Золото как головная боль
Сельский глава Мужиево Василий Фицай – коренастый, весьма уверенный в себе мужчина – с нами говорит на отменном русском и украинском, почти без акцента, но когда звонит телефон, он тут же переходит на быструю и эмоциональную венгерскую речь. О руднике Фицай говорит весьма неохотно, хотя заметно, что мнение о местной золотодобыче он составил давно. Но должность и нежелание ссориться ни с одной из множества групп влияния, интересующихся вопросом рудника, заставляет сельского голову избегать резких формулировок и однозначных суждений. «Как житель – я против работы рудника из-за вреда для экологии. Как сельский глава – я за. А если сказать честно, то не было бы золоторудника – у меня бы и голова не болела. А сейчас я оказался между двумя огнями», – сетует Фицай.
В незавидное положение меж двух огней сельский голова попал в 1998 году, когда руководство страны захотело сделать Украину членом «золотого клуба». Тогда президент Леонид Кучма много говорил о перспективах золотодобычи в Мужиево. Но то ли расчеты были неправильными, то ли менеджмент недостаточно эффективным, а золотобыча в Мужиево не задалась. За 7 лет работы рудника удалось добыть всего 800 килограммов золота вместо запланированных нескольких тонн.
По одной из версий, малая продуктивность и невысокие цены на драгметалы сделали предприятие нерентабельным. По другой - компания обанкротилась из-за козней рейдеров, которые решили прибрать к рукам месторождение. К этому варианту склоняются ликвидаторы «Закарпатполиметаллов» - компания, выкупившая долги предприятия в надежде на возобновление золотодобычи. Сейчас за рудник серьезно взялся Нацбанк вместе с НАК «Надра Украины».
После закрытия рудника у местного бюджета осталось совсем немного источников дохода: плата за аренду земли и налоги. Заработки от туризма невелики, так что их в расчет не берут. Около сотни жителей села потеряли работу, причем новую нашли еще не все – эти люди надеются на возобновление работы рудника.
Охранники золотых гор
От сельского совета до рудника – пару километров, сельский голова вызывается подвезти корреспондентов LB.ua на своих «жигулях». За селом сворачиваем с шоссе, и уже через пару минут огороды и сады за окном машины сменяются горами породы – рыжей, зеленоватой, серой. Между насыпями – несколько неприметных, полузаброшенных технических зданий, грузовые машины. Немного поодаль стоит трехэтажный административный корпус, разбросаны заграждения из колючей проволоки, заметны крытые входы в шахту. На горизонте невысокая гора – именно внутри нее спрятаны залежи золота.
«Понимаете, у нас тут не такое золото, что прямо самородок можно найти. Просто тут порода богата мелкими-мелкими частичками золота. Вот эту породу выкапывали, брали целиком и отвозили на фабрику, на другой конец села. А там уже добывали что-то более похожее на золото, – объясняет охранник Алексей. Раньше он работал на руднике начальником участка, теперь устроился сюда же охранником, чтобы на случай возобновления добычи быть поближе к работодателю. – Тут 3-6 грамм золота на тонну породы, так что никаких особых мер безопасности не применяли – кто же их найдет, те три грамма в тонне?».
Алексей приехал в Украину по распределению из Гомельской области Беларуси еще совсем молодым, в 84-м году. Сначала работал в проходческой партии с геологами, потом на добыче. «Работа хорошая: шахта горизонтальная, только один ствол вертикальный, да и то – глубина всего 125 метров. Зарплату платили вовремя, а столовая у нас какая была, вы бы только знали! К нам сюда приезжали из села, так было вкусно и дешево».
Другой охранник рудника, Петр Михайлович, раньше работал директором песчаного карьера, а незадолго до выхода на пенсию пришел на Мужиевский золоторудник. Здесь Петр Михайлович стал мастером проходки – 5 лет командовал бригадами, взрывавшими породу. Жену устроил сюда же, на склад. На первую общую зарплату купили стиральную машину. О руднике рассказывает с ностальгией и даже любовью: «Очень надеюсь, что все возобновится. Раньше как было: идешь на смену – любо идти. Вся техника есть. Все работает. Я потому и в охранники пошел – чтобы охранять рудник, чтобы никто ничего не украл, чтобы было нам на чем работать. Я уже на пенсии... за 40 лет стажа 930 гривен. Но дело даже не в этом. Понимаете, я же горняк, я должен работать!»
Удивительно, но так преданы руднику люди, которым компания должна тысячи гривен: когда предприятие начало потихоньку угасать, зарплаты перестали выплачивать, но работники до сих пор числятся на его балансе. Так что перед каждым из них у владельцев – приличные долги. За все время анабиоза рудника ликвидатор, выкупивший долги «Закарпатполиметаллов», только однажды попробовал их выплатить. Тогда продали часть оборудования, а вырученные деньги раздали работникам. Суммы получились незначительные. Кстати, именно из-за долгов бывшие работники не очень-то хотят говорить о руднике, очень нейтрально отзываются о всех многочисленных фигурантах имущественного спора и не спешат называть свои имена. Люди просто очень боятся, что из-за таких разговоров могут не получить свои деньги.
Чтобы увидеть чудесное место, где выплавляли золото, отправляемся на фабрику. Сначала возвращаемся с рудника обратно в село на машине сельского головы, дальше пешком – минут 30 или 40 по проселочной дороге. По сторонам разные интересности: сначала виноградник – красивый, как с рекламного проспекта, потом перлитовый завод с большим карьером (перлит – материал, который используют для теплоизоляции). Дальше дорога идет вверх, становится видна сама фабрика с «хвостохранилищем» – карьером, куда сливали измельченную промытую породу после извлечения из нее золота.
«Золотая фабрика» при ближайшем рассмотрении оказывается ничем не примечательным, даже не огражденным зданием, которое стережет однин-единственный охранник Дмитрий Николаевич, «вооруженный» только боевой собакой Никой. Впрочем, через 5 минут боевой настрой Ники спадает, и она мирно сопровождает нас по территории фабрики.
Сегодня все золото мы закупаем — в год около 5 тонн. Мы могли бы на треть сократить импортную составляющую. Украина может выйти на добычу 1 тонны золота в течение 3-5 лет.
— Глава Госгеологии Эдуард Ставицкий
«Привозили на КРАЗах руду на склад, разгружали, измельчали. Потом руду проплавляли и получали слитки – не золото, а сплав, его содержащий. Сплав везли на заводы в других городах, и только там получали само золото», – рассказывает Дмитрий Николаевич, пока ведет нас внутрь фабрики.
Сначала проходим через пустующую проходную с решетчатым турникетом, окрашенным в голубой цвет. Дальше попадаем в высокое пыльное здание со множеством металлических лестниц. Где-то в этом лабиринте, в закрытой его части, находится «клетка» – помещение, в котором происходил финальный этап производства. Тут под наблюдением нескольких камер и милицейской охраны выплавляли и упаковывали для транспортировки слитки, почти золотые. Правда, усиленная охрана оказалась лишней – красть слитки никто не пытался, ведь превратить их в настоящее золото в домашних условиях не получится.
Дмитрий Николаевич, как и бывшие горняки, надеется на возобновление работы рудника. Говорит, переживает за людей, потерявших заработок. Впрочем, достаточно увидеть рабочее место охранника, чтобы понять его настоящие мотивы: небольшой домик (бывшая «бытовка»), тесная комнатка с буржуйкой и скудной меблировкой, без электричества. И главное – ни одной души вокруг, кроме собаки, только радио бубнит. Да и охранять нужно разве что металл, из которого сделана старая техника фабрики — больше тут красть нечего. То ли дело, если рудник заработает: люди, свет, ответственность. Причем ответственность тут не значит опасность. Это просто значит, что ты кому-то нужен.
Чем опасно золото
Впрочем у золотодобычи есть и противники, в частности – местные экологи. «Раньше в Мужиево золото добывали «физическим» методом – вымыванием. При этом удавалось извлечь из породы всего 40% золота, так что производство было нерентабельным, – объясняет Олег Супруненко, руководитель местной экологической организации «Чистый берег». – А вот согласно планам возобновления работы рудника (их напечатали в местной газете), теперь изымать из породы собираются целых 90% золота. О методе добычи ничего не сказано, но раз речь идет о такой высокой эффективности, то это, скорее всего, «химический» метод. Для него используют цианиды, крайне токсичные и опасные вещества. Конечно же, мы против этого».
Применение цианидов в золотодобыче пугает экологов и местных жителей тем более, что совсем свежи в памяти воспоминания об авариях на золоторудниках соседней Румынии. Только в двухтысячных их случилось несколько – в 2000-м, 2007-м, 2009-м. Тогда отработанная порода с цианидами попадала в Тису и ее притоки, гибла речная живность. Яд добирался и до соседних стран, в том числе до Украины, – закарпатским коммунальщикам приходилось даже прекращать забор воды из Тисы. Вполне логично, что такого «подарочка» жители Береговского района не хотят.
Кроме того, сомнительный экологический статус региона мешает вести бизнес. Эта часть Закарпатской области известна виноградниками, садами и туристическими маршрутами. Однако с началом работы рудника фрукты и вино из окрестностей Мужиево стали пользоваться меньшим спросом – что в них плохого толком никто не знал, но покупать стали хуже. Кстати, по слухам, именно из-за возможных проблем с экологией против работы рудника выступает Венгрия – граница находится в нескольких километрах от Мужиево. Хотя официальной ноты на межгосударственном уровне не было (да и вряд ли она появится), местная национальная организация венгров уже собирает подписи против возобновления работы рудника, причем весьма успешно.
Впрочем, даже неработающий рудник, если за ним не следить, вредит окружающей среде. «После того, как рудник перестал работать, на поверхности осталось 150 тысяч тонн отвалов – изъятой из-под земли горной породы. Помимо золота, она содержит большое количество тяжелых металлов, – объясняет Олег Супруненко. – В 2006 году Береговское управление экологии провело анализ почвы в Мужиево. Оказалось, что содержание свинца превышает норму в 23 раза, кадмия – в 28 раз. Также во много раз превышено содержание марганца, железа и цинка. В Берегово количество тяжелых металлов тоже превышает норму».
Во времена работы золоторудника добытую породу везли в открытых грузовых машинах через все село, по центральной улице (а Мужиево – из сел, растянувшихся вдоль дороги). Сейчас горы породы, содержащей тяжелые металлы, остаются на поверхности сразу в двух местах: на самом руднике и около фабрики, с противоположной стороны села. Порода мокнет под дождем, металлы в ней окисляются, окрашивая лужи во все оттенки рыжего. Такая же рыжая вода просачивается в грунтовые воды, которые разносят тяжелые металлы на многие километры вокруг.
Необходимо решение местной общины (как минимум речь идет о местном референдуме жителей Береговского района) и экологический аудит независимых специалистов с возможным привлечением международных экспертов, чтобы понимать возможные экологические последствия нового-старого проекта по добычи украинского золота.
— Вице-спикер парламена Николай Томенко
Комплексных медицинских обследований местного населения никто не проводил, так что точной информации о вреде замороженного золотого рудника для здоровья людей нет. Все бывшие работники рудника уверяют, что вполне здоровы, и никакого вреда работа на шахте им не принесла. Но и утверждать официально, что зашкаливающие концентрации тяжелых металлов в почве никак не влияют на здоровье местных жителей, не возьмется никто. К сожалению, никто также не берется утилизировать отработанную породу. Разобраться с отвалами – а также провести водопровод, построить окружную дорогу, осветить улицы и вообще превратить Мужиево в райский уголок – пообещал губернатор Закарпатья. А глава Нацбанка Сергей Арбузов планы местного руководства поддержал.
Впрочем, все это в селе уже слышали, когда золоторудник только открывался. А водопровода и новой дороги в селе как не было, так и нет. Газопровод, тоже обещанный чиновниками, в село провели за деньги местных жителей. Так что на этот раз верить золотодобытчикам на слово никто не будет. Прежде чем дать разрешение на работу рудника, сельский голова собирается требовать от владельца вывоза опасной отработанной породы, строительства водопровода и новой объездной дороги, чтобы породу с рудника на фабрику не возили через село. Коротко говоря, жители деревни смирятся с открытием рудника только тогда, когда владелец гарантирует его безопасность. Дело осталось за малым: чтобы в шумихе вокруг золотодобычи робкий голос местной общины кто-то услышал.