«Залет» Грача

А лидер украинских коммунистов Петр Симоненко и любовь сохранил, и должность первого секретаря. Соратники по борьбе продемонстрировали непривычную для них широту взглядов (а может, вспомнили о том, что говорили о свободной любви Инесса Арманд и Александра Коллонтай) и согласились с тем, что даже партийные вожди имеют право на личную жизнь. Пострадал... Леонид Грач, которого соратники заподозрили в раздувании скандала. Теперь Грач уже не член президиума ЦК КПУ, а просто секретарь крымского рескома.

Классики и современники

Товарищи, впрочем, утверждают, что разжаловали Леонида Ивановича совсем не из-за сплетен и «жалоб в партком». Дескать, и без этого слишком многое себе позволял. Не соблюдал принципы демократического централизма, критиковал уже принятые решения и вообще «поставил себя над партией». Последнее – самый страшный грех для коммуниста, этого даже Сталину не простили, не то что Грачу. Хотя лексика, которую используют украинские ленинцы во внутрипартийной переписке, – из тех, сталинских времен. Чего стоят фразы вроде «Симоненко П.Н. понуждал членов депутатской фракции коммунистов голосовать за антипартийное решение, тем самым поддерживая представителя ющенко-тимошенковского режима» или «Высокомерие некоторых руководителей рескома КПУ, привыкших жить в окружении подчиненных, раболепствующих и восхваляющих даже человеческие пороки, позволило нарушить устав... Подписанты, собравшиеся на междусобойчик, обнародовав на пленуме ЦК и ЦКК свой пасквиль, пытаются вовлечь в грязную интригу по развалу партии рядовых членов КПУ». Кажется, еще немного – и в ход пойдут фразы о «троцкистско-бухаринских недобитках» и обвинения в работе на несколько иностранных разведок одновременно... Хотя нет, с недавних пор обвинения в работе «на зарубеж» – исключительная прерогатива клерков с Банковой, и не с руки отбивать у них хлеб коммунистам – с их препирательствами, больше похожими на свару на коммунальной кухне.

Лидеры Компартии, правда, предпочитают говорить об «идейных разногласиях». Благо учебники истории КПСС предлагают для этого формулы, отшлифованные до блеска. Леонид Иванович, скажем, обвиняет Петра Николаевича не в чем ином, как в оппортунизме, соглашательстве и излишнем заигрывании с крупной буржуазией (крымский реском теперь даже говорит о «парламентском кретинизме», со ссылкой на классиков, разумеется). А Игорь Алексеев изобличает Грача в бонапартизме, меньшевистском уклоне в вопросе о партийном уставе и провоцировании раскола организации. Ни дать ни взять – вылитые Ленин и Мартов в 1903 году! Владимир Ильич, впрочем, оппонентов с удовольствием обвинял не только в идейной нестойкости, но и в моральном разложении (привет Симоненко!) и даже предательстве интересов пролетариата в обмен на вполне осязаемое материальное вознаграждение со стороны буржуазии. О том, откуда брал деньги на партийную деятельность сам Ленин, в учебниках обычно не уточняли. Не зря, между прочим, – а то пришлось бы как Леониду Грачу с серьезным выражением лица рассказывать о том, что партия существует исключительно на членские взносы активистов.

Сеанс саморазоблачения

Оппоненты коммунистов, разумеется, в сказки не верят. Потому, когда Симоненко сотоварищи летом поддержали Юлию Тимошенко, и «регионалы», и «нашеукраинцы» (точнее, те из них, кто остался верен президенту) заговорили о «банальном подкупе». Петр Николаевич, впрочем, открыто признавался, что у КПУ всегда найдутся кандидатуры на должности руководителей парочки-другой госкомитетов. Борис Колесников до сих пор возмущается «цинизмом Симоненко», которому «спирта захотелось за государственный счет». Но Грач тогда молчал. Когда Компартия поддержала кандидатуру спикера – Леонид Иванович ограничился туманными фразами о том, что, дескать, ходит как «опущенный» и стыдится смотреть на себя в зеркало. Злопыхатели даже шутили – мол, «пряников на всех не хватило», но Грач «грязные намеки» с возмущением опровергал. Тем более что крымские соратники уже на следующий день накатали обращение с призывом к Симоненко подать в отставку. Такого в истории КПУ еще не было.

ЦК обращение рассмотрел с невиданной оперативностью и признал его «ошибочным, политически вредным, антипартийным по сути и подрывающим единство партии». И хотя формально Грач к обращению никакого отношения не имел, в Киеве прекрасно понимали, что без его ведома, как образно выразился в местной прессе один из коммунистов, «в рескоме даже клоп не пукнет», а потому внесли в повестку дня очередного пленума вопрос о персональной ответственности Леонида Ивановича за «раскольнические поползновения». Грач на пленум не пришел. Пришлось Симоненко самому ехать в Симферополь. Говорят, он даже ставил на голосование вопрос о недоверии себе, только до поднятия рук дело не дошло. А реском каяться все равно не стал. Пришлось создавать в противовес Грачу инициативную группу «по защите единства КПУ», пусть даже к тому времени никто на это единство и не покушался.

После этого Леонид Иванович отмалчиваться уже не мог. И в открытую обвинил руководство партии в сдаче интересов избирателей в угоду Тимошенко... и Константину Григоришину. Этого российского предпринимателя давно называют спонсором Компартии. Григоришин, разумеется, не признается. Только вот недавно проговорился, что все-таки ведет задушевные беседы с Петром Симоненко и убеждается в отсутствии у него «большевистских замашек». Раздосадованный Грач со всем пафосом идейного коммуниста заклеймил позором лидера, не проявляющего должной принципиальности, когда речь идет о материальной поддержке. А заодно – и олигарха, по определению не способного исповедовать «левые» взгляды.

И тут же получил сдачи. Сначала от Симоненко, высмеявшего «ничтожество и карьеризм» свого соратника, который, оказывается, уже называет себя лидером партии (при живом-то первом секретаре!). А потом – от Григоришина, рассказавшего о том, как Леонид Иванович недавно безуспешно пытался «выграчевать» у него денег на собственную общественную организацию. И намекнувшего, что деньги нашлись в другом месте – у «торговцев «вонючим газом» и новоиспеченных звезд телеканала «Интер» (цитата дословная).

Грач пытался сопротивляться, снова объявил себя «жертвой Тимошенко», рассказывал, что Дмитрия Фирташа никогда и в глаза не видел, только без толку... Слишком очевидна роль Грача в том, что фракция КПУ – в отсутствие Симоненко – проголосовала за отставку правительства, слишком заинтересована была в отставке Тимошенко «группа РУЭ», а самым недоверчивым при необходимости можно предоставить целую кучу фото Леонида Ивановича с Юрием Бойко в зале парламента – так что знакомиться с Фирташем главному крымскому коммунисту совсем не обязательно.

Несчастливы вместе

Получилось как в старом анекдоте о ковбоях, которые из чистого азарта бесплатно наелись несъедобной субстанции. Мало того, что друг друга в продажности и аморальности уличили, так еще и убедили публику в том, что Компартия балансирует на грани развала. Во всяком случае, медиа только и гадают – разведутся крымские коммунисты с КПУ или нет. Симоненко, правда, теперь уверяет, что о расколе не может быть и речи, а вопрос сводится исключительно к «чрезмерным амбициям некоторых людей». И действительно, зачем ему терять крупнейшую региональную организацию партии? Вот и Игорь Алексеев поспешил заявить в интервью УНИАН, что «не все коммунисты в Крыму – люди из окружения Грача». Конечно, не все. Скажем, руководитель феодосийского горкома Анатолий Ситков на последних выборах так и не дождался финансирования своей избирательной кампании со стороны рескома, зато его Симоненко поддержал лично – и теперь Ситков намекает, что решение по Грачу – единственно правильное. С другой стороны – даже среди сторонников Леонида Ивановича хватает людей, воспринимающих единство партии как высшую ценность.

Да и «сепаратизм» Грача во многом надуманный. В сердцах, конечно, много лишнего можно наговорить, но ведь по большому счету в развале партии Леонид Иванович никак не заинтересован. Хотя бы потому, что самостоятельное плавание – слишком рискованное предприятие с неизвестным результатом. Бренд «наследников Богдана Хмельницкого» (тех самых, на которых не дал денег Григоришин) не раскручен, название «Блок Грача» за пределами Крыма мало кому что-то говорит, создать собственную компартию в рамках полуострова нельзя по закону, да и опыт КПУ (о) и КПРС, прямо скажем, не вдохновляет. Зачем Леониду Ивановичу журавль в небе, когда у него в руке плотно зажата синица в виде кресла секретаря рескома КПУ? С которого, между прочим, «сковырнуть» его способен только съезд Компартии, да и то только теоретически – недаром Грач не без бахвальства недавно заявил, что его «из Крыма могут вынести только вперед ногами». Можно, конечно, попытаться вообще исключить «раскольника» из партии – но еще неизвестно, кому от этого станет хуже, так что с оргвыводами Симоненко вряд ли будет торопиться. Вот когда дело дойдет до выборов и составления избирательных списков…

Так что, скорее всего, в ближайшем будущем придется Симоненко и Грачу как-то уживаться в одной партии. Пусть даже не общаясь между собой. В конце концов, это же не семья, чтобы каждый день видеться. В крымском рескоме уже подумывают над тем, чтобы отозвать своих представителей из руководящих органов партии. Мол, они там все равно в меньшинстве и решения могут принимать и без них. В центре, правда, относятся к этим намекам скептически. «Куда они денутся?» – довольно грубо ответил на расспросы журналистов Алексеев. Куда более нервно второй секретарь отреагировал на вопрос о том, не в Россию ли отправился после пленума Грач: «А чего ему ехать в Москву?! По этому поводу? Не думаю. Это наши внутрипартийные дела. При чем тут Москва?!» В раздражении Алексеева чувствуются и ревность, и понимание того, что поддержка Белокаменной в спорах между коммунистами на самом деле довольно весомый аргумент. У Леонида Ивановича, чего греха таить, с русскими коллегами отношения куда более теплые, чем у Петра Николаевича.

Какой разрушительной бывает ревность, первый секретарь ЦК КПУ знает не понаслышке. И вполне возможно, попытается сдержать товарищей. И совладать с собственными эмоциями. Хотя бы из соображений политического прагматизма. Ведь иногда даже супруги живут несчастливо, но вместе – хотя бы ради детей. А отношения внутри КПУ, разумеется, уже никогда не будут такими как раньше. Как бы этого ни хотелось коммунистам, не вовлеченным конфликт. Их желания понять, конечно, можно, но ведь и Светлане Симоненко можно посочувствовать. Вот только много ли найдется людей, убежденных, что Петр Николаевич, в конце концов, вернется в семью?