Чёрное золото
В последние годы особую популярность приобрела концепция пика добычи нефти – Peak Oil. Основная идея состоит в том, что, из-за исчерпаемости углеводородных ресурсов, введение в строй новых мощностей по добыче не будет поспевать за растущим спросом со стороны жителей развивающихся стран. Это приведёт к росту цен.
Однако, новые исследования опровергают эту идею. Так, согласно докладу Oil: The Next Revolution, созданному под руководством Леонардо Мауджери, бывшего главы итальянской нефтяной компании Eni, добыча вырастет в ближайшие десять лет примерно на 20%. Основной прирост ожидается в Ираке и в странах Северной и Южной Америки. Причём, если в Ираке он будет движим развитием добывающей инфраструктуры, то на американском континенте основной прирост дадут новые технологии – разработка нефтяных песков, использование технологий добычи сланцевого газа для добычи нефти и т.д.
Проблема для нефтяного рынка существует и со стороны спроса. Развитые страны довольно сильно сократили своё потребление нефти после экономического кризиса: с 16,2 млн баррелей в день до 15млн в Европе, с 5 млн до 4,5 млн в Японии и с 20,7 млн до 18,8 – в США. Здесь играет принципиальную роль внедрение энергосберегающих технологий, в особенности, гибридных и электрических автомобилей. К примеру, экономичный гибридный автомобиль Toyota Prius уже 13 месяцев держится в лидерах продаж в Японии.
Сторонники высоких цен на нефть склонны возлагать свои надежды на развивающиеся страны, в особенности, на Китай, где с 2007-го по 2011-й её потребление выросло на 30%. Однако, сами китайские аналитики предупреждают об опасности экстраполяции подобных тенденций – ведь их страна также старается повысить свою энергетическую эффективность. Так, согласно главному экономисту Deutsche Bank в Китае Джуну Ма, потребление нефти в КНР будет расти на 3-4% в год. Это означает примерно 40% рост в течении десяти лет. Учитывая стагнацию (а то и снижение) потребления нефти в развитых странах, 20% увеличения добычи этот рост скомпенсировать не смогут – цены снизятся.
Фактически, ценами на нефть в данный момент движет не столько нехватка ресурсов, сколько обычный цикл инвестиций:
- производители недоинвестируют в период низких цен;
- из-за низких инвестиций производство не поспевает за потреблением;
- в результате, цены вырастают, что стимулирует производителей к инвестированию; в то же время, потребители всячески снижают потребление продукции и внедряют технологии, призванные её экономить;
- из-за накопления инвестиций (они осуществляются не единомоментно и выбрасывают продукцию на рынок с определённым лагом) производство начинает обгонять потребление;
- цены снижаются, запуская весь цикл заново.
По всей видимости, рынок сейчас находится где-то между 3 и 4 стадиями.
Вышенаписанное касается не только нефти. Сланцевый газ уже привёл к сильной просадке цен на американском газовом рынке и, по всей видимости, то же самое он постепенно сделает с рынком европейским. Кроме того, определённая взаимозаменимость различных энергоносителей сама транслирует тенденции с одного рынка на другой. Период низких цен на нефть наверняка будет периодом низких цен и на другие энергоносители.
Китай и промышленные металлы
Однако, не только нефтяной рынок был раздут бумом 2000-х. Похожие тенденции демонстрировал рынок промышленных металлов.
С начала 2000-х до своего пика в 2011 году рассчитываемый МВФ индекс цен на промышленные металлы (учитывающий цены на медь, алюминий, олово, никель, цинк, свинец и уран) вырос примерно пятикратно. Основной движущей силой роста выступил спрос со стороны развивающихся стран. Основную часть этого спроса обеспечила экономика Китая – в первую очередь, строительный сектор.
Немногим в Украине известно, насколько огромно потребление сырья китайской экономикой. В 2011 году доля Китая в мировом ВВП составила 9,4% (по ППС – 13,6%). При этом, Китай потребил 53,2% мирового производства цемента, 47,7% - железной руды, 46,9% - угля, 45,4% - стали, 44,6% - свинца, 41,3% - цинка, 40,6% - алюминия, 38,9% - меди и 36,3% - никеля.
Причиной такого масштабного перепотребления ресурсов является специфическая модель экономики. В её основе лежит перераспределение финансовых ресурсов от потребителей к производителям и инвесторам, что позволяет очень быстро наращивать инвестиции. Однако, несмотря на сверхвысокие темы роста, такая модель ограничена и не может использоваться бесконечно, т.к. доходность инвестиций имеет свойство снижаться по мере их наращивания. Как считают многие эксперты, Китай уже подошёл к моменту, когда необходимо переходить к более сбалансированной экономике. В частности, об этом настойчиво говорится в совместном исследовании экономистов Мирового банка, Министерства финансов Китая и китайского Центра исследования развития при Госсовете.
Кроме того, произошедшее в прошлом году лопанье ценового пузыря на рынке недвижимости Китая уже нанесло серьёзный урон строительному сектору. Сейчас он, по сути, держится на государственных инвестициях в инфраструктуру, а не на спросе со стороны частного сектора экономики. Если, по мере ухудшения ситуации, госсектор начнёт сворачивать строительные программы (а это вполне вероятно и даже необходимо для ребалансировки экономики), спрос на промышленные металлы и другое твёрдое сырьё упадёт.
Результаты могут быть, для производителей этих товаров, самыми печальными. Легко посчитать, что падение китайского спроса на сталь, скажем, на 10%, приведёт к падению мирового спроса на 4,5%. Для сравнения, согласно данным World Steel Association, в 2008-м году мировой спрос на сталь упал на 6,7% (к слову, без учёта Китая эта цифра была бы тогда равна 24,5%), что привело к 2-3-кратному падению цен на различные виды стальной продукции. Эта логика применима и к другим промышленным металлам. Фактически, ребалансировка китайской экономики означает для этого рынка циклический переход к периоду низких цен.
Впрочем, согласно ожиданиям аналитиков, даже при отсутствии ребалансировки спрос на твёрдое сырьё в Китае будет относительно слабым. Так, по расчётам экономистов Barclays Research (предполагающим, что экономика будет работать в нынешнем режиме), темпы роста спроса на никель, медь, сталь, цинк и платину снизятся в 2011-2015 годах в два раза по сравнению с 2007-2011 годами.
Родные пенаты
Как отразится эпоха низких цен на нефть и металлы на экономике Украины и других постсоветских стран? Ведь многие из них являются сырьевыми.
Ответ на этот вопрос следует искать в балансах торговли соответствующими категориями товаров. Так, всего четыре постсоветские страны являются крупными нетто-экспортёрами энергоносителей. Это Азербайджан, чей положительный баланс торговли ими равен примерно 40% ВВП, Казахстан – 26% ВВП, Россия – 15% ВВП и Туркменистан – 24% ВВП. Симптоматично, что именно эти четыре страны в 2000-х считались примерами успешного экономического роста ,несмотря на характерные для них плохие институции и деловой климат. Весьма вероятно, что после снижения цен на сырьё успех закончится. Особенно это касается Казахстана, который одновременно зависим как от экспорта энергоносителей, так и от экспорта металлов. Не помогает делу и тот факт, что все четыре государства относятся к авторитарным и экономические проблемы в них могут иметь непредсказуемые политические последствия.
Теоретически, больше других выигрывают от падения цен на сырьё экономики Беларуси, Кыргызстана и Молдовы, являющиеся одновременно нетто-импортёрами как энергоносителей, так и металлов. Однако, эффект для Беларуси может быть нивелирован, если параллельно с улучшением условий торговли будут упразднены российские субсидии. В этом случае, реальная цена для Беларуси не снизится, либо снизится в меньшем объёме, чем рыночная.
Украина – интересный случай. Мы являемся одновременно крупнейшим нетто-импортёром энергоносителей и крупнейшим нетто-экспортёром металлов на постсоветском пространстве. Возможно, снижение цен на обоих рынках дало бы нам возможность диверсифицировать экспорт и снизить долю металлургической продукции в нём – ведь это не та отрасль, в которой имеет смысл специализироваться во внешней торговле – не испытывая тех потрясений, которые испытают Россия или Казахстан. С другой стороны, с той нулевой способностью к осуществлению реформ, которую демонстрирует Украина, снижение цен на энергоносители может просто позволить властям опять не заниматься мерами по повышению энергоэффективности.
Впрочем, даже такая неоднозначность лучше, чем угроза, под которой находятся экономики четвёрки постсоветских нефтеэкспортёров.