку Ющенко: Лазаренко превращался в конкурента Кучмы, и с этого времени каждый враг Лазаренко автоматически превращался в друга Кучмы (средневековое правило – «враг моего врага – мой друг»).
В конечном счете, даже Павел Лазаренко вынужден был признать Виктора Ющенко “специалистом на своем месте” и заявить, что “его назначение будет однозначно поддержано правительством, не принимая во внимание наличие рабочих вопросов, которые, не исключено, будут возникать и в будущем”.
В октябре 1997 года Виктор Ющенко внес на рассмотрение Верховной Рады законопроект “О Национальном банке Украины”. Согласно законопроекту, НБУ стал максимально независимым от ветвей власти, а также ему предоставлялись определенные привилегии. После первого чтения законопроект был отправлен на доработку и о нем забыли…
Не все действия Ющенко на посту головы Нацбанка в это время можно считать безошибочными. Скажем, под давлением главы НБУ для обслуживания внутренних ссуд курс гривни искусственно укрепляли в течение всего 1997 года, что болезненно отразилось на экспорте и повлекло к дисбалансу товаропотоков в пользу импорта. Установленный Ющенко 17-процентный норматив резервирования не только не смог обеспечить стабильность курса гривни, а и существенно сократил прибыльность банковского бизнеса. Но таких ошибок было не так много. Низкий “коэффициент ошибочности” содействовал тому, что у многих создалась иллюзия относительно Ющенко: мол, он стал безошибочным экономистом. Позже этот стереотип неоднократно использовался сторонниками Ющенко при создании мифологизированного образа Ющенко.
Однако заслуги Ющенко перед экономикой также очевидны. Он научил государство не печатать деньги зря и остановил гиперинфляцию. Он построил валютный рынок, который обслуживает внешнюю торговлю. По его благословению в государстве возникло несколько десятков перспективных банков. Егор Соболев в “Зеркале недели” иронически замечает: ”Возможно, в лондоском Сити немало людей заткнут за пояс Ющенко по уровню банковского профессионализма, но для Киева, где даже нет финансового центра, он свои деньги отрабатывает”.
В апреле 1998 года произошла трагедия: неизвестный убийца застрелил Вадима Гетмана. Гибель Гетмана вызвала немало слухов и версий. Однако понятно было то, что Гетман и его команда (к которой принадлежал и Ющенко) создали мощный экономический “клан”, и кому-то этот “клан” мешал. Гетман и Ющенко получили контроль не только над финансовой системой Украины, но и (в некоторой степени) над транзитными финансовыми потоками. У них в запасе было доверие народа и позитивный имидж реформаторов. С таким стартовым капиталом можно было думать и о штурме наивысших пиков власти в Украине.
После гибели Вадима Гетмана Виктор Ющенко оказался в определенной растерянности. Следовало действовать самостоятельно, собирать обломки команды, готовиться к атакам врагов и соперников. Говорят, что в это время у Ющенко случился серьёзнейший кризис, и его едва уберегли от такого популярного в народе средства лечения депрессий, как «стакан». Одним из опаснейших ударов мог быть удар со стороны окружения Президента: ведь Леонид Кучма довольно ревниво относится к вероятным конкурентам.
Вторым шоковым моментом для Виктора Ющенко стала гибель в автомобильной катастрофе главы «Ощадбанка Украины» Александра Веселовского – еще одного представителя команды, созданной в свое время Гетманом.
Третьим потрясением для Национального банка и Виктора Ющенко стал кризис украинского финансовой системы в августе-сентябре 1998 года. На первых порах Ющенко растерялся. Он начал действовать нервно, непоследовательно, даже истерически, пытаясь сначала направить гривню вслед за русским рублем, а потом, остановившись и признав ошибочность такого решения, занялся разработкой собственного плана выводы Украины из кризиса.
Мир заговорил о финансовом крахе в Украине. “Financial Times” в сентябре 1998 года писали об угрозе финансового краха, который сохранился в Украине. Хотя, при этом отмечалось, что ответственность за этот крах должны нести не только правительство и Нацбанк, но и Международный валютный фонд. Мировой банк устами одного со своих руководителей, П. Сигельбаума, заявил, что в Украине кризис затянется, поскольку выход есть только один – реформы, а украинское правительство их не проводит. Виктор Ющенко заговорил о необходимости глубинного реформирования украинской экономики. Но это – на перспективу. Теперь же доллар был загнан в узкий гривневый коридор – пусть искусственный, но все-таки настолько необходимый в то время. Эта чрезвычайная мера не содействовала популярности украинской валюты на Западе, но имела прекрасный психологический эффект: на фоне русского кризиса девальвация гривни в Украине выглядела невинной шуткой финансистов.
Ющенко в дни кризиса мобилизовал все силы Нацбанка. Практически все перешли на ненормируемый рабочий день. Почти все работники Нацбанка работали в усиленном режиме, в условиях, близких к боевым, до 2 часов ночи. В октябре месяце можно было с уверенностью сказать: удар кризиса Украина выстояла. Пусть с потерями, но выстояла.
Когда некоторые экономисты из окружения Президента начали говорить о необходимости проведения эмиссии, которая могла бы позволить решить вопрос с обесцененными задолженностями по зарплатам, пенсиям, стипендиям, другим социальным выплатам, Ющенко заявил: ”Нет, персонально эмиссию я не буду проводить. Потому что это преступление. Это преступление, которое тянет за собой большой грех, за который профессионально будет стыдно отвечать... Я глубоко убежден, что нынче у нас нет политической силы, которая могла бы взять на себя ответственность за политическое решение об эмиссии. Сказки о том, что эмиссия при определенных обстоятельствах точечно, адресно, контролировано, ограничено, месячно либо как-то еще принесет хороший результат, я думаю, ни бизнес, ни политические круги не воспримут”. Ющенко и далее оставался убежденным монетаристом (при этом отдельные мировые финансисты понемногу завидовали Ющенко и называли его “любимцем Мишеля Камдессю”, зная о прекрасных личных отношениях Ющенко и главы Международного валютного фонда).
Подводя итоги кризиса, газета “День” писала: ”Принципы монетаризма, которых придерживается созданная Виктором Ющенко команда единомышленников, в любой другой стране воспринимались бы как едино возможная идеология для центрального банка. В наших же условиях, когда исполнительная и законодательная власти не могут определиться с курсом реформ, когда центробанк и реальный сектор работают в различных “исторических” режимах, концепция “сильных денег” оказывается ненужной обществу. Есть ли выход из нынешней ситуации? Как долго можно совмещать несовместимое – сильные деньги и слабую власть?”
Леонид Кучма в данной ситуации не поблагодарил Виктора Ющенко – наоборот, он выступил с резкой критикой политики Национального банка. В интервью агентству “Интерфакс” Президент заявил, что “кое-кто хотел показать, что украинская гривня стабильнее американского доллара или японской иены”. Он назвал недальновидной политику Национального банка, который “поддерживает валютный курс только за счет валютных резервов”, когда спрос на доллар значительно превышает предложение. Кучма высказался и о валютном коридоре, забросил Нацбанку избыточную самостоятельность и пообещал подчинить его Кабинету Министров. Кроме того, соответствующие службы получили указание подробно проверить информацию о злоупотреблениях высших должностных лиц Национального банка. В частности, информацию о строительстве в Киеве спортивного комплекса с бассейном, сауной, тренажерным залом для Национального банка. Журналисты были весьма удивлены: разве подобными услугами не пользуются другие государственные служащие? Тогда почему о них ничего не вспоминают?
В начале 1999 года председатель Комиссии Верховной Рады Виктор Суслов предоставил в распоряжение Верховной Рады документы, которые легли в основу обвинений в адрес Виктора Ющенко. Согласно этим документам, в период с 12 мая 1997 года по 28 января 1998 года Национальный банк Украины разместил на депозиты в банке "Credit Suisse First Boston (Кипр) Ltd.” валютные резервы НБУ в размере 580 млн. дол. Из них не возвращено 85 млн. дол. Среди других обвинений комиссии – перекачивания валютных резервов Украины в московский “Национальный резервный банк”, нецелесообразность учета в качестве залога облигаций государственной внутренней ссуды (“газпромовок”) с погашением в 2002 – 2005 годах, согласие на досрочное погашение одного из депозитов облигациями внутренней государственной ссуды. Ющенко обвиняли в том, что его брат Петр стал акционером “Первого инвестиционного банка” (этот факт был расценен как начало формирования в Украине финансовой группировки во главе с главой Нацбанка).
Виктор Ющенко сразу же перешел в наступление. Он заявил, что подаст в отставку, если в правлении банка найдётся хотя бы один нечестный человек. “Пусть члены комиссии Верховной Рады сами займут руководящие посты в НБУ и действуют, как хотят”. Виктор Суслов начал оправдываться: мол, нарушения были, но подписи Ющенко нет на ни одном документе. Ющенко опять пошел в атаку: ”Даже если я не подписывал документы, я несу ответственность за действия своих подчиненных”. С этого времени, по мнению журналиста Сергея Шевченко (“Столичные новости”), в депутатском сознании происходит психологический перелом в пользу Ющенко. Вот как он описывает парламентское слушание дела Ющенко: ”В этот момент я понимаю, что Виктор Андреевич – непоправимый идеалист. Представляете, он депутатам показывал слайды с графиками и диаграммами. Один мой знакомый, который присутствовал на заседании, поделился впечатлениями: ”Подчиненные Ющенко показывали слайды, а народ зевал и читал газеты. И только один человек в каждой фракции или депутатской группе внимательно следил за происходящим, а потом бойко жестикулировал, показывая, как следует голосовать. Руховцы, очевидно, понимая, что от них уже ничего не зависит, развлекались выкрикиванием лозунгов”. Но ни один проект постановления, вынесенный на обсуждение депутатов, не набрал достаточного количества голосов. Ющенко оценил события в парламенте следующим образом: ”Состоялся серьезный разговор, но если мы не объединимся вокруг стабилизации основ финансовой системы, этот разговор может ни к чему не привести”.
Оказалось также, что одного заявления Ющенко о том, что он не будет баллотироваться на пост Президента в 1999 году, оказался маловато. В нем все еще видели Президента-2004. И поэтому парламентские слушания открыли лицо настоящих заказчиков. Неожиданно (но так ли уже и неожиданно?) ударить по Ющенко решил тогдашний вице-спикер Верховной Рады Виктор Медведчук. “Есть достаточно оснований считать, что деятельность национального банка и, в частности, его руководство заслуживают оценки не только депутатской следственной комиссии, но и правоохранительных органов”, - заявил Виктор Владимирович. Кстати, его тоже тогда считали в числе вероятных фаворитов президентской кампании 2004 года.
Близкая к другому украинскому “олигарху”, Виктору Пинчуку (который также довольно доброжелательно относился к Ющенко), газета “Факты” считает, что причиной парламентских слушаний стало то, что “НБУ “закрутил” гайки политическим силам, которые имеют свои интересы в финансовой сфере, чем и навлекал на себя опалу. Ведь не секрет, что фракция ПЗУ прямо перенасыщена банкирами, но и заявление вице-спикера Виктора Медведчука... наводит на некоторые мысли. А если вспомнить, что именно СДПУ(о) инициировала создание этой же комиссии, то заключения напрашиваются сами по себе".
Точку в “разборках” поставил Президент: ”Стабильность Национального банка Украины значит стабильность всей финансовой системы государства”, - заявил он в одном из интервью в апреле 1999 года. Оценивая работу Нацбанка как “взвешенную”, Леонид Кучма не исключил, что “она, возможно, требует некоторых уточнений”.
В Украине развертывалась президентская кампания, и Леониду Кучме был не на руку конфликт в его окружении.